Кремль 2222. Одинцово - Максим Хорсун Страница 39

– Это вундервафля, – прогудел всепоглощающий, будто льющийся с небес, голос. – Нравится?

– Ты еще и Свалочника сюда приволок! – изумился Лан.

– Ну… Он настоял, – ответил Титан, вроде как оправдываясь. – Между прочим, этот вонючка может быть очень даже полезным, когда захочет.

Лан увидел громоздкую фигуру, закутанную с головы до ног в плащ-палатку и с похожим на колпак капюшоном на голове. Встретив такую среди московских руин, запросто можно было бы отложить кирпичей, не зависимо от того – ночью происходило ли дело или днем.

– Я никогда не моюсь, – признался Свалочник и распахнул плащ. В свете пожаров засверкал металл его кибернетических рук, забликовали многочисленные объективы электронных фасетчатых глаз.

Одинцовские мужики, которые собирали оружие шайнов и рубили головы мертвым и между делом с подозрительностью наблюдали за встречей друзей, словно взбеленились. В один миг они построились в некое подобие каре и затрясли окровавленными секирами, прикидывая, как они оприходуют это страхолюдное создание, дерзнувшее ступить на землю поборников «чистоты крови».

– Они – чего? – Титан взял пулемет на изготовку. – Белены обожрались? Пусть чуток попустятся!

– Эй-эй! – Лан оказался между ополченцами и Свалочником. – Он – никакой не мут! – тут Лан, конечно, немножко кривил душой, но он не мог допустить, чтоб одинцовские наломали дров. – Он – робот! Точнее, наполовину – человек, наполовину – робот!

Ополченцы переводили взгляд со Свалочника на Лана, с Лана – на пулемет в руках Титана.

– Уважаемые, вы имеете что-либо против человекоподобных роботов? – с угрозой поинтересовался Титан.

– Что ж мы – не понимаем, что ли? Робот – существо полезное, призванное служить человеку, – проворчал, наконец, самый старший в этой когорте – лысый тип с седой бородою до пояса: наверное, местный сотник. – Ребяты, опустить оружие! Роботов мы трогать не будем.

– Так-то лучше… – Титан тоже слегка расслабился.

Лан поглядел на киборга, потом на Свалочника. Стало быть, тяжелую рану Титана удалось подлатать, иначе эти двое появились бы здесь не скоро… И сейчас же Лана озарило.

– Свалочник, братуха! Нужна твоя помощь!

– Чем я могу быть полезен?

Лан отвел Титана и Свалочника к терему старейшины. Глебка был до сих пор здесь: сидел возле бледного, почти воскового Емельяна. На лице приказчика было такое выражение, будто сейчас умирал его отец.

Тут же присутствовали Гаврила Никифорович с парой бойцов: они стояли вокруг шайна, который уже пришел в себя и теперь лишь угрюмо зыркал по сторонам. Рука пленника была сломана и сильно распухла, налетчик наверняка страдал от адской боли, хотя и старался не подавать вида. Бойцы рассматривали, уважительно прицокивая языками, отобранное у шайна холодное оружие – небольшого размера, но тяжелый ятаган и пару ножей.

Возле старейшины за спиной у Глебки переминались с ноги на ногу несколько типов с важными лицами – наверное, местные бояре, а еще – трое длинноволосых молодых людей с заторможенной речью и сонными глазами, что выдавало их пристрастие к психотропным веществам. Лан сразу понял, что эти трое – те самые «Друзья Духов», за которыми посылал Глебка. И как раз парни отрешенными голосами обсуждали стратегию лечения Емельяна.

– Нужно промыть рану крепким пивом, – предложил первый.

– Лучше мочой, – оспорил второй. – Моча – самая чистая жидкость в организме. Ее можно пить, и ей можно лечиться. Мы промоем мочой рану, и она убьет инфекцию. Так завещали Духи.

– Мы промоем рану пивом и мочой, – подытожил третий, – а потом зальем в раневой канал кипящего масла, чтобы быть уверенными, что заражения не случится.

– Ништяк, – согласился, почесываясь, первый. – Моча у нас с собой, а вот за пивом и маслом придется идти в амбар.

– Амбар сгорел, – сказал второй.

– М-м… Тогда совсем не круто… – третий развел руками. – Остается только моча и вера в Деда и Бабу.

Лан и Титан поняли друг друга без слов. Раз-два, и они оттеснили Друзей Духов подальше от раненого. На лицах остальных появилось недоумение.

– Дядька Волк сбежал, – потерянно сказал Лану Глебка. – Дядька Волк знал мощные заговоры и молитвы для излечения ран. А эти еще зелены и не посвящены во все тайные знания… Но иных врачевателей у нас нет.

– Ну, знаете ли… – пробурчал Титан. – Я вас, возможно, удивлю, но крепкое пиво не годится для дезинфекции раны. Если бы у вас был спирт или хотя бы водка… Но по вашим физиономиям вижу, что вы ни в зуб ногой, о чем я говорю.

– Почему же? – обиделся один из «бояр». – Мы не совсем темные! До нас дошли мифы о водке, но секрет ее изготовления давно утерян…

– Как страшно жить, – вздохнул Титан. – Что-то мне подсказывает, что у вас велика смертность среди раненых, и вы недоумеваете, почему так происходит. Ну-ка, дайте профессионалу оценить фронт работы!

К старейшине подошел Свалочник. Он скинул капюшон, выставил из плащ-палатки кибернетические руки. Его страхолюдный вид снова заставил ополченцев схватиться за оружие.

– Спокойно-спокойно! Это свой! – снова пришлось вмешаться Лану.

– Ты не перегибай, малец, – проворчал на него Гаврила Никифорович. – Ты у нас – без году неделя, а уже берешься командовать!

За Лана вступился Глебка.

– Гаврила Никифорович, ты же слышал, что Емельян возложил на него заботу об общине наравне с нами!

Командир ополчения сдвинул брови, скомкал бороду в кулаке, потом посмотрел на застывших, словно в ожидании, «бояр» и сказал:

– Не так все было, Глеб. Емельян говорил лишь о тебе и о нем, – он быстро кивнул в сторону Лана. – Дед свидетель, на ваши плечи он переложил свой груз, и вам решать, как поступить дальше.

Глебка задумался, поглядел снизу вверх на «бояр», а потом с надеждой на Свалочника.

– Он будет жить?

– Сожалею, – ответил Свалочник, распрямляясь и снова пряча голову под капюшон, а кибернетические руки – под полы плаща. – Я ничем помочь не в силах.

– Ты не можешь так говорить! – выпалил Глебка. – Емельян нужен нам сейчас, без него мы не спасем общину!

– Его уже нет, – ответил Свалочник, отступая в тень.

На несколько секунд повисла тишина. Глебка несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот, затем положил руку на шею старейшины, пытаясь прощупать пульс. Лану стало жаль парнишку, столь острая скорбь читалась в его глазах.

По очереди заговорили «бояре»:

– Последнее слово старейшины – закон. Емельян был хорошим старейшиной.

– Те, кто хотел сбежать – уже сбежал. Остались те, кто готов до конца служить общине. Мы поддержим решение Емельяна. По крайней мере – пока мы воюем с шайнами.

– Глеб, ты слишком молод, чтоб тебя избрали старейшиной. Но ты можешь управлять вече и обращаться к общине с Видного Пня.