Пришелец и пенсионерка - Юлия Сидур Страница 40

Почему-то Зинаида Васильевна не нашла ничего умнее, как спросить:

— Откуда вы знаете украинские песни?

Фаина протерла ей какой-то жидкостью шею там, где военный оторвал металлическую бляшку.

— Наши дедушки и бабушки жили в немецких колониях на Украине до самой войны, — сказала Фаина, — пока их не выслали. А потом мы уже у них научились. Сами-то мы жили в Средней Азии.

— В Казахстане?

— И в Казахстане тоже. Но и в Киргизии жили, во Фрунзе, участвовали там в художественной самодеятельности. — Фаина гордо добавила: — Получали первые места по Союзу.

— Вы здорово поете?

— Мы с Освальдом любим петь, — сказала Фаина и засмеялась.

Шанталь, Даниэль и Зинаида Васильевна тоже засмеялись, сами не зная почему. Люди вокруг негромко переговаривались и все время смотрели на корабль.

Все чего-то ждали. Вдруг из корабля раздался невероятный грохот. Строение закачалось, но устояло.

К ним приблизился Эдик, он был серьезен, едва кивнул Зинаиде Васильевне. Перед ним поставили микрофон. Второй взрыв прозвучал внутри корабля. Тросы, тянувшиеся от центрального куба, лопнули, зубчатое колесо рухнуло на землю. По радио прозвучала команда отойти от корабля на безопасное расстояние. Люди побежали назад, потом остановились у самого леса и завороженно смотрели на корабль. Один солдат тащил за Эдиком стойку с магнитофоном. От следующего взрыва погасли огни на крыше корабля, и он погрузился во тьму. Здание квадрата пока не повредилось. Остался только свет вокруг площадки. Ничто не напоминало недавнее праздничное великолепие корабля. Свисали рваные тросы вокруг черного уродливого бетонно-металлического куба.

К Эдику подбежал лейтенант и доложил, что идут сильнейшие сигналы в штабе, — это Стран пытается выйти на аварийную связь.

— Нет, это невозможно, — с облегчением сказал Эдик, — мы все предусмотрели. Он давно уже не мог нормально выйти на связь через лоб. Он поверил, что Рафаэль Муртага здесь. А уж на аварийку выйти от нашего грязного эликсира он никогда не сможет.

Следующий взрыв был слабее предыдущих, здание устояло. К микрофону подошел человек, которого недавние пленники тут же узнали. Это был «начальник поезда». Его физиономия выдавала сильное волнение. Он собрался с духом, и тут же загремело над всем пространством:

— Стран 10–46, с вами говорит начальник Российского отдела внеземной безопасности Закрёпов Рудольф Силыч! Предлагаю прекратить бессмысленное сопротивление, сдаться в плен и обсудить проблему дальнейшего совместного сотрудничества!

Молчание, явившееся ответом на это предложение, казалось оглушительным. Стало слышно, как что-то громко провякала неведомая ночная птица. Молчание длилось целую вечность. Закрёпов собрался говорить дальше, но Стран внезапно спросил:

— А где Эдик?

Закрёпов посмотрел на Эдика и отодвинулся от микрофона.

— Давай, Хаузер! — сказал он тихо.

— Я вас слушаю, господин Стран! — Эдик изо всех сил старался говорить спокойно, но это у него не совсем хорошо получилось, голос его подрагивал.

— Значит, Муртаги нет? — сказал Стран.

— Рафаэль Муртага находится у вас, господин Стран. Ваши его похитили и изувечили, он больше не человек!

— А вы, Эдик, предали наши идеалы! — В голосе Страна слышалась большая горечь.

— Нет, господин Стран, — твердо ответил Эдик. — Моя Земля — это моя земля! В ней много зла, но все равно она лучше, чем ваша изуверская Страна. Я никогда не прощу издевательства над моим другом Рафаэлем Муртагой! Пепел Муртаги стучит в мое сердце!

— Откуда вам известно про Муртагу?

— Сдавайтесь, и вы узнаете много интересного не только про Муртагу, — сказал Эдик.

— Значит, вы меня заманили?

— Так точно, Стран 10–46!

— Я уже полчаса посылаю мощнейшие лучи. Почему не сработали теловзрыватели?

— Потому что это наши изделия, а не ваши.

— Но тот в камине взорвался!

— Тот взорвался, — подтвердил Эдик. — Он должен был взорваться — и взорвался! — Эдик не смог скрыть гордости, прозвучавшей в его ответе.

— А Дворняшин?

— С профессором Голоущенко все в порядке, — сказал Эдик. — А вот настоящего убийцу, Аполлона Дворняшина, вы, господин Стран, чересчур крепко ушибли о дерево. Да еще ваш взрыватель в нем сдетонировал, он тогда же и скончался. Ну а дальше было наше дело… Мы ведь за вами по пятам шли.

Зинаида Васильевна чуть не упала в обморок от изумления. Ее потрясли не подвиги разведчиков, а то, что матершинник Лжедворняшин профессор.

— Выходит, вы его подменили, — грустно констатировал Стран. Голос его звучал глухо. — У меня, кстати, были сомнения, — продолжал он. — Я видел ваши вертолеты, даже заметил, что Дворняшин не столь гадок, как в начале нашего знакомства. Теперь понимаю, зачем он заменил пули в автомате. Но я полагал, что он так изменился после моего воздействия…

Стран замолчал. Его молчание висело в воздухе так долго, что все решили — он больше ничего не скажет. Но он заговорил:

— Однако я не придал должного значения всем фактам.

И снова замолк. Его признание было сделано почти весело. Но именно от деланной веселости в его механическом голосе неожиданно проявилась совершенно нестерпимая человеческая боль. Многие люди вокруг здания опустили головы.

— Я непростительно ошибся, — сказал Стран. — Ну что ж, теперь буду платить за все сразу!

— Да, господин Стран, вы ошиблись, — согласился с ним Хаузер. — Вы у нас на Земле часто ошибались. Вы недооценили нашу планету и ее жителей, даже самых обыкновенных. К нашей радости, вы действовали в духе заученных стереотипов. И я так счастлив, что Воскресова не сумела вас переубедить, хотя и пыталась. Иначе бы нам не удалось так легко вас нейтрализовать.

— А эти трое тоже агенты? — осторожно спросил Стран.

Среди слушателей послышался смех.

— Ну какие же они агенты! — снисходительно сказал Хаузер. — Они самые обыкновенные люди, «земели» из разных краев. С ними сейчас все хорошо. Ну стресс, конечно… Им пришлось много пережить из-за всех нас, они ведь в нашем деле не профессионалы.

Опять повисла долгая томительная пауза.

— Понятно, — сказал наконец Стран. Хаузер продолжал увещевать:

— Вы проиграли, господин Стран, и как представитель сверхрациональной планеты обязаны признать поражение. Вы должны капитулировать и плодотворно сотрудничать с победителями.

Стран засмеялся долгим скрипучим смехом. Наконец, он произнес:

— Теперь мне кажется, что вы меня недооцениваете, господин, не знаю уж, как ваше настоящее имя…

— Освальд Хаузер, — сказал Эдик.

— Вот-вот, господин Хаузер, я вынужден признать свое поражение и поздравляю вашу земную команду с победой.