Вальдор: Рождение Империума - Крис Райт Страница 41

— Высший Лорд Кандавир была освобождена от должности, — сказал Вальдор.

Малкадор поднял бровь.

— Это значит… навсегда?

— Она не вернется.

— А. Жаль. Она мне нравилась.

— Мне тоже.

Малкадор улыбнулся — со смесью ироничного веселья и легкого умиления.

— Правда, Константин? Я не думал, что кто–то может Вам понравится. — Он посмотрел в окно, туда, где солнце разорванными лоскутами ползло через далекие горы. — Нам потребуется новый маршал-провост. Я подумаю над этим. Но, впрочем, я отвлекся — расскажи мне все об ущербе Сенаторуму.

Выражение лица Вальдора не менялось.

— Астарте дали все шансы. Я сдерживался до последнего. Она могла сменить курс, если бы хотела. Если быть честным, мне все еще трудно понять ее идею.

— Как и должно быть, — сказал Малкадор. — Для Вас предательство — не более чем абстракция. Будь это кто–то другой, Астарте не позволяли бы так много, но тогда Он очень высоко ее ценил. Что с репозиториями?

— Разрушены. Хранилище было очищено, уровни над и под ним запечатаны.

— Хорошо, — произнес Малкадор и пошел дальше. Его движения на первый взгляд казались скованными из–за возраста, но за ними скрывалась кипучая энергия. — Об этом разойдутся новости. Многие глаза, что наблюдали за нами, ослабят внимание, но лишь ненадолго. Слишком высокая цена за столь краткую передышку, но она будет скомпенсирована. Я скажу Ему, что Темницу теперь можно переориентировать — Он пожелает заложить фундамент Врат как можно скорее.

— Мне не нравится скрывать правду от братьев, — сказал Вальдор, впервые с долей упрека в голосе. — В прошлом ложь всегда оставляли Вашим людям.

Малкадор засмеялся.

— Вам придется привыкнуть — это потребуется еще не раз, — его кривая улыбка медленно угасла. — Если бы проскочил хоть какой–то намек, если бы хоть одна душа вне нашего стального круга узнала, что мы уже сделали копии и отправили их на Луну, тогда оставшиеся хранилища были бы в настоящей опасности. Все должно было выглядеть по-настоящему. И, как Вы и сказали, Астарте действовала по собственной воле — она могла отступить.

— Но ее имя останется в документации проекта?

— Насколько мне известно. Легкая ирония — кажется, Ему это нравится, — Малкадор дошел до дальнего конца галереи, где не было окон, а облицовка становилась темнее от мягкого свечения размещенных в нишах люменов, и его голос стал тише. — Но есть еще кое–что, нечто совершенно неожиданное. Он считает, что примархи Легионов могли уцелеть после всего произошедшего. Император направил свой разум в эфир и нашел там некие отголоски. По его словам, он думает о том, что есть возможность вернуть примархов.

Вальдор нахмурился.

— Этого не может быть. Я был там. Резервуары-колыбели были разрушены. Там не на что…

— …было смотреть. Как и в наших репозиториях. Но есть вероятность, что они не погибли. Возможно, их разбросало.

— Невозможно.

— С таким врагом возможно все.

— Но если они получили их, почему не уничтожили?

— Потому что не могли? Простое проникновение в то помещение должно было стать для них чрезмерным испытанием. Или, может, у них были другие причины, установленные собственными правилами. Говорят, им нравятся игры.

Вальдор выдержал долгий взгляд Малкадора.

— Не было новых генералов, — пробурчал он себе под нос.

— Вы выглядите почти расстроенным.

— Конечно, нет.

— Ну же, друг мой. Это хорошие новости. Крестовый Поход невероятно ускорится, если мы вернем утерянное той ночью. Представьте себе Легионы, воссоединенные со своими родоначальниками, как и всегда предполагалось.

Вальдор некоторое время ничего не говорил, хотя продолжал хмуриться. Когда он наконец ответил, его голос звучал задумчиво.

— Я помню, как выносил сосуды из пламени, — сказал он. — Я помню, как чувствовал жизнь, бьющуюся под стеклом. А затем помню, как наблюдал за их появлением из амниотических баков, блестящих от влаги подобно новорожденным. После я смотрел, как растет их число, как им выдают оружие и учат им пользоваться. Я видел все это, и ничего не говорил. И все же Астарте, знавшая их лучше всех, верила, что без своих примархов они столь опасны, что попыталась уничтожить их.

Малкадор серьезно посмотрел на него.

— О чем Вы говорите, Константин?

— О том, что если их родоначальники действительно были разбросаны, будет ли мудро искать их? Не должно ли оставить их там, где они находятся? Уничтожить? Если они живы, на них будет метка тех, кто их похитил.

Малкадор кивнул.

— Риск. Но мы не были бы там, где мы есть, не рискуя, — он потянулся и похлопал Вальдора по руке. — Мы еще поговорим об этом. Вы еще поговорите об этом с Ним, когда Он вернется. Отточите свои аргументы — насколько я могу судить, Император решительно настроен искать примархов. Он даже стал называть их Своими «сынами». Можете это представить? И я не мог, пока сам не услышал это от Него. Может, даже есть какая–то устойчивая привязанность, но как долго она продержится, я не знаю.

Вальдор колебался.

— Значит, Его человеческие чувства еще не угасли до конца.

— Как Он и предсказывал. У всего есть цена.

Тут Вальдор вспомнил, что говорила Кандавир, ежась от холода, когда ее мечты утекали от нее.

Ты позволяешь этому свободно распространяться сейчас, и ты не сможешь справиться с этим потом.

— Каждый шаг в любом направлении окружен опасностью, — мрачно сказал Вальдор.

Малкадор вновь изумился.

— Так было всегда. Не говорите мне, что Вы жалеете об этом, иначе я начну сомневаться в Вашей верности делу.

Если он ожидал, что Вальдор будет этим разозлен, то был разочарован. Генерал-капитан просто отвернулся, отчего его длинный плащ взметнулся вокруг него, и зашагал обратно вдоль галереи, оставляя Сигиллита позади, в тенях.

— Как Вы могли сомневаться в этом? — сказал он, будто ни к кому не обращаясь, или, может, к кому–то, кого давно уже не было. — Это дело — буквально все, что у меня есть. Я могу лишь надеяться, что если мы сейчас пойдем по этому новому курсу, то сможем сказать то же самое об этих… сынах.

После неопределенного времени в искусственной коме Самонас вновь пробудился в мире мучений.

Придя в себя, он еще некоторое время восстанавливал чувства. Сначала была лишь агония, горящая в каждом нерве и от которой его кожу, казалось, раздирало крюками. Через некоторое время он смог взять ее под контроль, используя техники, которым обучали в Ордене, и все вокруг успокоилось до размытого покрова вполне терпимой боли.

Он находился в медицинском центре в Башне, который он узнал с прошлых периодов восстановления после сражений. Стены были вычищены добела. Дроны апотекариона щелкали и жужжали, прогоняя булькающие жидкости через свои внутренности. На фоне трудилась небольшая часть прислуги Башни, измеряя образцы и подготавливая смеси. Самонас наблюдал за их работой из–под полуприкрытых век, неподвижно лежа на металлической койке.