Ученик касты глубин - Игорь Чиркунов Страница 4

Риф Учеников, как я иговорил раньше, представлял собой небольшой клочок земли, ещё и разделённый, как кофейное зерно, на две половинки — побольше и совсем маленькую. Из растительности — два куста из пальм, по четыре и три пальмы в каждой части. Ни воды, ни еды. Всё это доставлялось с острова два раза в день — утром и вечером.

Но наэтот раз, помимо пайка, нам был доставлен шаман собственной персоной. Причём в полном парадном облачении: куча костяных ожерелий с перьями, воткнутыми везде где только можно. Естественно, со своим страшноватым посохом.

—Думаешь, готовы?— окинув взглядом притихшую толпу Учеников, повернулся он кНаставнику.

—Готовы,— улыбаясь кивнул Наставник.

Мать вашу, к чему? Что за интриги и игры в молчанку? Уж нехотите ли высказать, что всё это было обучение?!

Оказалось, что нет.

—Итак, Ученики,— Наставник встал рядом с шаманом,— вы выдержали и второе Испытание.

Ах вот оно что! И сколько ещё впереди таких испытаний?

—Находиться под водой два малых гонга?— робко поинтересовался Алеки.

—Нет, Ученик,— деду явно не понравилось, что его перебивают,— это я выяснил ещё тогда, когда вы впервые ступили ногой на этот риф. Теперь же ясмотрел, сможете ли выэто делать так, как делают настоящие люди нашей касты.

Что? Жизнь человека глубин — это вот такая рутина? С утра до ночи с камнем на дне сидеть? Естественно, вслух я ничего не спросил и мне не ответили.

—Я рад, что все из вас выдержали и эту проверку,— взял слово шаман.— Все вы способны находиться под водой достаточно, чтоб начать постигать истинные тайны искусства народа глубин. Но!— буравящий взгляд прищуренных глаз обежал нас одного за другим, буквально проникая в мозг, отчего лично мне сделалось не посебе.— Перед тем как продолжить, вы должны принести клятву!

Клятву?!

—Клятву о том,— включился Наставник,— что никому и никогда, ни при каких обстоятельствах вы неповедаете, в чём заключается искусство добычи слёз Атарапы! Даже сыну своему или дочери! Даже матери родной или отцу!

—А если мой сын тоже станет ныряльщиком?— спросил толстяк Семис.

—Если твой сын тоже станет человеком касты,— снисходительно посмотрел на него Наставник,— тогда об этом ему расскажу я или мой преемник.

—Среди вас есть дети людей глубин,— перехватил слово шаман,— спросите их, говорили ли имчто-то их родители?

—Ах, так вот почему…— едва слышно прошептала Руйха и оглянулась на лагуну.

Кай с приятелями тоже запереглядывались. Ага, наверное расспрашивали родителей. И как мне кажется, безрезультатно.

—Я спрашивал отца,— пробасил Та́йпен.

—И что он тебе сказал?

—Что когда придёт время, мой Наставник ответит на все мои вопросы…

—Вот видите!— повеселел дед.— А всё почему?

—А всё потому,— снова шаман,— что если кто-нибудь из вас расскажет хоть что-нибудь из того, что вы узнаете на этом рифе, вас постигнет…

Дальше шло перечисление всех тех бед и напастей, что обрушат на такого клятвопреступника боги и особенно водяные духи. Ну это я тоже помню, как вчера было: «Если же янарушу мою торжественную клятву, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудового народа» ^[1].

—Нас принимают в касту?— с подозрением спросил я.

Вообще-то странно. Из людей глубин только Наставник…

—Нет,— качнул головой дед,— это клятва Ученика. Вы жееё ещё не приносили? Как я тогда могу посвящать вас в тайны? И только те извас,— добавил он более торжественно,— кто закончит дальнейшее обучение, смогут стать настоящими людьми глубин и принесут уже другую Клятву! И это посвящение будет уже не нарифе Учеников!

Ну адальше шаман несколько минут причитал и ругался по-непонятному, потряхивая и ударяя о землю посохом, приплясывая в такт завываниям. Видимо, с духами договаривался.

Потом нам всем разрезали левую ладонь и, проговаривая вслух под продолжающийся речитатив седого старика текст местной «присяги». Мы приложили ладонь к валуну, и наэтом обряд считался выполненным.

Как говорится, поздравляю тебя, Скат, ты — Ученик.

Следом шаман толкнул речугу, чуть ли неслово в слово повторяя слова вождя наИспытаниях про то, что племя гордится и безмерно признательно, и что мы такие молодцы, раз решили рискнуть своими молодыми жизнями, выбрав мрак глубин…

Я ещё раз присмотрелся к шаману. Легко узнаваемых наколок ныряльщика среди кучи его татуировок не проглядывало. Ну тогда ладно, заливай нам… про мрак… в мелководной лагуне, где солнце большую часть дня просвечивает всю толщу воды до самого дна. Поныряли бы выу меня, на бывшей моей «базе». Или в других местах… куда солнце вообще не заглядывает, тогда бы меньше про всякий мрак распинались.

Завтракали в молчании. После принесения клятвы все Ученики погрузились в раздумья.

Я время от времени кидал взгляды в сторону одинокого ныряльщика. Того, что заметил ещё утром. Сейчас, помимо его лодки, на сверкающем зеркале лагуны то тут то там виднелись ещё три пироги. И как правило, в каждой было по двое или даже по трое.

Как-то неправильно это, отметил про себя. Нырять в одиночку нельзя, это азы.

—Куда ты всё время смотришь?— поинтересовалась Руйха.

Я указал подбородком, не переставая жевать. Кстати! Не думал, что будущую элиту так хреново кормят: жареная на углях рыба и печёный батат. Всё, как правило, холодное. Для питья — вода.

Моя подруга тоже всмотрелась в даль, и еёгуб коснулась лёгкая улыбка.

Наставник сказал после завтрака собраться на берегу, вот мы ивернулись на пляж, рядом с валуном. Туда, где до этого проходили наши тренировки.

Минут пять стояли, удивлённо оглядываясь по сторонам — деда не было. Потом, наконец, он появился.

—Ну? И что вы тут собрались?— в голосе сквозило ехидство.— Кое-кто из вас, кажется, хотел нырять?

Я молча всмотрелся в морщинистое, как печёное яблоко, лицо Наставника. Так, и что ты хочешь сказать?

—Ты сказал, чтоб мы пришли на берег,— ответил озадаченный Семис.

—И где же вытут собрались нырять?— ухмыльнулся во всю щербатую пасть дед.— Я жесказал: начинаем учиться искусству людей глубин. Вы что, думаете, наша каста погружается только по плечи?

Блин, дед, я уже понял! Зачем глумиться? Так бы исказал — не тот берег.

—Пошли,— выдохнул я…

—Так, ребята, все идём на другой берег!— раздался запоздалый «командный» возглас Кая.