Живи! - Владимир Данихнов Страница 41

— Пап, я сам… ну папа…

Влад залез в ванну, ощущая, как райское тепло проникает в иззябшее тело. Отец отвесил ему подзатыльник и вышел из ванной комнаты. Он поучал сына, оставшись за дверью, — велел тщательнее тереть мочалкой спину и вымыть голову два раза. Подросток бурчал в ответ: «Да, конечно…» — и спокойно лежал, целиком погрузившись в воду. Голову Влад упер в край чугунной ванны, а на поверхности оставил лишь нос. Папа вскоре ушел на кухню, звенел там ложечкой, размешивая чай в кружке, шумно отхлебывал. Слышно было, как играет магнитофон в комнате младшей сестры Марийки. Влад блаженствовал с закрытыми глазами и представлял, как станет крутым каратистом и оторвет проклятому Кропалю башку. Подойдет к нему на большой перемене, посмотрит в лицо и плюнет; Кропаль разъярится, кинется на него, но не тут-то было! Рост подпрыгнет на пару метров в воздух, оттолкнется левой ногой от стены, а правой от души врежет Кропалю по наглой одутловатой роже. Влад с удовольствием промотал эту мысленную сцену назад и заново наблюдал, как бьет Кропаля, но потом здраво решил, что за день крутым каратистом никак не стать, а дольше заниматься просто лень, поэтому надо представить что-то более правдоподобное.

Влад сел, взял мочалку и водрузил на нее желтый обмылок. Мочалка покачивалась на маленьких, но сердитых волнах, поднятых Владом. В ванной бушевал шторм. Двумя пальцами — средним и указательным — Рост изобразил человечка. Себя. Обмылок стоял на другом краю мочалки и пялился несуществующими глазами в грязноватую воду.

Обмылок изображал гнусного и гадкого Кропаля; Влад же, пародируя голос придурка, сказал:

— Вот оно, долбаное море! Я такой тупой дебил, е-мое, что не могу понять, как оно красиво, это передолбанное, е-мое, море!

Человечек, составленный из пальцев, подошел к обмылку-Кропалю поближе. Тот его, кажется, не замечал.

— Я, е-мое, только и умею, что плевать в море! — хорохорился обмылок. — И я заплюю его всё на хрен! Что это?.. Кто это такой ловкий, что сумел беззвучно подобраться ко мне сзади? Щас обернусь и посмотрю на него!

Но обернуться Кропаль не успел. Судьба пришла к нему в виде маленького, но грозного человечка, который стремительно подбежал к обмылку и щелчком отправил уродца в воду. Обмылок, стукнувшись о стенку ванной, пошел на дно.

— Получи, Кропаль, заслуженную гибель! — гордо произнес Влад и улыбнулся. Этот сценарий мести показался ему более правдоподобным.

— Влад!

Подросток втянул голову в плечи. Отец, нарушив обещание не входить, когда он купается, стоял возле ванны и осуждающе качал головой. Разило от него просто ужасно, наверное, разбавлял чай водкой.

— Ты даже голову не вымыл! Я ведь сказал: помой голову, елки-моталки! Откуда это непослушание, эта нелепая борьба c родным отцом?

— Ну… нету борьбы… — чихнул Влад, которому в нос попала мыльная пена. Он подумал, что увидь его сейчас Кропаль… нет, нет, из этого явно ничего хорошего бы не вышло.

Даже представить страшно.

Отец отвесил ему подзатыльник и приказал: сейчас же вымой голову. А я пойду на кухню. Если через пять минут твоя безмозглая башка не будет сиять, то…

Через час Влад, укутанный в теплый плед, сидел на кровати и притворялся, что читает учебник биологии. В зале привычно шумел телевизор — отец смотрел очередной боевик. Сестра из своей комнаты и носа не показывала, но через стену доносился невнятный бубнеж: Марийка болтала по телефону с подружкой. Раньше, до смерти матери, Влад и Марийка жили вместе, теперь сестра занимала ее комнату, а Влад так и остался в детской, вместительной и просторной.

— Не мешает? — ни с того ни с сего крикнул отец.

— Немножко, — пискнул, растерявшийся от такой заботы, Влад.

Отец не ответил: может, не расслышал, а может, прикинулся, что не слышит.

В дверь нетерпеливо позвонили. Отец убавил звук и сказал поднявшемуся было Владу:

— Сиди уж, сам открою.

Мягкие тапки зашуршали в прихожей, с тонким визгом несмазанных петель отворилась входная дверь.

— Я к Владу… — тихо сказал кто-то, и Влад от радости подпрыгнул на месте. Это пришел его лучший и, по-хорошему, единственный друг — Волик.

— Во-первых, здравствуй, — холодно буркнул отец.

— И-и… извините… здравствуйте, господин Рост…

— Во-вторых, Влад занят, учит уроки… — Влад про себя простонал, не решаясь, однако, подать голос. Похоже, отец серьезно решил не пускать Волика за порог.

— Так я как раз и пришел ему помогать, господин Рост! — мгновенно сориентировался Волик. — Влад на прошлой неделе пропустил алгебру, а мы изучали новую тему, ну, вы-то знаете, да? Я и пришел помочь ему, наверстать…

Старший Рост промолчал. Из соседней комнаты истошно завопила Марийка:

— Да пусти ты его, блин!

Отец со страхом посмотрел на закрытую дверь: после того как Марийка написала в мэрию заявление о том, что он бьет ее, и отца чуть не лишили родительских прав, он побаивался родной дочери.

— Разувайся здесь, — приказал он, посторонившись. — Шапку туда, куртку повесь… э-э… вон, на крючок. Ты как ему собираешься помогать? У тебя с собой ничего нет!

— А у меня, господин Рост, всё в голове, вот тут. — Волик постучал пальцем по лбу и радостно засмеялся.

— Ну-ну… — с сомнением произнес старший Рост.

Он проводил Волика до самой двери в комнату Влада. Как только жизнерадостная, веснушчатая физиономия Волика появилась в дверном проеме, Влад сам не выдержал и разулыбался. Отец сурово посмотрел на него из-за плеча рослого Волика. Влад поспешно выдвинул ящик секретера и вытащил обернутый нарядной красной обложкой учебник алгебры. Старший Рост еще раз окинул строгим взором мальчишек и удалился в зал досматривать свой зубодробительный, но наверняка скучный, как всё однообразное, боевик. Волик с разбегу прыгнул на хрустнувшую под таким напором кровать, сел рядом с закутанным Владом и толкнул его в бок.

— Это что еще за вигвам?

— Это одеяло.

— Вижу, что не космический корабль. Ты зачем в него завернулся?

— Ну… я купался.

— И че?

— И то! Слушай, отстань, серпентарий!

— Сам ты серпентарий, — ничуть не обиделся Волик и бросил осторожный взгляд на чуть прикрытую дверь в гостиную. Телевизор работал тише, чем обычно: отец Влада прикрутил звук, чтобы подслушать разговор мальчишек. — Ну, давай уже учить, а то так и останешься пеньком! — нарочно громко произнес Волик, выхватывая у одноклассника учебник и открывая на случайной странице. Добавил, вполголоса: — Слушай, у тебя не отец, а конец света.

— Он хороший… — возразил Влад. — Просто боится за меня, что в дурную компанию попаду или что нас с Марийкой у него заберут.

— Ладно, пусть хороший. — Волик глянул на дверь. — Давай уже, доставай!.. — Он взлохматил свои рыжие волосы и в предвкушении захихикал, потирая ладони.