Джинния - Михаил Баковец Страница 42

«Э-э что… я? Слуга?».

«Как хочешь, значит, нет».

«Я могу и приказать… ладно, будь по-твоему, но играть слугу согласен лишь в присутствии местных, наедине никаких выкрутасов».

- Я согласна, - холодно и с королевским достоинством кивнула французам джинния. – Веди меня и слугу в достойный кабинет. О цене за мои услуги поговорите с ним.

Глава 15

Три дня выдержала джинния во французской фактории, или, что будет вернее, это я выдерживал заскоки и выходки Бармины. Первый день я вьюном крутился около неё, пока она проводила всё время с Жаккаром и Вьеном. Я только что ноги ей не мыл, хотя она и пожелала этого, но после моего обещания месяц держать джиннию в чёрном теле, как только покинем факторию, немного сбавила своим амбиции.

На третий день под вечер в наступающих сумерках со стороны гор к фактории подошли три десятка фигур в меховых одеяниях с длинноствольными винтовками.

- Ирокезы, дьявол! – заскрипел зубами Вьен.

- Нет, гуроны, посмотрите на их цвета и головной убор вождя и шамана, - возразил ему Жаккар.

- Дьявол! Пусть черти их дерут в аду…

- Хватит, - резко оборвала словесный поток француза Бармина. – Не смейте поминать тех, кого не знаете.

- Мадмуазель, простите великодушно. Ни в коей мере не желал вас оскорбить, в этих суровых землях я скоро превращусь в мужлана неотесанного, - рассыпался в извинениях управляющий фактории. – Вы сможете, сдержать шамана, пока мы будем отстреливать воинов? Против шамана мы не выдержим, эти отродья ада горазды на злые выдумки и нечестный бой.

Джинния буквально закипела от гнева, смерила злым взглядом собеседника, от которого мужчина отпрянул назад и на лице его отразился страх, после чего приказала мне:

- Пошли со мною.

- Слушаюсь, госпожа, - буркнул я.

Бармина приказала открыть ворота, которые только-только с большим трудом закрыли и повесили засов – короткий толстый брус, вышла за стены и спокойно направилась к индейцам. Когда между нами расстояние уменьшилось метров до двухсот, с их стороны раздались выстрелы. Пара пуль ударила в магический щит, выставленный Барминой.

- Постой, я хочу попробовать вождя снять, - попросил я девушку, которая возжелала чуть ли не врукопашную схлестнуться с врагами. Та недовольно остановилась, посмотрела на меня, потом нехотя согласилась.

- Только лучше бей по шаману – старик в большой колпаке с перьями и с ожерельями на шее и поясе, - сказала она.

- Угу.

Щёлкнуть предохранителем, вывести ползунок прицела на двойку, навести карабин на группу индейцев, которые в быстром темпе перезаряжали свои винтовки, чуть вдавить крючок, выбирая холостой ход. Вот мушка закрыла шамана, чуть опустилась вниз и на этом движении, когда в прицеле появилась грудь (всё примерно, на такой дистанции тонкий шпенёк прицела перекрывает значительную часть туловища) противника, я нажал на крючок. Карабин негромко треснул, совсем слабо толкнул меня в плечо.

- Неужели?! Так легко, - удивлённо воскликнула Бармина и внезапно сорвалась с места в направлении индейцев, огромными прыжками покрывая зараз по нескольку метров снежной целины. Среди наших противников зародилась паника, ну, ещё бы – шаман неподвижно лежит на снегу, а на оставшихся без магического прикрытия воинов несётся явный маг с руками, по самые локти объятые пламенем. Те, кто успел перезарядиться, пальнули по джиннии, после чего развернулись и присоединились к тем, кто уже улепётывал во все лопатки, не став тратить драгоценные секунды на перезарядку. Всего четверо или пятеро, включая вождя, остались на месте, положил винтовки под ноги и взяв в руки томагавки и длинные ножи.

Джинния притормозила на пару минут, создала огненную гончую, которая бросилась за беглецами, после чего вновь сорвалась с места. Индейцы попытались окружить её, чтобы атаковать одновременно со всех сторон, в чём ни капли не преуспели. Та пара, что напала спереди, исчезла во вспышке огненного шара. Левому противнику джинния насквозь пробила грудь огненным мечом (собственно, просто струя пламени бело-голубого цвета, но каждому заклинанию требовалось название, подчас весьма пафосное), отчего тот вспыхнул, как фитиль масляной лампы. Последний почти достал девушку своим ножом, ткнув клинком в её левый бок. Но ловко развернувшись на месте, Бармина толчком обеих ладоней в грудь сбила с ног врага, и через секунду разрезала того на несколько частей огненной лентой.

Я облегчённо выдохнул и опустил карабин вниз. Всё это время держал врагов на мушке, опасаясь за свою спутницу. Она говорила, что магия в этом мире ей тяжело даётся, и я не хотел, чтобы в один страшный миг она оказалась с пустыми руками против врагов. Бармина – дитя магического мира, она никогда не признается, даже самой себе, что технологии способны конкурировать с магией. То-то она так удивилась, когда я одним выстрелом снял индейского шамана. Правда, будь там маг, то вряд ли он так беспечно стоял бы без прикрытия. У шаманов с быстрой магией сложности, зато они выносливее и при равных силах, если маг дал время шаману подготовиться, из схватки выйдет победителем именно говорящий с духами.

Практически, всю работу сделала джинния, мне лишь осталось собрать трофеи.

- Вот зачем ты так, а? – вздохнул я, рассматривая покореженные детали оружия. Огненный шар и огненная плеть (та сама лента) уничтожили винтовки вдрызг. Даже стволы перекрутило и оплавило мелкие детали, те, что не из хорошей стали были изготовлены. А огненная ищейка и вовсе спекала человека и металл в одно целое, сжигая плоть, обугливая кости и поливая те расплавленным металлом. Целым мне достался только шаман и две кремнёвые винтовки со стволами длинной более метра. Перезаряжать такие – та ещё морока.

Зато, когда содрал с шамана все его ожерелья, амулеты, мешочки разные, то испорченное настроение быстро вернулось назад. Этот старик в богатом головном уборе из перьев был местной аптекой на двух ногах. Все духи потеряли привязку к вещам – когтям, клыкам, деревянным и из толстой коры амулетам, со смертью старого индейца. С этими трофеями уже и я смогу что-то сделать, а не стоять за спиной Бармины, тиская в ладонях карабин с десятком патронов, точнее, уже девятью.

Так же трофеями были дюжина небольших ножей с костяными ручками, сплошь покрытые мелкими заковыристыми узорами. Металл клинков просто дрянь, но в фактории за них мне дали неплохую цену – считались местными сувенирами и шли наравне со скальпами. Да-да, тут платили за скальпы индейцев неплохие деньги, так же как за волчьи и медвежьи. Порою шкуру тащить было накладно – скальп вполне себе окупал затраты на охоту.

Мне выплатили десять серебряных франков за убитого шамана. По понятиям французов, этот трофей чисто мой, и платили за него только мне, хотя и считался, хм, слугой джиннии. А вот Бармина с наградой за три десятка убитых индейцев пролетела. И дело не только в том, что скальпы сгорели, но и потому, что она заключила договор на охрану. Все трофеи были её, но награда за скальпы не выдавалась. Хочешь, бери их и топай до следующего оплота цивилизации, где у тебя возьмут эти кошмарные трофеи за звонкую монету.