Адвентюра наемника - Евгений Шалашов Страница 39

— В Севре, господин граф, молодежь рано взрослеет. Уже лет в пятнадцать в седло садятся, меч в руки берут, — сообщил придворный маг. — Севр с Ботэном постоянно воюют, а людей не хватает. Не пейзан же в бой посылать? Поэтому, не только парни сражаются, но и девушки. Не обратил внимания, что у одной из девушек шрам на груди?

— Не обратил, — виновато отозвался я. — Вот, на ладони внимание обратил, удивился, что жесткие.

А шрам я и на самом деле не заметил. Наверное, потому что стеснялся смотреть на девичью грудь. А вот господин маг, даром, что импотент, засматривается. Стало быть, сражаются девушки? Ну и ну… Плохо дело, если женщин посылают в бой. Значит, совсем дела плохи в Севре. Тогда понятно, почему замуж выходят поздно. Если выйдет замуж, как у нас, лет в шестнадцать, то через год станет матерью, какая уж тут война?

— А если не война, то в дозоры ходят, в патрули, да ты лучше меня знаешь. И спать приходится где попало, и все такое прочее. Так что, у молодежи здесь вольные нравы. Не принято, правда, иметь сразу несколько любовников или любовниц, а в остальном можно творить что угодно. Здесь больше удивятся, если девушка девственницей окажется. Стало быть, она никому не понравилась? А зачем же такая жена? Но если девушка замуж вышла, или молодой человек женился, то с прежними вольностями покончено. Измена — самый тяжкий грех. Ребенок должен знать имя отца. Кстати, — призадумался барон. — Я же в Севре частенько бываю, но не припомню, чтобы девушка беременела до свадьбы. Может, какие-то травы есть, корешки?

А ведь что-то в этом подходе есть. Есть возможность присмотреться к будущему мужу или жене, сделать выбор на всю оставшуюся жизнь. У нас как бывает — ради чистоты крови девушка до свадьбы хранит целомудрие, а когда выяснится, что муж ей не нравится, то пускается потом во все тяжкие. Про мужчин я вообще молчу, им разрешено все.

Наконец-таки девушки принесли пиво. Делая вид, что смотрю на свою кружку, отхлебнул «детского» пива (да, похоже на квас, только терпкий) посмотрел на грудь у одной, шрама не обнаружил, а вот у второй…

— Сбили с седла? — поинтересовался я, кивая на шрам.

— Ага, — беззаботно отозвалась валькирия, погладив рубец, оставленный копейным жалом, а потом с удивлением спросила. — А как вы определили?

— Судя по расположению, копьем били, словно рыбачьей острогой — сверху вниз, — хмыкнул я. — А такая девушка, как вы, вряд ли служит в пехоте. Стало быть, вас либо выбили из седла, либо убили лошадь, а потом пытались убить.

— Меня выбили, — вздохнула девушка. — Полетела, словно мешок с дерьмом, стукнулась оземь, аж дух вышибло, а сверху ткнули. Верно, решили, что сдохла, добивать не стали, но я только сознание потеряла.

— А меня, господин граф, в задницу ткнули, — сообщила вторая девушка, чуть пониже первой. — Показать?

— Эмис, чего ты господину графу свою жопу суешь? — слегка возмутилась первая.

— Моя жопа, куда хочу, туда и сую! — огрызнулась Эмис.

Не слушая моих возражений, девушка повернулась спиной и, резко сдернув набедренную повязку, продемонстрировав небольшой звездообразный шрам.

— Так это не ткнули, — авторитетно заметил я. — Это в вас, фрейлейн Эмис, арбалетным болтом попали. У нас говорили — засадили. Но вытаскивали аккуратно.

— Как же, аккуратно, — фыркнула девушка. — Думала, без жопы останусь. А без жопы, как я в седле сидеть стану?

А выражаются-то дворяночки так, как старый наемник сказать постесняется. Эх, молодежь… Шрамы, разумеется, украшает только мужчин, но он совершенно не портил довольно-таки аппетитную попку. Но шрамов на женском теле не должно быть. А если воюют женщины, то в княжестве должны иметься и безносые, и безглазые девушки. Нет, не должны женщины воевать, не должны.

— Нет, вы лучше смотрите, где же тут аккуратно? — не унималась Эмис.

Не выдержав искушения, я перехватил пивную кружку левой рукой, а правой погладил шрам.

— Ну, ничего, отметина небольшая, до свадьбы все рассосется, — утешил я девушку. — А нет, так его все равно не видно. Вон, у меня морда в шрамах, да и вся остальная тушка.

— У вас на морде всего один шрам, — заявила та девушка, имени которой я пока не знал.

— Это по дурости получил, и по молодости, — вздохнул я. — Поленился старый ремешок заменить, а во время боя он взял, и лопнул. Еще хорошо, что с дальней дистанции меня рубанули, вскользь прошло, а был бы поближе — капец.

— Миса, а помнишь, как нашего сотника зарубили? — обратилась валькирия Эмис к подруге.

— Конечно, — кивнула фрейлейн, и уже обращаясь ко мне, рассказала: — Наш сотник как-то в бой вообще без шлема пошел, храбрость перед нами решил показать, так ему полбашки срубили.

— Нет уж, храбрость перед девушками лучше в доспехах показывать и в шлеме, — хмыкнул я, потерев на подбородке мозоль, набитую ремешком от каски. Такие мозоли у старых солдат как следы от кандалов у каторжан — не сойдут никогда.

— А удирать вам приходилось? — поинтересовалась Эмис.

— У меня на заднице тоже есть шрам. Вылезу, покажу, — пообещал я, не вдаваясь в подробности. — Нет такого воина, который хоть раз да не бегал с поля сражения, но, — глубокомысленно изрек я, поднимая палец, — как настоящие воины, мы называем это ретирадой!

— Граф, я готова в вас влюбиться, — торжественно сообщила девушка, а потом, ухватила меня за голову и так крепко поцеловала, что я едва не ушел под воду.

— А мне тоже хочется, — безапелляционно заявила Миса, отодвигая подругу. Кажется, фрейлейн была готова залезть ко мне прямо в бочку.

В прежние времена, да по молодости, я бы обрадовался, но нынче изрядно испугался. Две девушки сразу — это уже перебор. К счастью, от изнасилования меня спас барон фон Скилур.

— Кхе-кхе, дорогие мои, а я вам не помешаю? — донесся голос старого мага. — Напомню, что нас ждут у князя. И попросите Его Королевское Высочество, чтобы он не настаивал на том, чтобы граф Артакс фон Йорген пил крепкие напитки.