Искатель боли - Михаил Злобин Страница 42

Пожилой мужчина, восседающий за столом, удивительно воззрился на меня. Для него казалось удивительным, что из нашей пары голос подаю именно я, а не Кавим. В его взгляде отчетливо было написано полнейшее пренебрежение к какому-то салаге, не успевшего толком понюхать соленого ветра, но ответить ему все же пришлось.

— Это еще почему? — С вызовом уставился он на меня. Но вместо ответа я указал пальцем на массивный дубовый шкаф с книгами, занимающий здесь целый угол.

— Вы позволите?

Обескураженный моим поведением, старик заторможено кивнул, а я, получив его разрешение, смело прошел к стеллажу и принялся водить пальцем по корешкам толстых фолиантов, хранящихся тут.

— Так-так-так… атлас течений… кодекс имперского купечества… свод торговых привилегий… — бормотал я вполголоса, с трудом читая истертые названия. — Не то… не то… снова не то… о! Вот оно!

Под удивленными взглядами всех присутствующих, включая стражников и Кавима, я выудил увесистый том в обложке из крашенной синей кожи.

— Морской кодекс империи Исхирос! — Почти торжественно провозгласил я, воздевая книгу над головой.

— Чего ты пытаешься добиться, малец?! — Начал раздражаться капитан гавани.

— Я так понимаю, — проигнорировал я его реплику, — суть претензии в убитом мной Владеющем?

От такого признания комендант едва не подпрыгнул в своем кресле.

— Так ты не отрицаешь, что участвовал в нападении на галеон Исхироса и убил одного из членов экипажа?!

— По первому пункту нет, а по второму — да.

— Прекрати проверять мое терпение на прочность, мальчишка, — натурально зарычал старый морской волк, — иначе этот разговор продолжится в пыточной! Чего ты добиваешься?!

— Я постараюсь изложить наиболее кратко, господин капитан гавани, — отвесил я глубокий поклон, а потом принялся листать кодекс, будто забыл обо всех окружающих меня людях.

Когда чиновник готов был в очередной раз взорваться негодующими воплями, я с воодушевленным «Вот!» ткнул пальцем в раскрытую страницу и зачитал вслух.

— Раздел четыре, пункт два имперского морского кодекса гласит следующее: «Суда, проявившие во внутренних водах Исхироса агрессию, лишаются заступничества империи». А исключения из этого положения предусмотрены только для военного времени или, не приведи Ворган, морской осады Агата. Понимаете, что это значит?

— Что вас обоих надо вздёрнуть? — Иронично предположил капитан, внезапно обретая самообладание.

— Вовсе нет! Дело в том, что это не дрекка урман напала на галеон его Сиятельства Иилия Второго, а совсем наоборот. А согласно все этому же благословенному своду правил, — я слегка подкинул в руках мощный фолиант, и снова вслух прочел очередной параграф, — «Всякое судно, идущие под иноземными флагами или гюйсом Исхироса, в случае нападения на него, вольно дать любой отпор вплоть до полного уничтожения агрессора, ежели таковая мера необходима для спасения корабля, экипажа, груза или его пассажиров».

С громким хлопком закрыв книгу, подняв с засаленных пергаментных страниц тучку мелкой пыли, я убрал ее обратно на полку и вернулся на место, встав рядом с Кавимом.

— Как видите, Ваша Милость, — обратился я по официальной форме к чиновнику, — мы, вместе с командой «Морского змея» оказались вынуждены обороняться от нападения. Или вы всерьез верите, что экипаж дрекки настолько безумен, что бросился в атаку на корабль, на борт которого даже не сможет взобраться?

Сброшенная мной маска оголтелого шута и проступившая под ней личина серьезного и, что самое главное, знакомого с законами империи юноши, подействовала на капитана гавани отрезвляюще. Он подобрался в кресле, внезапно осознав, что перед ним ни какие-то голодранцы, которых можно заставить наговорить на себя что угодно.

— У меня есть доклады и показания капитана и матросов с «Сокола», — не в пример более спокойней и деликатней, нежели вначале, поведал чиновник. — Они все в один голос утверждают, что вынуждены были защищаться от нападения северян.

— Напал воробей на сокола, — усмехнулся я в ответ на это «доказательство». — А с другой стороны, наверное, у вас кипа допросов урман, которые твердят, что это именно с галеона полетели первые стрелы? Но вы не желаете доверять каким-то там северным бродягам, ведь так? Ваша Милость, вам самим не смешно от подобого? А попробуйте ответить себе честно, неужели матросы Исхироса могли признать, что совершили разбойничье нападение в своих водах? Тогда виселица бы плакала уже по ним самим…

— Как и по экипажу «Морского змея…» — упрямо вздернул подбородок собеседник.

— Да вот только элементарная логика все же на стороне урманов, — насмешливо покачал я головой. — Какой смысл им было нападать на вооруженный баллистой военный корабль? Чтобы потом удирать, сломя мачту? Вы же наверняка успели пообщаться с капитаном Вольхом. Неужели он производит впечатление самоуверенного глупца, способного кинуться в атаку на противника, который втрое превосходит численностью его команду?

— Я не могу отрицать наличия здравого зерна в ваших словах, — кисло ответил старик. Ему, судя по всему, куда приятней было бы карать чужеземцев, нежели подвергать наказанию солдат своей страны. — Но у меня нет оснований сомневаться в правдивости слов воинов империи! Сейчас мы находимся в той ситуации, когда их слова противопоставляются словам иноземцев!

— Только иноземцев? — Воздел я бровь. — Вообще-то я являюсь гражданином Исхироса, и меня с урманами не связывает ничего, кроме одного единственного короткого плавания. У меня складывается впечатление, Ваша Милость, что вы намеренно не хотите замечать неудобные факты, заранее уже наметив виновных. Это называется предвзятость. И, боюсь, аристократические дома Махи окажутся весьма возмущены подобным обстоятельством. Торговые связи многих дворян проходят через Агат, а такое происшествие очень сильно подорвет доверие к тем, кто должен беречь и охранять их имущество.

Я сделал небольшую паузу, оценивая какой эффект произвела моя угроза. Прямо я не мог соврать, что являюсь высокородным, ведь дойди дело до имперской канцелярии, это легко бы смогли опровергнуть. Но обмолвиться о знакомствах в высшем свете было отнюдь нелишним, ведь косвенным подтверждением этого являлся болтающийся на моей шее медальон Аколита.

— Некоторые воины императора уже снискали себе дурную славу, — продолжил давить я. — Целых несколько поколений их называют не иначе как шавками. Как думаете, Ваша Милость, нужна ли им еще и компания шакалов?

Лица всех присутствующих окаменели, превратившись в напряженные маски. Охрана была уверена, что капитан гавани прикажет схватить одного мелкого наглеца, но я-то видел, как он лихорадочно ищет выход из сложившейся ситуации.

— Не нужно мне угрожать, молодой господин, — предпринял попытку сменить тактику старик. — Я всего лишь пытаюсь исполнить свой долг, который диктует мне необходимость найти и наказать виновных.

— Хотите я вам в этом помогу, Ваша Милость? — Подпустил я в голос веселья.