Сотник из будущего. Южный рубеж - Андрей Булычев Страница 4
Сотник из будущего. Южный рубеж - Андрей Булычев читать онлайн бесплатно
– Слава то о вас широко раскатилась, многие вообще за честь почтут тут работать. Ещё и на ярмарках да вечёрнях долгих зимних будут хвалиться, и рассказывать, как у самого Обережного Сотника трудились. Так что, не беспокойся, а лучше скажи ка мне, что это у тебя за трава то такая интересная в коробах возле окошек стоит? – и заинтересованный Лука подошёл к одному деревянному ящику с рассадой, желая руками потрогать зелёные всходы.
Шлёп! Вдруг раздался звук удара тряпки, и немолодой старшина артели, таким бодрым козликом отскочил на середину избы. А рядом, грозно уперев руки в бока, стояла здоровенная тётка Фёкла, отбитая полтора месяца назад из разбойного стана Свири, стояла и шипела как разъярённая кошка:
– Куда руки свои тянешь, олух окаянный! Тебе что, хозяин разрешил эти всходы трогать, супостат ты неприкаянный?!
Андрей наклонился к столу и уже просто не в силах с собой совладать от такой вот живой картины, давился от хохота, только глядя на весьма сконфуженного Луку.
– Прости меня, Лука Мифодьевич сердешно, смилостивься друг. Забыл я тебя предупредить заранее, что смертельно опасно приближаться к этим ящичкам у окошек. И сам-то вон бочком только хожу рядом, с боязнью великой и оглядками, уж больно грозная охрана возле них дённо и нощно службу несёт. Страшусь сам, как бы и меня тут не прибили бы ненароком, не разобрав, да ошибочно – и снова расхохотался, не удержавшись.
– Ну, вы и скажете тоже, Андрей Иванович – покраснела всегда бойкая Фёкла, – Вам-то можно трогать всё, что вам надобно. Это вот этого упыря худого пущать я не буду, пусть даже не надеется, злодей, ещё нечаянно сделает чегось негодного, и завянет тогда вся наша драгоценность.
Лука обошёл большим кругом грозного часового и снова сел за стол.
– Да-а, дела, Иванович, тут уже и шаг то сделать страшно, не то, что потрогать чего, – и, взглянув пристально на Фёклу, причмокнул, – Это тебе хорошо, вон разрешают трогать всё, что надо.
Сотник усмехнулся:
– Ну, это она образно, Лука, образно.
И они вместе уже рассмеялись, как только что нашкодившие мальчишки.
– Это, Лука Мифодьевич, те детки растений, что будут потом высаживаться в ваш парник, который вы давеча по осени сладили. А потом уже и по всему огороду, как только тепло накрепко встанет из него рассадятся. Семена же и всходы этих растений воистину для нас драгоценные, потому как из них со временем вырастет всё то, что будет кормить многих добрых людей, спасая их от голодной лютой смерти. От того-то, понимая всю важность, и несут службу справно в охране вот такие вот грозные часовые. Чтобы ненароком их никому повредить, а Ваську кота так и вообще в юрту ко мне выселили от греха подальше.
– Кстати, ты же бобыль, как я знаю? – шепотом продолжил Сотник, –Ну, так и приглядись к женщине. Так-то добрая она, работящая и вдовая, может и чего сладится, а? – и подмигнул покрасневшему старшине.
–Ага! Уж больно грозная она, вон как службу то несёт, не подступишься…– и мужчины перевели тему разговора в другое русло.
Апрельская весна вовсю хозяйничала в Андреевском поместье. Только недавно сошёл лёд с Ямницы, и разросшаяся река шумно гнала свою мутную воду с ветками и мусором к устью. Кое-где на поляне и вырубках ещё виднелись полоски снега, но уже было понятно, что неделя, другая, всё стает и подсохнет под жарким солнцем земля, давая жизнь дружным зелёным всходам. В небе ещё тянулись последние караваны птиц, возвращавшихся из долгой зимовки, а с ближайших озёр, прудиков и болот уже доносилось кряканье, чивиканье и гогот всех тех, кто спешил завести семью и дать жизнь своему новому пернатому потомству.
С ближайшей же вырубки раздавались крики и щёлканье самострела. Там шла пристрелка тех двух реечных арбалетов, что уже успел сладить мастер Кузьма в своём закутке избы у «оружейки». Возле огневого рубежа стоял сам Сотник и наблюдал в бинокль, как входят в мишень арбалетные болты за сто метров (140 шагов) от стрелка.
На рубеже ведения огня рядом с Сотником стоял сам мастер и что-то там подкручивал да настраивал блестящими хитрыми инструментами в своём творении, самом совершенном на тот момент личном стрелковом оружии, а именно мощном ручном, реечном самостреле.
– Ну-ка, давай, Митяй, по центру бей тремя болтами. Только в валик ложе упри поплотней, и спуск на паузе вдоха и выдоха делать не забудь, –отдал команду отец.
Раздался щелчок, и Андрей кивнул одобрительно:
– Во-от, теперь в самый центр влепил, давай ка ещё двумя туда же повтори для стабильности боя, и будем считать, что оба самострела мы пристреляли.
– Ну что, Кузьмич, глубоко в брус болт входит? – показывал мастеру глубину пробоя Андрей.
– Да, Иванович, больше ладони, однако дыра будет, почесал лоб мастер, а по твоей метричной да через десяток системе измерения, так и вообще, на все девять сантиметров в дерево вошёл, – показывал он спицу, вынимая её из свежего отверстия в брусе.
– А давай-ка похулиганим немного, – предложил Сотник, устанавливая к мишени прочный щит дружинного пешца, а за ним ещё и лёгкий металлический шлем всадника приладил по центру.
Резкий звон с рубежа мишеней известил, что болт попал туда, куда надо и, когда зрители отодвинули щит, их взору открылась удивительная и занятная картина.
Мало того, что бронебойный болт пробил насквозь сам щит и шлем, так он и в сосновый брус даже сумел зайти на пару сантиметров. Удивительной силы оружие был этот раеечник-самострел! Настоящая гроза для защищённого бронёй средневекового воина. И это именно в их усадьбе новгородский мастер Кузьма смог осмыслить, понять принцип его работы, и даже смог смастерить и довести до ума пару своих изделий. Осталось только найти прилежных подмастерьев, отстроить хорошие мастерские с набором инструментов да найти хороший материал для изготовления механизма и плечей/дуг арбалетов, и тогда можно уже будет освоить выпуск изделий для своей стремительно растущей дружины.
Вокруг усадьбы кипела работа. Большая часть артельных обтёсывали брёвна, укладывая их по размерам в большие пачки. Несколько плотников занимались изготовлением досок. Сначала с помощью клина толстое бревно раскалывалось посредине, а затем каждая половинка ствола расщеплялась на дольки, и каждая из них обтёсывалась топором, скобелем и сглаживалась рубанком, только после этого получалась доска. Очень трудоёмкая и тяжёлая работа согласитесь. Это вам не пилорама нового времени, тут всё больше ручками или горбом, своим или соседским, без разницы. Хотя соседским, конечно, всё-таки предпочтительнее будет.
У воинской дружины был свой тяжкий труд – крепить ратное умение, проливая обильно пот, дабы сохранить в будущем свою кровь и кровь своего боевого товарища. И «обережные» десятки, коих с приходом отдельных дружинников и даже групп в последние пару месяцев набралось уже полных три, отрабатывали свои боевые задачи с превеликим усердием.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments