Волхвы - Эдуард Семенов Страница 4

Дубовый веник выписывал в воздухе замысловатые кренделя и опускался на разомлевшее тело Ивана. И он буквально чувствовал, что усталость уходит куда-то в сторону. Растворяется в легком паре, настоянном на меду. Все заботы и тяжелые мысли отошли в сторону, и Иван буквально ощутил, что молодеет внутри. «Да, как давно, я не парился в баньке? Он попытался вспомнить. Последний раз с друзьями на картошке. Нет, до этого конечно, были сауны. Но там все больше с клиентами и спонсорами. Ну, с женой пару раз сходил. Но ей от жары дурно становится».

Он лежал и покряхтывал, а перед глазами проносилась жизнь.

Как кадры в Инстаграмм. Удар веником — кадр, еще удар — еще кадрик, и так пока перед глазами снова не появился этот загадочный наличник с необычными узорами то ли русскими, то ли арабскими, а может мексиканскими.

— Может поддать?

— Хватит, пожалуй.

— Ну, смотри.

Веник остановился, пар начала опускаться. Стало легче дышать. Они вышли с Потапычем в предбанник и уселись за стол, на котором уже стояли кое-какие разносолы.

В дверь постучали.

— О, старуха моя! Заходи.

— Сам ты старуха!

В дверь вошла моложавая женщина с весьма аппетитными формами, которую старухой можно было исключительно ради шутки. Она была одета в спортивный костюм, на ногах кроссовки. Волосы были убраны в толстую косу, которая в свою очередь была стянута в большой золотистый кокон. Поставив на стол большое блюдо с пирогами, цыкнула на мужа.

— Что ты меня перед гостями позоришь?

— Знакомься. Моя Степанида. А я значит Степан, как ты понял.

— Здравствуй, гость наш долгожданный.

— Очень приятно, Иван.

Он почувствовал, как Степанида очень быстро пробежала по его лицу глазами, как будто считывала информацию.

— Вот еще пирожков попробуйте. С пылу с жару. И не сидите долго. Завтра рано вставать.

Иван уже не удивлялся, что здесь все решают за него, но он подумал, что пока все равно ничего сделать нельзя, поэтому раз нет угроз для жизни, лучше принимать все происходящее вокруг как должное. Тем более, что фотоаппарат обещали вернуть. И пес Шурка вроде как за ним пошел. Бред!

Потапыч улыбнулся жене.

— Вот спасибо. Вкуснотень-то какая. Мои любимые? С яблочками.

— С молодильными. Сверху положила.

— Как мои летали, видела?

— Сегодня лучше, но все равно пускать их рано.

— Согласен.

— Ну, ладно. Пойду к соседке на вечерку, а вам я в светлице постелила.

— Ну, привет там всем передавай.

Иван терпеливо ждал, так как уже начал понимать, о чем идет речь. «Мои» — это ребята из библиотеки, которые потом стали собакой, кошкой и филином. Летали они на авиасимуляторах в комнате по сетке, то есть в виртуальном пространстве. Но вот как их могла видеть Степанида? Наиболее разумный ответ, что тоже по сетке, но поверить, что женщина ее возраста увлекалась компьютерными играми, было сложно.

Он с шумом выдохнул воздух из груди и скривил рот, поджав губы. Не понятно. Мир вокруг становится все запутаннее и запутаннее, и никак не получалось свести концы с концами. Его раздумья прервал Потапыч.

— Вот еще один пирожок съешь и можешь начинать задавать свои вопросы. Протокол выполнен.

— Какой еще протокол?

Сначала пирожок, потом вопросы.

Иван выбрал с краю пирог и укусив почувствовал, как что-то липкое потекло по щеке. Слизнул и ощутил вкус вишни.

— Ну, вот. Добра молодца напоили — накормили, да в баньке попарили.

— А, этот протокол, — понял Иван, — но потом-то старуха съела добро молодца?

Припомнил Иван сюжет русской сказки.

— Ну, — Потапыч покрутил рукой в воздухе, изображая корону. — Если добро молодец не дурак, то в сказке все по другому. Ты пей, пей чаек. Это иван-чай, сам собирал в прошлом году.

— Еще вопросы будут? Если не знаешь с чего начать, то начни с главного.