Спасти товарища Сталина! СССР XXI века - Егор Калугин Страница 4

– Коллега! – оборачивается краснодипломник, в глазах его неподдельное изумление. – Коллега, минутку внимания!

Подхватываю со стола кружку, подхожу. На экране монитора разворачиваются чертежи портативного ракетного комплекса, справа мелким шрифтом бегут строчки тактико-технических данных.

– Как вам, коллега? – Голумбиевский несдержанно щелкает языком. – Посмотрите, посмотрите только! Какая прелесть!

Пусковой комплекс. Футляр в виде небольшого презентабельного чемоданчика. Состав комплекса: термостойкое основание, две ракеты ВСС-18, дистанционный пульт управления.

– Смертоносная портативность, – комментирует пафосно краснодипломник, щелкает мышкой, разворачивая трехмерную модель боеприпасов комплекса.

«Портативная химическая ракета ВСС-18. Дальность полета – 100 километров, общая масса боевого заряда до 5 килограммов. В головной части располагаются кассеты, снаряженные малогабаритными бомбами шарообразной формы, в каждой из которых 0,6 килограмма отравляющего вещества. Боевые части ракет раскрываются на высоте 1 км, и элементы кассет рассеиваются на площади до 1,5 квадратного километра. При ударе о землю бомбы взрываются, и отравляющее вещество переходит в боевое состояние.

Поражающий заряд: «Роса-2» на основе зарина. Обладает двойным действием: нервно-паралитическим и кожно-нарывным. При взрыве бомбы легкие компоненты «Росы-2» распыляются в воздухе, превращаясь в аэрозоль. Тяжелые компоненты разбрызгиваются по площади поражения в виде капель прозрачной маслянистой жидкости, напоминающей росу. Относится к смесям долговременного действия. Благодаря испаряющимся из тяжелых компонентов частицам отравляющего вещества облако аэрозоля при слабом ветре до 2–2,5 метра в секунду может сохранять поражающие свойства до нескольких дней. Так же, благодаря наличию тяжелой компоненты, плотность аэрозоля в месте поражения постоянно удерживается в смертельно-опасной концентрации. Аэрозоль «Роса-2» тяжелее воздуха, и при сильном ветре облако отравляющего вещества может быть быстро рассеяно.

Рекомендуется к применению для поражения вентилируемых наземных и подземных сооружений (метро, тоннели, высотные здания) путем обстрела. За счет высокой концентрации тяжелой составляющей и проникающей способности аэрозоля любые сооружения, независимо от профиля строительства, глубины залегания и системы вентиляции будут поражены в считаные минуты.

Воздействие на человека. При поражении тяжелыми компонентами в месте попадания на кожу образуются мелкие пузыри, наполненные желтой прозрачной жидкостью. Через 1–2 минуты происходит слияние пузырей. Через 5—10 минут пузыри лопаются, и образуется незаживающая язва. Первым признаком поражения дыхательных путей аэрозолем служат выделения из носа, заложенность в груди и сужение зрачков. Вскоре после этого у жертвы затрудняется дыхание, появляется тошнота и усиленное слюноотделение. Затем жертва полностью теряет контроль над функциями организма, происходит непроизвольная рвота, мочеиспускание и дефекация. Эта фаза сопровождается конвульсиями. В конечном счете жертва впадает в коматозное состояние и задыхается в приступе судорожных спазмов с последующей остановкой сердца.

В настоящее время средств защиты от «Росы-2» не существует.

Аэрозоль прозрачен. Признаки заражения местности – слабый запах цветущих яблонь».

Последнее мне понравилось больше всего. Идешь себе, идешь. Весна, романтично так. Незабудки вокруг, лютики разные. Ах, что это за приятный запах? Наверное, где-то благоухают белые яблоневые сады! Меж пышных соцветий порхают бабочки и шмели, и – чу! Где-то запел соловей! И вдруг – насморк. Думаешь – ничего, продуло, наверное, где-то. Пройдет. И – бац! Полные штаны. Удушье. Судороги. Смерть. Лежишь на обочине с выпученными глазами. А вокруг весенним торжественным аккордом благоухает слабый запах цветущих яблонь.

Романтично, черт побери. И химикам, разработавшим смертоносную смесь с тонким романтичным ароматом, за чувство юмора – пять баллов.

– Высококлассная разработка, – трясет головой краснодипломник, что обычно служит признаком его крайнего одобрения. – Ни противогазы, ни комплекты защиты, ни бункеры не помогут врагам скрыться!

Иногда он бывает не в себе. Чаще всего это происходит с ним, когда он говорит об оружии. Однажды он признался мне, что всегда видел свою «жизенную стезю», что стоит понимать, видимо, как «предназначение», в разработке новых систем массового поражения. Потому что только новейшие разработки в этой сфере помогают сохранять мировой баланс. Чем изощреннее и страшнее новое поколение средств уничтожения, тем крепче мир на земле.

– Так было с Западом в период «холодной войны», – говорил он убежденно. – Так обстоит дело и сейчас, когда Запад повсеместно превратился в Восток. Америка сгорела, сплавилась в кварцевую радиационную пустыню после атаки террористов-смертников, взорвавших ядерные хранилища Соединенных Штатов. Прижатая ультиматумом Европа сдалась Хусейну без боя, потому что не захотела последовать примеру Штатов. Китай развалился на провинции после ликвидации руководства Коммунистической партии Китая. Только СССР во главе с Великим Вождем товарищем Сталиным сохранил и ядерный арсенал и химическое оружие. Именно потому, что мы готовы к беспощадной войне под руководством Великого Вождя – мы и живы. И наша цель – совершенствовать ядерный щит и не терять бдительности.

Расстроенный тем, что по распределению попал не в конструкторское бюро радиоизотопной бомбы, а в мой скромный отдел, Голумбиевский мог говорить о вооруженном превосходстве и ядерном паритете часами. Мне же подобные разговоры казались констатацией очевидного, а значит – бесполезной тратой времени.

– Все восстановилось? – уточняю, чтобы осадить его.

– Все, – он обиженно поджимает губы.

Расстроился, что я не поддержал беседу на любимую тему. Ну и ладно. На обиженных воду возят.

– Пакуй, – снимаю трубку внутреннего телефона, набираю четырехзначный номер и говорю щелчку в динамике, – по выезду три ноль – готово, забирайте.

Не проходит и минуты, как грохочет входная дверь и в кабинет влетает взъерошенный фельдъегерь. Похоже, начальство действительно ждет информацию. Иногда расшифрованные данные лежали у нас по нескольку дней. Пока фельдъегерь прячет диск с чертежами ракетных комплексов в специальный чемоданчик, пристегнутый к запястью тонкой цепочкой, многозначительно переглядываемся с Голумбиевским.

Как только дверь захлопывается, Степан уверенно заключает:

– Я же говорил – высококлассная разработка!