Кавалергард. Война ва-банк - Василий Панфилов Страница 40

Подбирать кандидатов на редакторские места следовало из числа славянофилов — предосторожность не лишняя. Понятно, что кандидаты должны были обладать не только правильными взглядами, но и приличным уровнем образования, социальной активности, пользоваться уважением в обществе. И наконец — обладать достаточным капиталом.

Газеты эти предполагалось выпускать на общественных началах, так жалования редакторам не предполагалось. Если спонсоров еще можно было найти… Ну там с налогами немного «поиграть», с рекламой… То отсутствие жалования было одним из ключевых факторов. Важно было показать обществу, что делом занимаются бескорыстные люди. Нужно с самого начало подать славянофильство как модную и правильную позицию, а правильность проще показывать при отсутствии денег. Нельзя платить за идею. По крайней мере — прямо.

Далее последовала проблема ополченцев, резервистов и милиционеров — требовалось составить из них нечто более упорядоченное. Работу поручил своему адъютанту — майору Гебхарту Блюхеру. Последний был сперва адъютантом Николича, а затем Грифич забрал Гебхарта себе — присматривался, очень уж человек оказался дельный ^[71].

Судьба у адъютанта была не самой простой: родился в Ростоке, в герцогстве Мекленбургском, затем судьба занесла в армию Швеции. Война с Фридрихом, попадание в плен и… Полунасильственная вербовка ^[72] в прусскую армию, неплохая карьера там, в сочетании с весьма серьезной репутацией и… Отставка, как только это стало возможно. Потом он успел повоевать за Испанию в одной из колониальных войн, но сцепился на дуэли с каким-то грандом, сделав из последнего две половинки — рубились на саблях. Вернулся домой, а через какое-то время его и подобрал Алекс Николич, искавший толковых офицеров где только можно.

Только услышав предложение Померанского, Блюхера сразу сказал:

— Активный резерв.

Видя приподнятую бровь сюзерена, поспешил пояснить:

— Милицию, ополчение и прочих резервистов оставить — пусть их. Но нужно поделить их всех на резерв и активный резерв. Есть у человека боевой опыт или он хотя бы обучен должным образом и не против поучаствовать в войне в случае ее возникновения — резерв. Есть опыт и желание не просто регулярно заниматься, а имеется авантюрный склад характера и охота время от времени рисковать — резерв активный. Последних нужно время от времени «натаскивать» — конфликты там пограничные, контрабандисты…

— Ну, на всех контрабандистов не напасешься, — философски заметил герцог.

— А на всех и не надо, Сир. Кто живет на границе с Ганновером, Польшей или Пруссией, тем и так хватит происшествий. Как на той стороне границы начали бряцать оружием, так усиливать ими пограничные части да пускать в патрули.

Майор взглядом показал на графин с водой и дождался разрешающего жеста рукой. После короткого перерыва…

— С теми, кто у моря проживает, тоже не проблема: контрабандистов там хватает, да и портовые города дело такое, что иногда то облавы провести требуется, то полицейские патрули усилить. Ну а кто в центральных землях проживает, пусть раз в год подготовку на границах проходят. Скажем, недели по три.

— Принято. Оформи в нескольких вариантах да подойди потом, по льготам решим.

Отпустив адъютанта, Владимир задумался — нервировала «картофельная» война. На первый взгляд все было неплохо: конфликт тлел и огромные армии стояли далеко друг от друга, впустую тратя деньги. Чем больше затянется такая война — тем лучше. На первый взгляд.

На второй — преимущество у Австрии в такой ситуации было абсолютным, все-таки экономика была в разы мощней, чем у Пруссии. Но почему тогда выжидал Фридрих? Стар стал? Возможно… А возможно, здесь кроется что-то другое…

Вроде как положение у Померании было неплохим — на его территорию никто из соперничающих сторон не лез, а Австрии его предприятия даже поставляли кое-какое военное снаряжение. Но… Нервировало. Пусть Фридрих и стар, но агентура говорила, что разум его столь же остер, так что Грифич ожидал чего-нибудь… Этакого. Внезапного наступления, высадки англичан в Ганновере, ну хоть чего-то, что объяснило бы непонятную пассивность прусского короля, ведущую к поражению.

В августе ситуация начала проясняться: умер правящий в Тоскане Леопольд — следующий претендент на Австрийский престол после бездетного Иосифа Второго. Не успело остыть его тело, как умер младший из сыновей Марии-Терезии — Максимилиан Франц «Простудившийся» на похоронах брата. И тут же — умирает Иосиф Второй. И нет — это не спецслужбы Рюгена — просто не успели…

Ситуация яснее ясного — кто-то убирает конкурентов. Но кто? Оставшийся в живых Фердинанд, последний из братьев? А может, его просто оставили в живых — личностью он был совершенно ничтожной.

Его ничтожность и стала индульгенцией: все, кто хоть немного знал его, прекрасно понимали — на Поступок тот не способен. Но было способно его окружение… А еще — англичане с французами, сильно недовольные самостоятельной политикой Австрии. Мог и Фридрих, не отличавшийся человеколюбием.

Все могли, вот только полную картину происходящего имели немногие — и Померанский входил в их число…

— Да, Сир, выяснили, — усталый но невероятно довольный Юрген ТАКУЮ информацию доложил самостоятельно.

— Леопольда отравили. Но вот специально или нет, не знаем пока — сифилис ^[73], так что какой его дрянью пичкали и по чьему приказу — выясняем.

Фон Бо взглянул сияющими глазами на герцога: он не зря был так доволен — с момента первой смерти прошло меньше двух недель, а информация УЖЕ имеется. Учитывая расстояние…

— Максимилиан Франц простудился по своей вине, тут сказать нечего. Приехал в южные края, да в непривычном климате его и продуло. Ну а про Иосифа и говорить нечего — отравили.

— И кто же?