Игры Высоких - Дмитрий Курмаев Страница 39

Он вдруг почувствовал, что не может больше ни минуты оставаться в Зале Тысячи Битв. У него кружилась голова, ему мерещился смрад разлагающихся трупов.

– Господин желает осмотреть остальные залы?

– Нет. – Андрей отрицательно мотнул головой. – Нет, в другой раз.

Монгол кивнул, Андрею почудилась тень облегчения в его пустых глазах.

В зале, где Андрей любовался на звезды, ему стало лучше. Холодная величественная красота смотрела на него со всех сторон, и он, впитывая ее, постепенно успокаивался.

Монгол стоял рядом, не проявляя признаков нетерпения.

– А как называется этот зал? – спросил Комков.

– Зал Пути, господин, – ответил тот с чуть заметной паузой.

– И… что, то есть… для чего он? – Андрей покосился на монгола.

Лицо у того казалось застывшей маской.

– Вам лучше спросить у госпожи, господин, – сказал монгол.

– Понятно, – усмехнулся Андрей.

Похоже, у всякого любопытства должен быть предел, на что ему сейчас тактично намекнули. А может, монгол просто не знает.

Солнце уже готовилось ко сну, окрасив океан оттенками розового. Дневная жара ушла. В еле различимой отсюда смотровой беседке маяком горел голубой огонь.

Комков полной грудью вдохнул вечернюю морскую свежесть. Ему предстоял неблизкий путь в «санаторий». Ничего, зато, глядишь, вернется пропавший аппетит.

– Ты со мною? – спросил он у стоявшего в воротах монгола.

Тот покачал головой.

– Мне нужно кое-что сделать для замка, господин. Завтра прибывает Госпожа.

– Понятно… – сказал Андрей.

Монгол иногда интересно строил фразы. Сейчас он говорил о Черном замке, словно тот был живым существом.

Андрей посмотрел на заходящее солнце. Идти ему придется в темноте. Хищников на острове, похоже, нет, как и мух с москитами, однако мало ли…

– Послушай, а много здесь вообще сейчас народу? – Комков собрался наконец разрешить этот волновавший его вопрос.

– Народу? – На бесстрастном лице монгола проступило недоумение.

– Ну кроме меня, тебя, той девушки есть еще люди на острове? – пояснил Андрей.

– На острове нет людей, кроме вас, господин, – помедлив, сказал монгол.

– Что?

– «Тени» – не люди, господин, – сказал монгол.

В воздухе повисло тягостное молчание. Андрей понял, что других объяснений он не добьется.

– Скажи… А Госпожа – кто? – вдруг спросил он.

Монгол глянул на него как на умалишенного.

– Я слишком много говорил сегодня, господин. Боюсь, я уже заслужил наказание.

Андрей глядел в лицо монгола, который оказался «тенью», и не знал, что сказать. Что значит «тень»? Что лишнего монгол ему сегодня сообщил? Как их наказывают и за что?

Он повернулся, не прощаясь, и пошел по мосту к берегу.

Площадь возле домиков «санатория» по периметру освещали парившие в воздухе голубоватые шары. Голубоглазая девица ждала у накрытого столика возле фонтана, который тоже снизу подсвечивался голубоватым светом.

К ужину девушка переменила наряд. На ней было что-то вроде короткого вечернего платья зеленого цвета, а на голове красовалась высокая прическа. Выглядела она просто замечательно. Очаровательная девушка-«тень». Против воли Андрей пялился на ее голые коленки.

– Господин желает переодеться к вечеру? – спросила голубоглазая.

Из-за коленок Андрей не сразу понял, о чем его спрашивают.

– Что? А-а-а, нет, пожалуй… Можно я так посижу, а?

– Как пожелаете, господин. – Девушка отодвинула стул и сделала приглашающий жест.

– Сервис, – проворчал Андрей. Аппетит он действительно нагулял. – А ты мне компанию не составишь?

Глаза у девушки сразу стали испуганными.

– Нет-нет, господин, этого нельзя.

Комков хмыкнул и пододвинул к себе тарелку с супом. Ел он, как всегда, по-армейски быстро. Голубоглазая едва успевала убирать опустевшие тарелки: сказывались отсутствие обеда, длительные пешие прогулки, обилие впечатлений – еда проваливалась, как в топку. И только когда все кончилось: и первое, и второе, и салаты, – а девушка налила ему в фужер рубинового цвета вино, Комков вздохнул и решил притормозить. А еще говорят, что на ночь есть вредно. «Мне – плохо? Мне очень хорошо!» – подумал Комков, немного перефразируя мультяшного дракончика. Однако если он и вино будет потреблять так же, то скоро «мама» выговорить не сможет.

Девушка тихой тенью маячила за спиной, готовая кинуться по первому требованию – налить, убрать, услужить. Комков потягивал в меру холодное крепкое вино и задумчиво глядел на фонтан. Мерное журчание водяных струй убаюкивало. Надо бы сходить на пляж, искупаться перед сном, лениво подумал он.

– Я вам еще нужна, господин?

– А-а-а? Нет… – Андрей мотнул головой, как сонная лошадь. Он чуть не задремал. И правда, надо сходить окунуться. Он поднялся. Вино оказалось коварным – в голове слегка шумело.

Девушка деловито протерла и сложила столик.

Комков, задрав голову, посмотрел вверх и поежился. Потом задумчиво оглядел игрушечные домики. «Тени» – не люди, господин».

– Послушай, а как твое имя? – Андрей решил, что постоянно обращаться к девушке на «эй» нехорошо. Даже если это и не совсем «девушка».

Она замерла со столиком в руках, словно в игре «море волнуется раз», и съежилась, как испуганная мышь. Комкову стало не по себе: такой реакции он не ожидал. Медленно, словно воздух вокруг внезапно уплотнился и приобрел свойства ваты, он приблизился к ней. Взял ее за руку – столик с громким стуком упал на шероховатый белый камень. Ладонь у девушки была горячей. Андрей видел, как бьется венка на ее шее.

– Что с тобой? – спросил он.

Девушка молчала. Андрей повторил свой вопрос.

– Господин? – Она подняла на Комкова свои голубые глаза, и тому стало по-настоящему страшно.

В глазах была пустота, на дне которой плескался затаенный ужас. Комков вдруг почувствовал, что она совершенно не знает, кто она и где находится, не понимает, что она «тень», что бы ни означало это слово в устах монгола.

Андрей выпустил ее руку, и девушка, словно включилась «зависшая» компьютерная программа, тут же нагнулась и подняла упавший столик.

– Я вам еще нужна, господин?

Комков отступил от нее на шаг и молча помотал головой. С виду и «на ощупь» – человек, живой, из плоти и крови. Что с ней сделали?..

…Андрей сбросил пропотевшую за день футболку на успевший остыть песок, положил рядом сандалии, стянул шорты. Потрогал стопой воду – она была в меру теплой. В этот раз он не стал отплывать от берега далеко. Где-то внутри сидел подсознательный страх: вот сейчас вынырнет из темной глубины какая-нибудь зубастая скотина с плавниками и больно цапнет за задницу. Плавно разводя руками в черной воде, он посмотрел на берег. Медленно дрейфующие голубые светлячки воздушных фонарей на лестнице и у фонтана отсюда являли фантастическое зрелище. Комков вздохнул и привычно сделал «звездочку». Волнения почти не было, вода еле-еле шевелила его расслабленное тело. Комков опять глубоко вздохнул.