Серебряная кровь - Рейчел Хартман Страница 42

– Смотри, – я указала на гриб, призванный отвлечь ее внимание. – Я сотворила для тебя поганку.

– Это же наш любимый цвет! – Ее невинное личико засветилось от радости, и я с болью вспомнила о первых днях, которые мы провели вместе. – Я бы хотела заполнить ими весь сад!

– Почему бы и нет? – проговорила я радостным голосом, в котором слышалась умышленная нотка отчаяния. Вокруг нас стали выскакивать поганки.

Она сразу же заметила, с какой интонацией были сказаны эти слова, и ее зеленые глаза метнулись к моему лицу, словно проворные рыбешки.

– Ты пытаешься меня отвлечь. Что происходит? – Она на мгновение высунула язык, словно змея. Я задумалась, каково на вкус чувство вины.

– Ну что ты, – запротестовала я излишне горячо. Мои нервы звенели от напряжения.

Она сделала шаг по направлению ко мне, нахмурив лоб и склонив голову набок, будто прислушиваясь к тому, как быстро бьется мой пульс.

– Что ты сделала?

Мои мысли как будто бы случайно метнулись к замку, висящему на двери Ви-Коттеджа. Я попыталась подавить их, и мои усилия привлекли ее внимание. Она бросилась к двери – юбка развевалась вокруг ее лодыжек – и за пять шагов оказалась на пороге. Я побежала за ней.

– Я не вижу, что внутри. Что ты от меня прячешь? – спросила она.

– Ничего.

– Ты лжешь! – Она резко повернулась ко мне лицом. – Зачем ты это делаешь? Мы же сестры, мы должны всем делиться. – Она наклонилась так близко, что я могла разглядеть морщинки вокруг ее глаз, напоминающие тонкие трещинки в старинной вазе. В них читалось наследие ее нелегкой жизни и какая-то неожиданная хрупкость. Я собрала волю в кулак, чтобы не поддаться.

В ее глазах загорелся недобрый огонек.

– А знаешь, что еще я поняла? Ты разговаривала со своим дядей.

– Что? – Ее слова застали меня врасплох. Я не ожидала, что она сможет заметить это так быстро. Мое сердце затрепетало, словно у испуганного кролика. – Ты ошибаешься.

– О нет. Никто другой не оставляет в воздухе такой сильный аромат ежевики. – Она высунула язык, словно пробуя воздух на вкус. – Я всего лишь хотела, – продолжила она сдавленным голосом, – чтобы ты любила меня так же сильно, как его. Только вот этому не бывать. Разве я не прихожусь тебе дорогой сестрой? Неужели я не заслуживаю твоей любви сильнее, чем он? Это же всего лишь злобный, бессердечный дракон, не важно, дядя он тебе или нет!

Я больше не контролировала ход разговора. На садик налетел холодный порыв ветра.

Она почувствовала мой страх и безжалостно улыбнулась.

– Ты наполовину дракон. Ты собиралась мне сообщить хоть когда-нибудь? Я узнала об этом из твоих воспоминаний, гуляя по твоему сознанию. Ты не была со мной честна все это время, а теперь еще прячешь что-то в доме. Открой дверь!

– Нет, – сказала я.

Она подняла руки над головой и медленно растопырила пальцы. Ее кисти неестественно удлинились и стали походить на длинные, корявые ветки или острые, как лезвия, когти. Они заполнили небо, словно изогнутые молнии. Они царапали, давили и раздирали мой череп, а он грозил взорваться от этих жутких касаний. Я упала на землю и закричала, сжав голову руками в настоящем мире и внутри своего сознания, и в сознании сознания – эта бесконечная рекурсия доходила до самой сердцевины моей сущности.

Вдруг боль отступила, и на одно сияющее мгновение перед моими глазами предстал рай.

Наклонившись к моему распростертому телу, Джаннула протянула мне руку, которая снова приобрела нормальные пропорции, и я благодарно сжала ее. Она помогла мне подняться на ноги. Я обняла ее и зарыдала.

Она была моей дорогой сестрой. Я любила ее больше всех на свете. Любовь переполняла меня. Слова не могли этого передать. Я никогда не чувствовала себя так.

– Вот и хорошо, – пропела она своим мелодичным голосом. Она улыбнулась, и меня словно озарило светом солнца. Погладила меня по голове, и это касание было как поцелуй весеннего ветерка. – А теперь просто отопри дверь.

Как я могла ослушаться? Она была моей сестрой. Я уже сжимала ключ в руке. Если мои пальцы и дрожали, так только потому, что я не могла сдержать радости. Я могу быть полезной для нее.

Я открыла замок за пару мгновений, вынула его и показала ей. Она улыбнулась так, как улыбаются святые, глядя на нас с небес. Ее лицо было полно доброты и света, и это наполняло мою душу трепетом.

– Пойдем, – сказала она, беря меня за руку. – Посмотрим, из-за чего был весь этот глупый сыр-бор.

Она открыла дверь и уставилась в темноту.

– Я ничего не вижу, – проговорила она в изящном недоумении. – Что ты здесь спрятала?

– Ничего, – ответила я. В этом я была уверена, как ни в чем другом.

– Не может такого быть. – Раздражение придавало ее голосу низкие обертоны. Теперь он походил на раздосадованный альт.

Я замерла на пороге, вспомнив, что недавно уже была здесь. Я ходила вокруг дома и произносила ритуальные слова. Я вспомнила свой собственный голос, говоривший мне: «Зашла в коттедж, вышла из ума».

Что это могло значить? Я сойду с ума, если шагну за порог?

Джаннула не отпускала моей руки. Как бы я ее ни любила, я не могла решиться зайти в дом. Возможно, ей тоже не стоило погружаться в эту жуткую, густую темноту. Я проговорила:

– Сестра, нам с тобой не нужно сюда идти. Пожалуйста.

– Ну же! – вскрикнула она и что есть силы потянула меня за руку. – Ты хочешь что-то утаить от меня, но я это найду!

– Сестра, пожалуйста, не надо. Я построила это место, чтобы тебя обмануть. Теперь я вижу, как ошибалась. Я могу построить для тебя все, что угодно. Хочешь, я возведу дворец, не уступающий тебе в совершенстве? Только, пожалуйста, не…

Она выпустила мою руку, переступила через порог и захлопнула дверь перед моим носом.

Мои чувства к ней угасли, как огонек свечи от дуновения ветра.

Я заперла замок и упала на колени. Меня всю трясло. Я снова стала собой – ничего не могло сравниться с этим чувством, – но все-таки я не ощущала облегчения. Меня переполняла горечь утраты. Я навсегда лишалась своего друга.

Я зарыдала. Я ведь и правда любила ее – до того, как она меня к этому принудила.

Я видела в ней доброту и уязвимость и знала, что все это не могло быть обманом. Каждый день она испытывала страшную боль. Кто же ее так мучил?

В моей голове воцарилась звенящая, болезненная пустота, напоминающая бездну, с которой я столкнулась в центре сознания Джаннулы, но в то же время отличающаяся от нее. Раньше я сама заполняла все это пространство. Я смогу сделать это снова или позволю музыке затопить себя до краев. Я найду способ с этим справиться.

Я упала на кровать без сил и уснула. Утром мне удалось проснуться вовремя, чтобы не опоздать на урок в консерватории святой Иды. Орма выслушал мой сбивчивый рассказ: я обманула ее, она заперта.