Расходный материал - Олег Орлов Страница 4

И вот теперь, когда в очередной раз срочно понадобились знания учителя, ветер подул совсем в другую сторону. Так сильно, что дело дошло до самого императора, который, вникнув в происходящее, пришел в неописуемую ярость, после чего парочка наиболее одиозных личностей угодила на жертвенный алтарь, а уж сколько подданных рангом пониже отправились на плаху, в изгнание и на принудительные работы, вообще никто не считал. Ну кто бы сомневался, у императора не забалуешь. А ей теперь предлагали вернуться в армию и возвращали все звания и награды. Взамен просили возглавить экспедицию на Восточный континент и войти в контакт с пришлыми. Со всеми вытекающими последствиями.

Ха, а оно ей надо? Во-первых, Восточный континент кишит людьми, гоблинами, орками, тьфу, да кого там только нет. Вот теперь еще и какие-то пришлые, от которых неизвестно чего ждать. И вообще, половина из его жителей будет рада увидеть Дару под ритуальным ножом, а вторую половину просто удовлетворит ее быстрая и мучительная смерть. А во-вторых, дело на контроле у императора, а значит, шансы оказаться на алтаре или плахе как никогда велики. Откровенно говоря, возвращаться домой совсем не хотелось. Понравилось быть хозяйкой самой себе. Да и статей на ней висит после такого ухода – начиная от нарушения закона об учениках и кончая незаконным жертвоприношением. По совокупности можно самой легко оказаться на алтаре. Военная служба, конечно, снимет претензии со стороны законников, но Великие Дома, которым она успела серьезно напакостить, никуда не делись. Нет, спасибо, ей и здесь очень даже неплохо. Примерно так она и ответила.

– Не глупи, император обещает полное прощение, – начал уговаривать бывший командир, – к тому же ты просто создана для такой работы. Ну подумай, какую жизнь ты вела все эти годы? Вдали от родных и друзей убивала по указке младших рас! Что дальше? Это же тупик!

– Скажем так, не по указке, а за вполне реальные деньги, – усмехнулась Дара. – И не только убивала, в перечень предоставляемых услуг входили шпионаж, диверсии, создание всевозможных неприятностей для врагов нанимателя. А их деньги от наших не сильно отличаются, золото – оно везде золото. По поводу тупика тоже можно поспорить, не думаю, что младшие в ближайшем будущем перестанут убивать друг друга. Я вижу совсем иную тенденцию, спрос на мои услуги постоянно растет. Так что никакого тупика нет, есть непаханое поле, на котором работать и работать.

– Довольно! – Учитель ударил по столу ладонью, аж бокалы подпрыгнули. – Я бы мог долго и нудно распинаться о том, кто ты такая и где твое место, о том, как важна нашему народу порученная мне миссия. Но я вижу, что тебе и здесь прекрасно, тепло, сыро и мухи не кусают. И вот что я тебе скажу, жизнь любого разумного, а мага тем более, это вечная судьба плыть против течения. Как только ты перестаешь грести, тебя относит назад. Девочка моя, ты перестала грести. Убивать орков для человеков и человеков для орков – это путь назад. Поэтому ознакомься.

С этими словами он выложил на стол свиток императорского указа. За годы военной службы она видела их не раз и не два, ни с чем не перепутаешь. Развернула, прочитала, малость ошалела. Учитель назначался Дланью императора и ответственным за изучение нового неизвестного явления. Сильно, у него теперь практически неограниченные полномочия. Подозрение, что ей не отвертеться, крепло с каждой секундой. Подняла на учителя глаза и увидела на груди медальон Длани, скрытый до этого момента под накидкой, а сейчас светившийся тусклым красным светом – сжатую в кулак ладонь, держащую меч за лезвие.

– Именем императора… – Никакой торжественности в словах не было, учитель вообще сказал это как-то с ленцой, но Дара с командиром подскочили и вытянулись. Длань императора, как и его самого, слушают исключительно стоя. – Дара Айша Шериссаш, дочь Ланы из Дома Закатного Ветра, с этого момента ты призвана на военную службу на должность командира звезды особой сотни и поступаешь в непосредственное подчинение командира особой сотни Варга Дэлай Сэш, сына Шаян из Дома Теней. Тебе возвращается последнее воинское звание со всеми обязанностями и привилегиями. Все обвинения, выдвинутые против тебя до этого момента, – снимаются. Ты освобождаешься от всех ранее взятых клятв и обязательств, данных сторонним государствам, частным лицам и иным субъектам права. Приступить к выполнению обязанностей приказываю немедленно. И еще, от себя лично. Девочка моя, я помню, как твой отец хотел отрезать свою косу, лишь бы я взял тебя в обучение. А потом я потратил на тебя слишком много времени и сил. Не разочаровывай нас. Начинай уже грести.

Новоиспеченная командир звезды склонилась в ритуальном поклоне с мыслью: «Да, не задался денек! Надо же было так вляпаться, и причем с самого утра!»

Таврополь, неделя до Столкновения

Как можно питать неприязнь к дереву? Не к какому-то абстрактному, а к вполне конкретному представителю земной флоры? У подавляющего большинства граждан это, наверное, происходит примерно так: катался гражданин на велосипеде, не справился с управлением и врезался в дуб, березу или елку – нужное подчеркнуть. Ну и дальше, в зависимости от специфики жизненного опыта, следует монолог, в тексте которого будет присутствовать что-то типа «долбаный пень». Гражданин почешет шишку на лбу и поедет дальше, никогда больше не вспоминая о «долбаном пне». Ну, у кого плохо с чувством юмора, будет думать об этом в течение последующих пяти минут. Но стойкая неприязнь к конкретному виду деревьев может развиться исключительно в случае острой клиники. А это уже совсем другая история.

Но у военных все устроено по-другому, их психика развивается по своим особым законам. Как-нибудь на отдыхе спросите у своего товарища, отслужившего в армии, есть ли у него претензии к какому-нибудь виду деревьев. Скорей всего, ваш товарищ подумает-подумает, отхлебнет пива и скажет, что претензии у него имеются, конкретно – к тополю. Весной он разбрасывает вокруг себя нечто, что в просторечии принято называть сережками, летом засыпает все вокруг пухом. Осенью обрушивает кубометры листвы вам на голову. И, зараза такая, зимой не успокаивается – хрупкие ветки ломаются от инея и снега. Гражданский человек спросит: «Ну и в чем проблема?» Проблема в незнании специфики. Все, что в течение года генерит неугомонное дерево, солдату необходимо постоянно убирать!

Или, может, подобные рассуждения, так сказать, личный загон, совершенно не связанный с наличием армейского стажа? Примерно так думал заметаемый тополиным пухом майор Демидов Юрий Анатольевич, находящийся в патруле на тавропольском железнодорожном вокзале. Долбаный пух прилипал к потной коже и норовил попасть в глаза, а вечный тавропольский ветер активно ему в этом помогал.

Философскому настроению сильно способствовал тот факт, что в сентябре товарищу майору исполнялось сорок пять, а на должности начальника разведки отдельного десантного полка получить подполковника ему не светило, должность-то была капитанская. Майора успел получить, когда их полк еще числился бригадой. Подполковничьих должностей в полку всего три, и никто их освобождать не собирается. Перейти в другую часть не светит, слишком он прославился во время последней войны. Во всех смыслах прославился. Представление на «Героя» завернули, а по совокупности других заслуг ему грозил трибунал. Спасла только смена правящего режима, который пал в результате массовых акций протеста, захлестнувших страну после проигранной войны. Новые правители быстренько спустили дело на тормозах и предпочли забыть о всех его подвигах. Но командование не забыло.