Игры Высоких - Дмитрий Курмаев Страница 41

Комков оказался на маленьком песчаном островке посреди океана, в компании кокосовой пальмы и двух больших пластиковых кукол. День здесь, кажется, никогда не кончался, а солнце немилосердно жгло. Андрей попытался войти в воду, но еле успел отскочить назад – острые зубы большущей лупоглазой рыбины клацнули подобно стальному капкану.

Монгол держал в руках свой шланг, с которым Андрей его впервые увидел. Из шланга медленно капала вода.

– Где я? – спросил Андрей у пластиковой маски монгола.

– Вы на Острове, господин, – ответил монгол.

Рядом стояла Барби с подносом на руках. Когда Андрей приблизился к ней, она вдруг дерганым движением согнулась в поясе и механическим, неживым голосом проговорила:

– Вам чего-нибудь нужно, господин?

…Андрей с криком вырвался из липких объятий сна. Одеяло валялось на полу. Простыня была мокрой от пота. Андрей полубезумным взглядом оглядел темную комнату. Который час?!! Почему на этом проклятом острове нет часов?

Он подошел к окну и выглянул за штору. Над океаном еще царила ночь. С высокого неба звездная спираль любовалась на свое отражение в зеркале спокойной водяной глади. Голубые светлячки, указывавшие вечером ему дорогу к пляжу, погасли. Остров полностью погрузился во тьму.

«Ты же умер», – вспомнил он слова Бориса. Умер… А может, он и правда умер и видит сон, непонятный, а потому пугающий?

Андрей долго стоял в душе под упругими струями то холодной, то горячей воды, смывая с себя вместе с потом остатки кошмара. Что-то слишком часто он стал видеть странные сны. Слишком…

Он насухо растерся полотенцем, отыскал в шкафу и постелил свежую простыню. До рассвета, судя по всему, было еще далеко… А спать не хотелось. Он долго мерил свою комнату шагами, не решаясь выйти наружу. Где-то внутри сидел подсознательный страх: а вдруг там, в темноте, у фонтана, стоят пластиковые манекены монгола и Барби…

Впервые за последние несколько лет Андрей пожалел, что у него в комнате нет ничего похожего на телевизор. Он ненавидел современную мыльно-попсовую жвачку и обычно бездумно перещелкивал с канала на канал в поисках чудом затесавшегося старого советского фильма. Но сейчас он был бы рад даже богопротивной «Санта-Барбаре».

Устав расхаживать, словно тигр в клетке, Комков лег на кровать, уставившись в потолок. Некоторое время он так и лежал. А потом, когда незаметно для себя Андрей задремал, знакомая приятная тяжесть навалилась на него, тихий любимый голос шепнул: «Я пришла». И он ощутил ее губы на своих.

…Андрея разбудило солнце. Оно ярко светило через настежь распахнутое окно. Океанский ветер шевелил раздвинутые портьеры. Комков соскочил с кровати, потянулся до хруста в суставах и сто раз отжался от пола. Его тело пело. Он был рад солнцу, рад ветру, рад океану, рад всему на свете.

Хотя, конечно, больше всего он был рад тому, что Эллинэ вернулась. Ее приход разогнал все ночные и дневные кошмары. Комков наскоро принял душ и отправился разыскивать предмет своего горячего вожделения.

Долго искать не пришлось. Комков вышел из домика и замер, разинув рот. За длинным овальным столиком у фонтана сидели Эллинэ, монгол и Барби. Причем двух последних Андрей узнал с большим трудом. И дело было даже не в том, что их теперешние легкие светлые наряды больше подходили праздным туристам на отдыхе, а в том, что они стали другими. Они словно ожили. Эллинэ и Барби о чем-то беззаботно щебетали и смеялись, словно две старые подружки. Монгол размеренно потягивал вино из высокого бокала и смотрел на них со снисходительной улыбкой доброго дядюшки, изредка вставляя свои реплики.

И это Темная Богиня и бедные, несчастные «тени»?! Комков зажмурился и потряс головой. Нет, с утра только отжимался, выпить еще не успел. Тут Эллинэ наконец обратила внимание на своего остолбеневшего возлюбленного.

– Андрей! Иди к нам! – Она призывно махнула рукой.

Ее улыбка заставила сердце Комкова биться чуточку быстрее. Каждый раз, когда он ее видел, она была как-то по-особенному красива. Эллинэ сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и легонько покачивала обнаженной стопой. Андрей поймал себя на жгучем желании опуститься на колени и прижаться губами к ее прекрасной ножке. Он снова тряхнул головой: совсем, блин, сбрендил, люди же рядом!

– Не поняла, товарищ лейтенант, почему небриты? – Эллинэ старательно сделала серьезное лицо.

Барби прыснула, она, похоже, была смешливой девушкой.

– Виноват, исправлюсь, товарищ майор, – усмехнулся Андрей. – Сразу же после завтрака.

– Ты уже знаком с нашими друзьями? – спросила Эллинэ.

Она улыбалась, но в ее глазах Андрей увидел предостережение.

– Не совсем. – Андрей почувствовал легкий укол беспокойства.

– Ну, так я вас представлю друг другу, – сказала Темная Богиня. – Это Андрей, про которого я вам рассказывала.

– Надеюсь, только хорошее, – произнес Комков с церемонным поклоном.

– Разумеется, – царственно кивнула Эллинэ. – Это Катарина. Прошу любить и жаловать.

– Очень приятно, – пробормотал Андрей.

Катарина была очень красива, такую легко и любить, и жаловать. Впрочем, она была хороша и в облике исполнительной служанки. Андрей покорно ткнулся губами в ее запястье. А девочка не из простых, отметил он про себя. Жест, которым ему протянули для поцелуя руку, был совершенно естественным.

– А это Сархен.

Монгол поставил на стол бокал, встал и протянул Андрею руку. Его ладонь была словно сделана из дерева, Комкову пришлось приложить все усилия, чтобы достойно ответить на рукопожатие. Монгол чуть заметно улыбнулся и кивнул.

– Ты голоден? – спросила Эллинэ Комкова.

– Как волк. – Андрей уселся рядом с нею и придвинул поближе тарелку с поджаренным хлебом.

– Вино? – предложил Сархен.

Комков покачал головой.

– Нет, ребята-демократы, только чай, – вспомнил он песню Высоцкого.

После прихода Андрея оживленная беседа за столом несколько поутихла. Катарина и Сархен присматривались к новому члену их маленькой компании, Андрей кожей ощущал их интерес. Эллинэ налила Андрею душистого горячего напитка, по вкусу напоминающего чай с апельсиновым ароматизатором. Андрей жевал сыр с хлебом, прихлебывал чай и тоже присматривался. Люди как люди. Когда Сархен улыбается, мелкие морщинки собираются в уголках раскосых глаз. Больше молчит. Взгляд очень внимательный, цепкий. Катарина весела, но не дурочка, которая заливается, стоит показать палец. Что же такое было с ними вчера?

Андрей быстро позавтракал, выдул два бокала чаю и поднялся. Чем дольше, тем больше ему становилось как-то не по себе.

– С вашего позволения, пойду поплаваю, – сказал он.

– Я подойду чуть попозже. – Эллинэ погладила его по руке, словно извиняясь. – Иди, я догоню.