Здравствуй, Мир! - Михаил Француз Страница 41

Наигравшись с Гордоном, Альбина подошла ко мне. И под его недоумевающим взглядом, поцеловала временно отложившего в сторону молот и кузнечные клещи выпрямившегося меня.

Строить из себя «непонимашку» я не стал. На поцелуй ответил. И приобнял аккуратно, постаравшись не перепачкать её платье своими ручищами.

— Привет, Вань, я соскучилась, — сказала она, оторвавшись от моих губ и не торопясь высвобождаться из кольца рук.

— Рад, что ты цела, — улыбнулся ей в ответ. — Как прогулялась? Удачно?

— Ну, — чуть поморщилась она. — Немного уровень не добила. Но ниже пока не полезу. Отвыкла что-то от таких приключений. Надо навыки восстановить.

— По щам получила? — усмехнулся я.

— Не, ну не так уж, чтобы «по щам», — отвела в сторону взгляд она и смущённо почесала кончик носа. — Блин! Откуда ты знаешь?! — вспыхнула после смущения она и легонечко, очень легонечко, стукнула меня в плечо мягкой частью кулачка.

Было больно. Надеюсь, синяка не останется, а то ведь мне вечером к ней же идти… на «медосмотр». Заметит — расстроится. Хотя… можно будет воспользоваться случаем, аккуратнененько надавить на чувство вины и подразвести на что-нибудь эдакое… занятненькое. Из «нестандартного». Хм, интересная мысль. Надо обдумать.

— Ты забываешь, Сакура-тян, — хмыкнул в ответ. — Я ж твой учитель. Я тебя до сих пор насквозь вижу, — и шлёпнул её кончиком указательного пальца по кончику носа. — Жива, главное. Цела. И слава Богу. Остальное не так и важно.

— Ладно, — вздохнула она. — Я ещё этому Личу его филактерию поджарю…

— Потом, — добавил я. — Отдохни пока. Потренируйся. Подготовься. Куда он из Лабиринта от тебя денется?

— Ну, есть варианты, — снова вздохнула девушка. — Ладно, ты прав. И вообще, у меня отпуск, — довольно быстро переменила своё настроение девушка. И даже улыбнулась. — А ты, чем здесь занимаешься? — и ненавязчиво вывернулась из моих рук.

— Я? Металл кую, — отозвался на её вопрос я.

— Металл? Не меч, не топор, не нож? Просто металл? — удивилась она.

— Прежде, чем нож начать ковать, надо ещё металл как-то добыть и обработать, из которого этот нож потом ковать. Это ж не наша Земля, где можно съездить на металлоприёмку, договориться за пару косарей с мужиками и отгрузить себе в кузню рессоры, подшипники и напильники со сломанными свёрлами. Тут металлолом не сдают, — развёл руками я.

— И что за металл изготавливаешь? — вдруг заинтересовалась она. — Покажешь? Готовые болванки есть?

— Есть, — пожал плечами я. — Как не быть, — и положил на наковальню одну из уже готовых, признанных Гордоном удовлетворительными, поковок.

Альбина подошла поближе к наковальне. Взяла поковку, повертела в руках, взвесила. Посмотрела поближе, ковырнула ногтем. Откуда-то из-под платья, ума не приложу, откуда именно, там того платья-то… не важно, извлекла свой небольшой нож, поцарапала его кончиком поковку. Убрала нож, взяла кусок лежавшего рядом точильного камня и пару раз чиркнула им по поверхности с… не маленькой силой, пустив из-под него снопы искр, к цвету которых присмотрелась.

Гордон, было отошедший подальше после сцены с поцелуем, смущенный этим поцелуем, ненавязчиво подобрался ближе, заинтересованный действиями девушки.

— Вань, а сколько кузнец тебе за работу платит? — спрятав улыбку и положив поковку обратно, спросила она. — Это ведь, я правильно понимаю, ты сам же добыл и натаскал руду, которую теперь перерабатываешь?

— Сам, — пожал плечами я. — Большая медная монета за килограмм выделанного металла.

— А за руду? — не оставила своих вопросов она.

— Две медных монеты за мешок, — так же честно ответил я. Скрывать-то мне всё одно нечего.

— А ты знаешь, что вот это, — снова подняла с наковальни поковку она, — «Голубая сталь». И металл этот стоит от серебряной монеты за килограмм?

— Ну так это ж уже в конечном изделии, — пожал плечами я.

— В конечном изделии разговор уже с золотых начинается, — хмыкнула она. — Я именно о цене металла говорю. Закупочной цене, как материала для изготовления снаряжения. Если ты вдруг тоже не знаешь, то на относительно высоких уровнях, бойцы заказывают мастерам специальное снаряжение себе по специальным «рецептам», из определённых материалов, которые сами закупают или добывают. Так вот: закупочная цена «голубой стали» — от одной до пяти серебряных монет за килограмм.

— О как, — почесал репу я, а Гордон предпочёл тихонечко испариться из зоны моей видимости. И ведь у него получилось!

Килограмм — то, килограмм — сё, понятно, что речь шла в местных единицах измерения массы. Просто, для самого себя я всё одно перевожу их в привычные. А так как рассказчик — я, то и рассказываю в этих самых килограммах, километрах, секундах.

— Выходит, этот Гордон, или ГордОн? Или ещё пару букв поменять? — хихикнула Альбина. — Обувает тебя на девять медных монет с каждого килограмма выработанного маталла. Что будешь делать?

— Ничего, — пожал плечами я.

— Ничего? — вскинула брови девушка.

— Ну да, ничего, — пожал плечами я. — Продолжу выколачивать металл. По прежней цене.

— Но почему?! — искренне изумилась она. — Если ты его боишься из-за своего шестнадцатого уровня при его сорок пятом, так давай я помогу? Со мной он шелковым станет!

— Ни секунды не сомневаюсь, — улыбнулся я. — Но продолжу ковать. И именно по оговоренной цене.

— Но почему?! Ты меня стесняешься? — продолжала не понимать она.

— Нет, — снова улыбнулся я. Ещё веселей, чем раньше. — Не стесняюсь. Вся моя «стеснительность» ещё в войсках атрофировалась за ненадобностью и неиспользованием.

— Тогда, почему? Объясни мне.

— А надо? — чуть склонил голову к плечу я.

— Надо! Я действительно не понимаю и хочу понять. Объясни, — стало её лицо точь в точь таким, как бывало когда-то на уроке, когда встречалась какая-то заковыристая ошибка в её вроде бы рабочем алгоритме, который при проверке на компьютере почему-то выдавал не то, что должен был. Помню эти её: «Да что у меня не так-то! Объясните мене, Иван Дмитрич!».

— Потому, что «уговор дороже денег», Ш… Сакура-тян. Мы договорились с Гордоном на такой объём работы за такую сумму. И я выполню оговоренное именно за эту сумму. Исполню уговор качественно и полностью.

— Но почему? Он же откровенно дурит тебя, пользуясь твоей неосведомлённостью!

— Ну и что? — пожал плечами я. — Наука тоже стоит денег. А к твоему вопросу: сегодня уговор вышел невыгодным для меня. Но я его выполню, даже узнав об этом. Потому как: уговор. А завтра? Что будет завтра? Доведётся мне договариваться с тем же Гордоном, по какому-то другому вопросу: и уже он не сможет, не будет иметь никакого морального права отступить от уговора со мной. Потеря сегодня здесь — это стратегическое вложение в репутацию в будущем. А репутация, как ты сама уже, наверное, знаешь — штука очень дорогая. Нарабатывается долго, теряется — в один миг.