Оружие Аполлона - Алексей Корепанов Страница 39

Ночь только-только входила во вкус, и поисковикам следовало определиться с дальнейшими действиями. Вариантов было всего два, причем один противоречил другому. Согласно первому, нужно было прямо сейчас возвращаться к реке по следам охотников, и оттуда, как и планировалось, плыть на север, к Карфагену. Правда, о катере, скорее всего, нужно было забыть. Его маячок молчал, и неспроста – ни с того ни с сего выйти из строя он не мог. По пути к реке форесты развели на оставшейся позади поляне пять костров, а прошедшим вечером – только четыре. Значит, охотников стало меньше. Одна группа явно взялась за катер и поэкспериментировала с приборной панелью. Да так, что ненароком отключила маячок. Можно было, конечно, сообщить об этом полковнику и попросить другой катер, но… Но это значило бы выставить себя такими профнепригодными, такими растяпами (Анизателлы это, конечно, не касалось), что… В общем, мужчины были единодушны: о таком позоре распространяться не стоит. А катер можно заменить плотом, благо плыть предстояло вниз по течению. Вариант номер один был неудобен тем, что вместо сна предполагал передвижение ночью по незнакомому лесу, где водились весьма зубастые хищники – изображения их искатели видели при подготовке к полету на Аполлон.

По второму варианту, следовало провести ночь на месте, дождаться рассвета и только тогда пускаться в путь. Этот вариант был еще более неудобным. Зверям ничто не мешало напасть и в этом случае, плюс форесты могли все-таки попытаться вернуть свою добычу. К тому же и полноценного сна не получилось бы – как можно спокойно спать, зная об опасности? Да и поспали уже или, во всяком случае, подремали, пока нежились в гамаках…

Так что искатели предпочли потихоньку идти на восток, надеясь, что свет фонарей отпугнет зубастых любителей ночных прогулок. Ну, а уж если кто-то и нападет – скажут свое слово парализаторы.

Прежде чем дать добро на продолжение похода, Габлер предложил перекусить. Охотники за Копьем смыли с лиц потерявший свои дурманящие свойства порошок и уселись на земле, продолжая прислушиваться к ночным звукам и держа парализаторы наготове. Вот тут Крис и поинтересовался, каким образом Низе удалось выручить всех из беды. Девушка не стала блистать красноречием, коротко пояснив, что применила некое воздействие – разумеется, доставшееся в наследство от предков, – которое она назвала омминтоо. Поддавшийся этому воздействию караульный ткнул ножом в нужную точку на ее коконе (как и из чего форесты создавали такие коконы, осталось непонятным), сделал продольный разрез – и узилище развалилось. Повинуясь все тому же омминтоо, караульный поступил таким же образом и с другими. И никаких чудес… А Кириллу, спросившему, почему Низа не воспользовалась этим своим омминтоо раньше, зачаровав сразу всех, беллизонка ответила, усмехнувшись, что она не всесильна. Воздействию поддаются по-разному, кто раньше, кто позже. И что бы устроили те, кто поддается не сразу, если бы увидели, как кто-то из их соплеменников вызволяет ее из кокона? А на то, чтобы зачаровывать всех поочередно, у нее просто не хватило бы сил.

Она объясняла это Устинюку, а Крис сидел и любовался ее лицом, на которое падал свет закрепленного на ветке фонаря. Он невольно вспоминал ее недавнюю наготу, не мог прогнать злость на Кирилла и Арамиса за то, что они тоже видели это… и сравнивал беллизонку с теми девами-сиренами, которые в арт-объемке пытались заманить к себе древнего бродягу Одиссея. Удивительным созданием была даллиа Анизателла Иолнеи…

«Всякая женщина – зло…»

Теперь ему было понятно, каким образом Низе с напарницами удалось добраться до рубки управления и заставить экипаж галеры «Гней Помпей Магн» лечь на обратный курс к Нова-Марсу…

Крис тряхнул головой и понял, что все уже молчат и жуют. Он вновь остановил взгляд на девушке:

– Низа… Спасибо, что выручила…

Беллизонка вытерла губы салфеткой и слегка улыбнулась:

– Я в вас заинтересована.

Арамис чуть не подавился, Кирилл крякнул, а Габлер понял, что именно испытывает человек, которому плюнули в лицо.

– Все равно спасибо, – с трудом сказал он и с такой силой впился зубами в питательный батончик, словно это было горло заклятого врага.

Вновь наступило молчание. В свете фонарей вились мошки. Кирилл, опустив голову, сосредоточенно шуршал оберткой очередного батончика. Низа с безразличным видом тщательно вытирала пальцы салфеткой. Арамис глотнул из фляжки, устремил взгляд в ночную темноту и сказал:

– А ведь Хранители, небось, иногда вылезают наверх, чтобы ножки размять… Хорошо бы встретить такого по дороге и поговорить. Вежливо так попросить, чтобы довел до постоянки…

– Что есть «постоянка»? – спросила Низа.

Уроженец Беловодья холодно взглянул на нее:

– То же самое, что ваши подземелья, даллиа Анизателла. По-другому – база. Место постоянного обитания. В данном случае, я имел в виду базу Хранителей.

– Спасибо за пояснение, мистер Пирико туо-туо, – церемонно произнесла беллизонка и обвела всех взглядом. – Мистеры недовольны тем, что я имела сказать то, что думаю? А не к этому ли призывает ваш Император? Сколько красивых изречений древних земных мудрецов, куда ни глянь! А вы что, с этим не есть согласные?

– Если говорить все, что думаешь… – Арамис помотал головой. – Это будет полная задни… э-э… в общем, сложновато будет жить. Но в кабак мы тебя просто обязаны сводить.