Схождение - Чарльз Шеффилд Страница 42

«Они живут в прошлом и настоящем… раса, способная видеть будущее…»

Но в любой момент времени не может быть единственного, раз и навсегда определенного будущего. Существуют лишь потенциальные будущие, возможные варианты развития. Действия в настоящем определяют, какая из этих потенций реализуется в качестве действительного будущего — единственного, среди бесконечных альтернатив. Итак, чем же является способность Строителей видеть будущее? Не есть ли это просто улучшенная способность к экстраполяции?

Сформулируем доходчивей: что говорит вам об анатомии и природе Дари Лэнг ее способность видеть? Какие физические особенности ее глаза позволяют ей рассматривать цветок под ногами (завтрашний день во времени), а затем переносить взгляд на удаленный пейзаж (вперед на тысячу лет)?

Дари пребывала в глубоком трансе. Казалось, она вот-вот ухватит сущность загадки, но та, дразня, все время ускользала. В глубине сознания вставали расплывчатые очертания стены, содержащей зашифрованное послание. Люди и хайменопты не способны разом прочитать его. Им необходимо разбить сообщение на отдельные кадры, чтобы видеть в каждый момент времени только тонкий его срез.

Но, возможно. Строителям этого вовсе не требуется…

Дари ощутила первую тень присутствия существа настолько чуждого ей по природе, что люди, кекропийцы, хайменопты и лотфиане — и даже зардалу — казались почти родными братьями.

Если она права, то на каждый из вопросов найдется ответ. Все кусочки головоломки вставали на места. Единственное, что ей теперь требовалось, — это дополнительная информация.

Она включила визор на внешний обзор.

— Каллик!

Едва только возникло изображение хайменоптки. Дари вскочила. Каллик ждала, поджав восемь лапок под свое маленькое круглое тело.

— Я здесь. Я не хотела нарушать ход ваших мыслей.

— Они нарушили себя сами. Ты обработала остальные стены?

— Уже давно. Они, как и первая, теперь представлены в виде последовательности изображений.

— Можно посмотреть?

— Разумеется. Я уже проглядела одну из них. Мое почтение, но… — в голосе Каллик звучали извиняющиеся нотки, — боюсь, это вовсе не то, что вы надеетесь увидеть.

— Ты хочешь сказать, что там нет изображений эволюции рукава?

— Нет. Изображения почти такие же, как и на первой стене. Однако они страдают тем же недостатком, что и прежние. Я хочу сказать, они совершенно не похожи на показанное Квинтусом Блумом и совершенно не совпадают с известной нам подлинной историей рукава.

Они попали в ловушку, не имея понятия, смогут ли вообще выбраться отсюда. Дари решила, что, должно быть, спятила. Иначе как объяснить чувство удовлетворения (или наслаждения), которое она испытала от слов Каллик. Вряд ли она могла сказать, откуда взялось убеждение, будто сейчас она как никогда, близка к цели, цели всей своей жизни. Теперь она обязательно поймет природу Строителей. Половина пути уже пройдена.

Дари рассмеялась.

— Каллик, подготовленный тобой материал — именно то, что мне нужно. Я бы с удовольствием взглянула на эти последовательности.

Любой лотфианин, оказавшийся вдали от родной планеты и от норы, в которой появился на свет, уже почти безумен. Если лотфианский раб и переводчик теряет к тому же свою кекропийскую хозяйку, он сумасшедший вдвойне. Жжмерлия, чья деятельность проходила вдали от дома и без приказов Атвар Ххсиал, уже давно сошел с ума.

Вдобавок к этому он теперь столкнулся с третьей и неразрешимой проблемой: Дари Лэнг приказала ему искать выход из Лабиринта. Надо подчиниться, но ведь Дари предоставила ему свободу выбора и позволила принимать решения самому.

Прямая команда — покинуть остальных, и при этом в течение всего времени отсутствия действовать без приказов!

Поэтому Жжмерлия чувствовал себя в данный момент весьма скверно, а вскоре еще вдобавок и запутался.

С тех пор, как они проникли внутрь; Лабиринт изменился. Обратная дорога из дальней комнаты после короткого туннеля должна была вывести в помещение, заполненное кружащимися черными вихрями. Вихри там действительно были, но всего два, и у противоположных стен. Ни один из них не сдвигался с места, поэтому возвращение через эту комнату оказалось до смешного простым.

Он приготовился к худшему — жестокому граду оранжевых частиц в следующей комнате. Но когда он туда добрался, буря, очевидно, стихла. С пригоршню оранжевых блесток отразил без особого труда его скафандр, они полетели дальше.

Рассуждая логично, Жжмерлия должен был обрадоваться, но он насторожился. В третьей комнате даже стены выглядели по-иному: с темными окнами, за которыми слабо просматривались другие комнаты, прозрачные, словно готовые превратиться в серый туман и испариться.

А когда Жжмерлия готовился к очередной неприятности в следующей комнате, он увидел прямо перед собой «Миозотис», парящий в большой конической трубе в том самом виде, в каком они его оставили.

Оставшиеся комнаты не изменились, они просто исчезли. Шесть комнат трансформировались в четыре. Обратный путь превратился в совершенно безопасную прогулку, и на этом задача Жжмерлии, очевидно, считалась выполненной. Он мог спокойно вернуться обратно и доложить Дари Лэнг, что им удастся покинуть Лабиринт в любой момент.

За исключением маленькой детали: одна из форм психического расстройства называется «любопытством». Жжмерлия подплыл к кораблю, дабы убедиться, что тот не поврежден, и обнаружил, что чуть поодаль в стенке трубы появилось несколько уже знакомых ему темных отверстий.

Он двинулся дальше и заглянул в первое. И то, что он обнаружил, настолько поразило его, что заставило его замереть на месте.

В комнате, медленно удаляясь от него, плыла фигура в скафандре. Жжмерлия пригляделся, подсчитал число конечностей скафандра и издал облегченный свист в несколько сот тысяч герц. Восемь ног. Тонкое стебельчатое тело. Узкая голова. Это же сам Жжмерлия, а то, что он принял за отверстие в стене, оказалось самым обыкновенным зеркалом!

За одним лишь исключением — любопытство вновь возобладало: сам он двигался к отверстию, а фигура в скафандре удалялась от него. Он смотрел вслед этому тонкому телу.

Жжмерлия двинулся вперед, медленно и осторожно, пока не очутился наконец внутри отверстия. Фигура, за которой он следовал, подплыла к отверстию на противоположной стене комнаты. Жжмерлия прыгнул вперед, во вторую комнату, его двойник проделал то же, очевидно, устремляясь в третью.

Когда Жжмерлия остановился, преследуемый тоже застыл. Тогда он попятился в первую комнату. Фигура изменила направление на обратное и повторила его движение.

Загадка разрешена: он преследовал сам себя. Эта область Лабиринта представляла собой зеркало, но только трехмерное, показывающее точную копию комнаты, в которой он перемещался.

Как любое разумное существо, Жжмерлия предпочитал, чтобы за него думал и принимал решения кто-то другой. Но тем не менее, странствуя по рукаву с Атвар Ххсиал, он повидал множество примеров бесконечных возможностей технологии. Он слыхом не слыхивал о трехмерных зеркалах типа этого, но ничего сверхъестественного здесь не находил. Он и сам мог придумать три-четыре варианта такой комнаты-зеркала.