Отмеченный сигилом  - Дмитрий Миконов Страница 40

Стараясь выглядеть уверенно, Лаен отдал распоряжение принять на телеги ватажников и двигаться за их передовым отрядом. Не успел закончить, а людская масса уже пришла в движение. Мужики сноровисто оттащили с дороги последние еловые ветви. Солдаты садились в экипажи, радуясь промеж себя, что удалось избежать бучи, и с одобрением поглядывали на главу соглядатаев.

Лишь один капитан так и не сдвинулся с места. Наконец осознав, что выглядит глупо, он раздраженно вбросил клинок в ножны и ядовито процедил:

– Негоциант, значит… кха… – Имперец тщательно прочистил горло, подбирая правильные слова. – И как же у тебя, Морок, оказался перстень Фекта?!

– Его светлость сам отдал его. – Скрывать Лаену было решительно нечего. – Сказал, что доверяет выбрать место для ночевки каравана.

– А ты и выбрал! Чуть всех нас не угробил! – Голос капитана клокотал от бешенства, а черные глаза метали молнии. – А теперь как складно негоциантом прикинулся!

– Капитан! – с нажимом обратился Лаен к Вортану, хотя сердце предательски застучало. – Если бы не перстень, который мне пришлось предъявить под действием обстоятельств, многие из нас были бы уже мертвы. А остальные отправились бы в Атрель как пленные. Подумай головой!

– Вот я и думаю! – взвился Калач. – Не жди… слышишь?! Не жди, что я буду подчиняться твоим приказам!..

– Будь по-вашему, господин Авинсо, – Лаен вновь примирительно выставил вперед ладони, – соберем совет общины при первом же удобном случае.

– Вот и постарайтесь, чтобы этот случай наступил как можно быстрее, «господин негоциант»!.. – Буквально выплюнув в Лаена последние слова, капитан Вортан резко развернулся, едва не задев собеседника ножнами, и ушел занимать место в экипаже.

Протяжно выдохнув, Лаен посмотрел на Фабио и развел руками, мол, я же говорил…

Однако вашуйец отрицательно качнул головой:

– Все не так очевидно, как вы думаете, господин Лаен.

Десятник изогнул бровь:

– В каком это смысле?

– Глава цеха охраны каравана – та еще шельма, да простит он меня за столь нелестное, но безусловно подходящее высказывание. Я считаю… но вы, конечно, можете со мной не согласиться, господин Вортан прекрасно понимает, что негоциантом ему не быть, и попросту набивает себе цену. Поверьте мне, истинному сыну торговой республики, что командовать наемниками совсем не то, что вести дела торговой общины; это все равно как с тягловоза на санданирского рысака пересесть: и глазом не успеешь моргнуть, как полетишь в грязь и окажешься под копытами.

– А командовать дозорными – и общиной каравана? Почти одно и то же, получается? – попытался пошутить десятник, но получилось довольно жалко.

– Может статься и так. В жизни всегда кто-то кем-то командует, так устроено общество, – заметил вашуйец. – Но глупому правителю не нужны прозорливые слуги, а мудрец как раз ими себя дополняет. – Фабио хитро улыбнулся. – Я привык к общине каравана, она стала для меня вторым домом. И мне известно, что, если капитан наемников вдруг по недоразумению станет негоциантом, я буду вынужден покинуть ее. А вот у вас, уважаемый господин, как раз присутствуют навыки и задатки истинного вожака. Поверьте, чутье еще ни разу не подводило старого вашуйца.

– Льстишь ты мне, Фабио, – вздохнул Лаен. Он был не согласен, но спорить не хотелось. – Смотри, дорогу освободили. Позже вернемся к этому вопросу. Голова и так уже гудит словно церковный колокол.

…Поросшие травой балки перемежались с сумеречными полянами, пронизанными лучами заходящего солнца, а въезжая в еловый молодняк, можно было и вовсе окунуться во тьму на непродолжительное время. Дорога как таковая давно потерялась в ковре из опавшей листвы, но молодчики Укуса ловко направляли караван одним им известными местами, где массивные кибитки проходили впритирку к толстым стволам сосен с потрескавшейся корой.

Даже здесь все еще преобладал сложный рельеф урочища – уклон, спуск в овраг, снова подъем. Уставшие тягловозы роняли пену с удил. Иногда десятнику казалось, что проводники умело кружат на месте, запутывая направление, но «внутренний компас» подсказывал, что кромка леса осталась далеко позади.

Во влажных прогалинах под колесами повозок нередко похрустывали сгнившие кости со следами от зубов хищников. Лаен вспомнил, что некогда здесь шли яростные сражения. В те времена, когда еще существующая доблестная императорская армия востока отступала под натиском живорезов на юг, к сибарской крепости.

Из травы выглядывали расколотые черепа, и не всегда они принадлежали людям. Точнее, людям, но измененным приспешниками живорезов до таких существ, которых и язык-то не поворачивался отнести к людской расе.

В одном месте десятник заметил висевшие на стволе сосны кости, обмотанные истлевшим тряпьем. Часть позвоночника успела врасти в дерево и была залита потеками смолы. Сквозь обломки ребер торчали полоски ржавого металла, а выбеленная дождями поверхность бугрилась шипастыми наростами.

Прикинув размеры, Лаен понял, что при жизни рост твари достигал десяти футов. Подобная связка металла и плоти позволяла удерживать мышечный каркас существа и вести активные боевые действия. По всей видимости, живорезы использовали здесь тела сразу нескольких несчастных.

Громадный скелет, без сомнения, принадлежал одному из надсмотрщиков орды живорезов. Встреченный ранее санданирец, что едва не отправил десятника на встречу с Малькой, выглядел по сравнению с ним тщедушным ребенком. Десятнику уже приходилось видеть издали подобных гигантов в предместьях Хаска, защитники которого последние годы держались буквально из последних сил.

Именно поэтому покойный Фект так торопился успеть побывать в осажденном городе этой осенью. Не ровен час, и живорезы возьмут под свой контроль единственные ворота, связывающие Аламийскую империю и Вашуйскую республику. Тогда для контактов останутся доступны лишь перевалы в горах Предков, свободные от глубоких снегов от силы месяца полтора в году.

Насколько Лаен знал со слов своего верного приятеля, текущие торговые сделки прошли более чем успешно. Сбыв изделия кузнецов Велигеста и редкие травы Приланского леса, закупленные в Атрели, приказчики негоцианта приобрели несколько партий вашуйского вина и разной ходовой мелочовки производства торговой республики. А самое главное – хитрые самострелы, изготовленные из мореного северного дерева по специальному заказу того самого Безземельного графа.

И надо же было такому случиться – неудача за неудачей преследовали караван в самом конце торгового рейда. Граф Дейрио – известный плут; узнав о смерти Фекта, он безусловно попытается забрать груз без оплаты, ссылаясь на различные условности.

Может, засада на руднике и вовсе его рук дело? Получил донесение от дозорных о том, что караван на подходе, направил баронессу… Хотя нет, слишком невероятно. Ведьм на тракт он подослать точно никак не мог. К тому же, со слов безносого, Вильма явно поддерживала принцессу Юлию и разыгрывала карту мятежников. Как раз сам граф может стать ее следующей мишенью – он принял титул уже после Ритуала и, как говорят, оказывает посильную поддержку императорским легионам.