Теперь вы знаете, кто я. Том I - Андрей Еслер Страница 4

— Ты никогда не рассказываешь о работе, — укорила сестра.

— Ничего интересного, одна скука. Наверняка, ты слышишь много историй из жизни отца или Майка. Уберегу тебя от этой ноши.

Лиз улыбнулась.

— Они все о войне, конфликтах и службе. Иногда мне хочется узнать о другой жизни, обычной.

— Она скучная.

— Ты бы не стал заниматься скучным делом.

— И то верно.

Мы доехали до салона за считанные минуты.

— Красивое?

— Оно великолепно! У меня нет слов… — я действительно был поражён.

— Так и думала!

Лизбет сияла, она крутилась передо мною в свадебном платье и была чудо как хороша.

— Я хочу, чтобы ты повёл меня к алтарю… — неожиданно сказала она, когда достаточно похвасталась платьем.

— Почему я? — удивление било ключом. Отец, наверняка, разозлится.

— Потому что я тебя люблю, братик, — она подошла и чмокнула меня в лоб, хоть ей и пришлось встать на цыпочки. — То, как обходится с тобой папа, неправильно. Хочу преподать ему урок.

— Перевоспитать такого упрямца, как он? Задача не из простых.

— Я никогда не отступала перед трудностями, — довольно улыбнулась Лиз. — Так это да? Ты отведёшь меня?

— Конечно, как пожелаешь, — смиренно соглашаюсь.

— Уи-и-и-и-и!

Сестра снова лезет обниматься. Я не против, она, пожалуй, один из немногих лучиков радости в моей жизни.

— Едем домой.

У дома родителей я увидел Макса. Он ходил туда-сюда возле гаража и с не самым радостным видом с кем-то спорил по телефону.

— Всё в порядке? — киваю в сторону жениха Лизбет.

— Да, он постоянно с кем-то на связи. Макс — фондовый брокер, это часть его жизни.

Заметив нас, Макс тут же свернул разговор.

— Привет, детка, — он поцеловал Лиз в щёку.

Вместе мы вошли в дом, где царила предсвадебная вакханалия. Завтра утром мы должны выехать в ресторан и по совместительству отель, где уже полным ходом идут приготовления.

— Ай! Сукин сын! — раздосадованно прошипел отец, всё ещё сидящий у телека.

Я впервые с приезда поинтересовался, что же он смотрит.

— Он полюбил это варварское шоу, — прошептала мама, когда мы оказались на кухне. — Убийцы, преступники — сброд, собранный на странной планете, где все убивают всех.

— Ты про Перегринус?

— Да, планета-чужак… — подтвердила мама.

— Он всё-таки в прошлом военный, ему не хватает адреналина, — попытался оправдать увлечение отца я, хоть и не знал зачем.

— Ладно бы он сам смотрел это шоу, так он и Майка подсадил, — неодобрительно проворчала мама. — Ох уж эти мальчики. Слава богу, сынок, что ты не такой, я каждый день молюсь за тебя.

Она сгребла моё лицо в ладони и печально вздохнула. Оставалось только промолчать. Не могу представить, что случится, если она узнает о моей работе. Это разобьет ей сердце.

— Давай я тебя покормлю.

Домашняя еда таяла во рту — наслаждение и только.

Мама отменно готовит, никакие рестораны не заменят её простой лазаньи, с каждым годом я понимаю это всё лучше.

Я находился на кухне один, смакуя семейное блюдо, когда вошли отец с братом. Они активно обсуждали шоу, направляясь к холодильнику.

— Говори, говори, — передразнил отец. — Этот красный точно всех порвёт, видел его выучку? Хоть мне и не хочется признавать, он, похоже, бывший военный. Если он сунется на нижние уровни, ему будет чем ответить этим уродам…

— Тут мало одного навыка, — не согласился Майк. — Надо быть прирождённым убийцей и работать в одиночку, чтобы перекосить столько народа.

Я помалкивал и уплетал лазанью, стараясь не обращать внимания на их спор. Парочка новоявленных фанатов достала пиво и приложилась к бутылкам, ненадолго погружая кухню в тишину.

Но, видимо, разговоры о шоу уже порядком надоели Майку, и он обратился ко мне.

— Эй, Джей-Джей, ты смотрел последний выпуск шоу с Перегринус? Там полный отвал башни, зэки режут друг друга, словно звери…

— Нет, я не смотрю подобные шоу, нет времени, — слегка приврал я.

Мне действительно неинтересно смотреть шоу с планеты чужака. Но не говорить же им, что мне и в реале хватает убийств.

— Какой занятой, — проворчал отец. — Пойдём, Майк, посмотрим ещё эпизод, пока женщины занимаются сборами.

— Нет, постой, мы должны показать малышу Джеку несколько эпизодов, — загорелся брат. — Пойдём, братишка, ты должен кое-что увидеть.

— Я не хочу, правда, — отвечаю уже твёрже.

— Да брось ты его, он, поди, на маникюр опаздывает, — отец добродушно хлопнул Майка по плечу. — Пошли лучше вдвоём, бери ещё пару бутылок.

— Ты иди, я сейчас вернусь, — кивнул он отцу, нагружая того бутылками с пивом.

Рэд взглянул на Майка и вышел из кухни.

Только когда шаги отца стихли, а в гостиной зашумел включённоый телевизор, Майк посмотрел на меня. Его лицо исказилось в гневе.

— Почему ты такой, а?! — громоподобным шёпотом спросил он. — Я стараюсь вас помирить, а ты ёрзаешь, как девица!

Мне было неприятно, но за несколько лет я привык к подобному. Сейчас стоит морально подготовится к долгому и нудному спору.

— Мне это неинтересно, Майк, можешь не тратить время. Лучше смотри шоу, а то пропустишь что-то важное, — я не удержался от шпильки.

— Тебе неинтересно наладить отношения с отцом? — переспросил Майк. — А что тогда тебе интересно, если не твоя семья?

— Не передёргивай мои слова, Майк, — я поморщился. — Вы все моя семья, даже если папа так не считает. Но я не могу врать самому себе.

— Врать самому себе?! Это что за новомодная херня? Может, ещё скажешь, что мы тебя притесняем и нам надо быть толерантнее? Джек, ты съехал с катушек вдали от дома. Папа давно не злится на тебя за то, что ты стал долбаным айтишником, а не военным, как все мужчины в нашей семье…

— Кто сказал, что мне нужно прощение? — иронично уточняю. — Ты думаешь, я должен извиниться за то, что выбрал своё будущее сам? Если это так, ты ещё тупее, чем я думал.

— Не меняй тему, мы говорим о мире, а не вспоминаем прошлое.

— Так, давай проясним сразу. Отец не разговаривает со мной вот уже пять лет, но конфликт между нами идёт все десять. Я не приму его точку зрения. Да, я мог стать военным и пойти по его стопам. Но я не буду служить государству, которое не ценит этого.

— Тебе нужна оценка? Верни зад в школу, Джек… Наша семья поколениями служит лишь потому, что мы защищаем страну, в которой живут наши близкие. Этого не купишь.