Пять сердец Сопряжения. Том 1 - Лесса Каури Страница 41

– Как вы меня назвали, ректор? – хрипло поинтересовалась Белка. Сердце еще билось, как сумасшедшее, но рядом с тайшельцем она чувствовала себя в безопасности.

– Вы – рекурсантка, Лакрими, поздравляю! – он встряхнул ее, будто проверяя, устоит ли она на ногах или нет, и отпустил. – При Прорыве у некоторых студентов случается хаотичная рекурсия. Помню, один из моих друзей, впервые рекурсировав таким образом, оказался на Земле, на ферме, где разводили зверей под названием свиньи. Попал аккурат в корыто с едой, а оттуда перенесся в Тайшельскую Большую оперу на премьеру, на которой присутствовал император. Возник на сцене в образе обтекающего чуда с выпученными глазами, вызвал дикий переполох у службы безопасности, обмороки у примы и девиц из хора и исчез. Еле поймали его тогда! Так что вам, Лакрими, еще повезло – вы рекурсировали лишь в пределах Фартума. Идемте!

– К-куда? – стуча зубами, поинтересовалась Белка – ее начала колотить нервная дрожь.

Ректор подал ей руку.

– В лазарет. До тех пор, пока ваше состояние не стабилизируется, придется побыть на карантине, иначе окажетесь Сопричастность знает где! Не отпускайте мою руку! Если что, я не дам вам исчезнуть.

– Х-хорошо!

Она вцепилась в его ладонь, как утопающий в корень, свисающий с берега, и пошла рядом, пытаясь успокоить дыхание. Оба дракончика летели следом. Ее – янтарный с желтыми глазами, и красный со смешными роговыми наростами на голове, напоминающими рожки, – принадлежащий Монти. В душе, несмотря на смятение, шевельнулась благодарность к землянину – Монтегю спас ее, отправив к ректору своего лидера с сообщением. А перед этим поцеловал… Планида Спасителя, поцеловал!!!

Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от воспоминаний о его запахе, тепле и прикосновениях. И, случайно повернув голову, разглядела за ухом ректора, под волосами, небольшой знак, не похожий на татуировку: звезду, заключенную в круг.

* * *

Изабелла подняла отяжелевшие веки и наткнулась на взгляд Монти. В прошлом он сказал ей: «Я давно наблюдаю за тобой и просто пытаюсь понять!» В настоящем он тоже наблюдал за ней, но понимать отказывался. Отчего так происходит? Отчего двое, раньше дышавшие в унисон, становятся друг другу чужими?

Ей отчаянно захотелось побыть одной. Отдохнуть от горячих эмоций, накатывающих на нее в этот день, как цунами, до опустошения. Не слышать раздражающего шума голосов. Забыть о Наймисе Роузе и его картинах… Перед глазами возникло полотно с названием «Дворик листьев Красной реальности», и утомление как рукой сняло. Белка встрепенулась, полезла в трансир, позабыв о сидящих за столом мужчинах. Роуз рисовал так, что даже по репродукциям было ясно – он писал с натуры! Художник побывал в каждом из тех мест, что поселились на полотнах, вдыхал тамошний воздух и прислушивался к царившим там звукам. Но, Планида Спасителя, откуда он узнал, как выглядит Площадь Красной точки отсчета Вечности в университете Фартум, куда чужие не попадали? Если только…

Через несколько минут она красочно выругалась по-кальмерански – трансир мигал значком «В доступе отказано».

Джей тут же наклонился к ней.

– Что случилось?

Она посмотрела на него.

– Ответь, как Роуз мог так похоже нарисовать Красный дворик, если не видел его воочию?

Уоллер разочарованно рыкнул.

– Эй, почему эта мысль не пришла в голову мне, знаменитому журналисту?

Фон Рок, засмеявшись, толкнул его плечом:

– Знаменитому хвастуну! Давай я попробую найти информацию…

Он открепил от пояса свой трансир, развернул и надолго замолчал. Изабелла ждала, хотя нетерпение едва не заставляло ее подпрыгивать. Конечно, некоторым событиям в жизни Наймиса Роуза можно было найти и более простое объяснение, однако интуиция подсказывала, что они на верном пути. Рианон, сплетя на животе черные пальцы, молча наблюдал за спутниками красными глазищами и казался не столько заинтересованным, сколько довольным жизнью.

Анджей что-то прошипел сквозь зубы и снова погрузился в трансир.

– Давайте рассуждать логически, – не выдержал молчания Виллерфоллер, – в Фартуме Наймис мог оказаться, например, в свите императора во время Выпускного бала! Или по личному приглашению ректора!

– Насколько я знаю, Роуз никогда не был при Тайшельском дворе, – подал голос фриммец, – насчет ректора ничего не могу сказать… Но, честно говоря, когда речь идет о такой личности, как Наймис, я вообще ни в чем не уверен!

– Зато уверен я! – воскликнул фон Рок.

Изумление в его голосе заставило Изабеллу, Уоллера и Монти переглянуться – командора редко что могло вывести из себя.

– Информация закрытая, поэтому я ее вам не перешлю, – пояснил Анджей, – но посмотрите-ка на это!

Уолли вскочил, едва не опрокинув стул, склонился над Белкой, глядя на экран трансира командора.

– Один из прежних выпусков, я прав? Да это же… ректор!

– Сейчас – ректор! – уточнил Джей. – А тогда выпускник пятого курса, рекурсант Фартума Ференц Йозев Корнель фон Тарс. А рядом с ним…

– Великая Сопричастность! – ахнула Изабелла, узнавая эту осанку, поворот головы, мощный подбородок и смеющихся демонов в синих-синих глазах. – Император Парфилий!

– Поверни, пожалуйста…

Она посмотрела на Монти и поняла, что с землянином что-то не то. Его загорелое лицо побледнело до синевы, а зрачки расширились. Излишне вежливое обращение лишь подчеркнуло степень его смятения.

Риан тоже поднялся и встал позади Уоллера, заглядывая в трансир. Тайерхог, покосившись на Монтегю, все-таки спросил:

– Монти, что случилось?

Тот неотрывно смотрел на девушку, которую обнимал синеглазый, – изящную блондинку с красивым и спокойным лицом, гладко зачесанными назад волосами. Несмотря на внешнюю хрупкость, в ней чувствовалась внутренняя сила из тех, что лишь подтверждают поговорку: «Что нас не убивает, делает сильнее!»

– Да кто она такая? – проследив за его взглядом, возмутился Виллерфоллер. – Монти, ты оглох?

Затаив дыхание, Изабелла следила, как оживает лицо Монтегю, будто он возвращается из таких далей, где не слышно ни голосов, ни шума, и нет ничего, кроме осознания чего-то очень для него важного.

– Ее звали Мэриотт Джейн ла Ви, – с трудом разлепив губы, произнес землянин. – В замужестве – Монтегю. Она умерла, когда мне было девять…

– Ваша мама? – расширил глаза Рианон. – Это ваша мама? Рядом с…

Монти бросил на него короткий, полный ярости взгляд. Фриммец стушевался.

– Простите! – искренне попросил он. – Мне не стоило…

Землянин на мгновение прикрыл веки, а когда поднял их, Изабелла увидела того Демпси Монтегю, который однажды ушел, так и не простившись с ней.

– Не берите в голову, Рианон! – бросил он. – Для меня стало откровением, что мать училась в Фартуме. Да еще в такой компании… Ни она, ни отец никогда не упоминали об этом.