Глубокий контакт - Андрей Астахов Страница 4

— Я знаю, — ответил Северянин. — За что пьем? За удачную вербовку?

— За будущее сотрудничество. Ваше здоровье!

Северянин выпил залпом, поймав ободряющий взгляд майора, придвинул себе тарелку со вторым блюдом — тушеным карпом с молодым картофелем и зеленью. То ли от водки, то ли от вида вкусной еды у него набежала слюна, и Северянин внезапно разозлился на самого себя. Он словно нищий, позванный к столу богача. Никогда прежде он даже не представлял себе, что может испытывать такое наслаждение от еды.

— Вы всегда так кормите своих агентов? — спросил он.

— Нет, — с усмешкой сказал майор. — Вы — исключение. А знаете, почему? Вы первый агент, которого я принимаю здесь, на базе. Обычно мы вербуем наших агентов еще в Загоне, или в Ураниум-Сити.

— К чему такая секретность?

— Сразу видно, что вы не военный человек. Секретность — первое условие успеха. А совместный обед располагает к откровенности. Я хочу с вами откровенного разговора, потому что вы мне понравились.

— Вам понравилась моя живучесть?

— Нет, Я истосковался по общению с интеллигентными людьми. Если не считать доктора Пауля Авермана — вы его видели, — персонал этой базы состоит из ветеранов военно-космических войск. Они все славные ребята, но слишком уж одномерные. Мне не хватает разговоров ни о чем. Знаете, когда люди просто собираются и болтают — о женщинах, искусстве, рыбной ловле, коллекционировании. Пока не появились вы, мы все свободное время проводили с доктором, болтали и играли в ма-джонг. Вы любите ма-джонг?

— Не очень.

— Вы ешьте, ешьте… Пока вы будете поправлять свое здоровье, мы с вами пообщаемся. Мне следует вам многое объяснить, потому что я собираюсь поручить вам крайне ответственную миссию. Я бы сказал, решающую миссию.

— Вы возлагаете на меня слишком большие надежды, — ответил Северянин, не поднимая глаз от тарелки.

— Может быть. Но, так или иначе, вы будете ее выполнять. Я человек прямой, говорю, что думаю. Справитесь — будете щедро вознаграждены. Погибнете — я найду другого агента. Наверняка найдется сумасшедший, который снова попытается проникнуть в Долину Снов и попадет под наши излучатели.

— Спасибо за откровенность.

— Еще водки?

— Наливайте, — Северянин почувствовал странную решимость.

— Ого, вы стали бодрее! Мое угощение и мой цинизм возвращают вас к жизни!

— За что будет третий тост?

— За погибших. В армии третий тост всегда пьют за тех, кто не вернулся с задания.

— Отлично. Я теперь знаю, на каком тосте вы будете вспоминать меня.

— О, как вы себя недооцениваете! — Зебровски изучающе посмотрел на Северянина. — Давайте определимся, Николай Дмитриевич, как мне вас лучше называть.

— Вы же уже выбрали. Для всех я Северянин.

— Хорошо. Я буду звать вас Ник.

— А как мне называть вас?

— Зовите просто майором.

— Это звучит как-то унизительно. У вас ведь есть имя.

— Конечно. Больше того, у меня, как у всех разведчиков, много имен.

— Хорошо. Пусть будет майор, — Северянин отложил вилку, удовлетворенно вздохнул. — Я сыт, можете начинать.

— Отлично. Я постараюсь быть доскональным во всем, кроме тех несущественных мелочей, которые вам будут неинтересны. Скажу сразу — наша беседа будет записываться. Так положено, уж не обижайтесь.

— Вы сделали меня своим инструментом. После этого смешно на что-либо обижаться.

— В ваших словах все время сквозит упрек. Вы будто обвиняете меня в том, что я очень скверно с вами поступил. Вы неблагодарный человек, Северянин.

— Простите, но у меня нет оснований проникнуться к вам собачьей преданностью. Вы лишили меня свободы. Больше у меня ничего не было.

— Один вопрос, Ник — что вы знаете о грабберах?

— Ничего. Я не очень долго вращался в их кругу. К тому же Загон, как вы называете фильтрационный лагерь в Уваре, не располагает к дружескому общению. Люди там слишком заняты зарабатыванием денег на необходимое снаряжение. А работы в Уваре нет даже для старожилов.

— Но у вас ведь были первые впечатления, не так ли?

— Первое впечатление: среди грабберов нет ни одного счастливого человека. Каждого привело сюда какое-нибудь несчастье. — Северянин помолчал. — Те из ребят, с которыми я общался в Загоне, рассказывали мне очень похожие истории, почему они оказались на Аваллоне. Разорился, задолжал, проигрался, пытался найти деньги на лечение близких. Похоже, Аваллон — это планета неудачников.

— И эти неудачники чертовски нам мешают. Я уже не говорю, что почти все они люди с темным прошлым. От них масса проблем. Население Аваллона составляет около ста тысяч человек. Из них половина живет в Ураниум-Сити, где за ними худо-бедно надзирает полиция МГКС и спецслужбы частных компаний. В Уваре, с которым вы уже успели познакомиться, ситуация похожая. Но вот на дальних точках царит полная анархия. Настоящая банка с пауками. Все эти люди вооружены, все они прибыли на Аваллон в поисках счастья, во имя которого готовы на все. Выборные шерифы, которые должны надзирать за порядком, берут взятки и покрывают преступников. Кое-где появились настоящие банды, которые не имеют с истинным грабберством ничего общего. Но ничего сделать с ними нельзя. Статья семнадцатая Конвенции дает каждому право селиться и работать там, где он пожелает — хоть на Аваллоне, хоть у дьявола в заднице. Только закон соблюдай. Но законы на Аваллоне всего лишь куча исписанной бумаги. Законы превращаются в пустой звук, когда до метрополии сорок семь парсек.

— Я знал, куда я лечу. Я кое-что читал об Аваллоне, искал о нем информацию в Старнете. Но реальность оказалась много хуже.

— Когда-то Аваллон был другим. Начиналось все очень даже интригующе.

— Да, я слышал что-то. Или читал. Но мне все это было малоинтересно.

— Не интересовались историей Аваллона? Зря, Ник. Наша миссия начинается с истории доктора Везалия. Слышали о таком?

— Никогда.

— Странно. Вы ищете Панацею и не знаете ничего о человеке, который считается ее создателем. В свое время имя Везалия было у всех на слуху. Талантливый молодой астробиолог и генетик, настолько талантливый, что его кандидатура для участия в экспедиции к Аваллону даже не обсуждалась. Доктор Андре Везалий был назначен главным научным консультантом экспедиции. По сути, экспедиция, в которой участвовал Везалий, была первой настоящей космической одиссеей. Своего рода испытанием нового типа звездолетов, оснащенных тахионными двигателями. Экспедиция имела четко обозначенный маршрут. Ее целью была звезда 2G2-С22001, та самая, которая сейчас так приветливо светит нам за стенами этой базы. Слишком велик был соблазн послать тахионный звездолет «Колумб» именно к этой звезде — ведь она практически полный аналог нашего Солнца. Яйцеголовые всезнайки предполагали, что звезда может иметь систему планет, подобную Солнечной системе — и ведь не ошиблись! Звездолет достиг пункта назначения, и командор Дауд, глава экспедиции, сообщил, что найдена планета с условиями, поразительно похожими на земные — та же сила тяготения, тот же процент кислорода в атмосфере, наличие воды, райский климат, совершенно фантастическое изобилие растений и животных и так далее и тому подобное. Сущий рай во Вселенной. Но эйфория на Земле быстро прошла; через несколько недель пришло новое сообщение, на этот раз от доктора Везалия. Он передал, что Дауд и часть его людей погибли при неудачной вылазке в глубь территории планеты, и что теперь он, Андре Везалий, возглавил экипаж «Колумба». А еще он сообщил, что под его руководством было сделано открытие, равного которому человечество еще не совершало. Речь шла о какой-то Высшей Гармонии и о Панацее. Естественно, возникли подозрения, что Везалий просто спятил. Людей с Аваллона решили забрать, дальнейшие исследования временно прекратить. С Земли послали спасательную экспедицию, но связь с ней пропала, едва звездолет добрался до Аваллона. Был послан крейсерский звездолет «Пантера» с военным десантом на борту, но и он исчез. Уже позже, через много лет, обломки спасательного звездолета «Геркулес» обнаружили вблизи экватора Аваллона. Судя по всему, он был сбит. О судьбе «Пантеры» мы до сих пор ничего не знаем — предположительно, она находится где-нибудь на Территории Хаоса.