Отмели космоса - Антон Якушев Страница 39

Подъезжаю к воротам. Поскольку амтрумийского я не знал, а разговаривать с бандитами на всеобщем было крайне дурацкой идеей, пришло решение изображать онемевшего и изредка мычать, стараясь общаться посредством жестов. Вообще, притвориться убогим – неплохая идея. Конечно, относиться будут с предубеждением и менее уважительно, но я и не собирался претендовать на значимое место в их иерархии. Главное, чтобы никто ни до чего не догадался, а обделённому жизнью человеку будут давать некоторую скидку на странности. По крайней мере, я на это рассчитывал.

Местные предупреждены о моём прибытии – минут десять назад я написал нанимателю, что подъезжаю. Ворота открыли почти сразу – мне оставалось только заехать на территорию. Грузовик тут же оцепила галдящая шпана. Двери кузова открыли, а мясо начали вынимать и растаскивать в разные стороны. Как оказалось, они тут же жарили его на углях, которые тлели в многочисленных бочках, раскиданных по захламлённому школьному двору. И на кой ляд им столько ёмкостей для костров? Они тут каждую ночь все вместе кукуют, что ли?

Людей было много, несколько десятков, преимущественно от четырнадцати до двадцати лет. Тех, кому было за тридцать, виднелось мало, всего человека два-три, и один из них как раз подошёл ко мне.

– Ты справился, красавец. Ничего себе, тебя ранили! Молодец, не справил нужду после появления проблем.

Говорил вербовщик живо, под стать скользкой харе, которую он имел. Для того чтобы его физиономия выглядела более серьёзно, он отрастил жиденькие усишки, которые лишь сделали его мурло более потешным. Я не смог сдержать насмешливую улыбку, но он принял её за что-то другое и продолжил расхваливать мои предполагаемые храбрость и преданность банде, уводя меня за собой в здание. В это время грузовик перегнали в то, что раньше было школьным спортзалом, а сейчас, судя по всему, выполняло роль гаража. В стене было пробито внушительное отверстие, которое даже воротами не закрыли – вместо них просто повесили огромный кусок брезента, который стыдливо прикрывал внутренности импровизированной автомастерской. Впрочем, я даже польстил местным таким словом, скорее это был пункт экспресс-разбора – почти сразу после того как автомобиль заехал за измазанную машинным маслом ткань, послышался скрежет разрезаемого металла. Стоит отдать должное, от улик эта группа молокососов, сбежавших под руководство худших воспитателей из возможных, избавляется оперативно.

Мой проводник, представившись именем, которое я тут же забыл, провёл меня внутрь школы. На первом этаже он завернул в один из кабинетов с множеством полок и бумаг, где минуты две нёс белиберду о преданности банде, которая станет для меня новой семьёй. Наконец он спросил моё имя, на что я просто промычал нечто невразумительное и набрал на экране БПК «Лакшит». Ознакомившись с именем и получив утвердительный кивок на вопрос: «Немой что ли?», наниматель огорчился и наконец-таки выдал мне плату за первое дело. В тощей скрутке я насчитал пять тысяч кнарфов. Спустя ещё пару минут болтовни и предписаний всегда быть на связи он сказал следующее: «Пока с пацанами пообщайся, на верхние этажи не суйся – не для тебя ещё это сделано, когда станешь полноценным членом, тогда и поговорим». После этого он похлопал меня по плечу и, закрыв за нами комнату на ключ, удалился в сторону лестницы.

Сначала я пошёл по длинной кривой траектории из школы во двор. По пути всё время кто-нибудь попадался. Открыл первую попавшуюся дверь, увидел четверых подростков, что сидели на кривых стульях и играли за покосившимся столом в карты, попутно бухая. Иду дальше, продолжая исследование. Заглядывая в другие бывшие классы, я везде находил бездельничающую шпану.

Выйдя на свежий воздух, я подошёл к одной из бочек, вокруг которой стояло больше всего людей. Меня узнали – под одобрительные крики мне дали прутик с нанизанным на него обжаренным мясом и бутылку «Крабового сиропа». Спустя столько времени я всё же повстречался с этим сивушным пойлом лично. Я заулыбался и, принимая одобрительные похлопывания по плечам, откусил мяса. Чёрт, эти идиоты его даже не до конца прожарили. С другой стороны, что ещё можно было ожидать от замороженных полуфабрикатов. Я постарался не измениться в лице и продолжил есть – ещё не хватало из-за собственной брезгливости пробудить какие-нибудь подозрения. Сделал глоток сиропа. Я думал, после той лиановой дряни меня не удивить отвратным алкоголем, но этой сладкой, пахнущей морепродуктами бурде с привкусом дешевизны и отравления удалось поменять моё мнение.

Пробыв с этими несостоявшимися людьми примерно минут двадцать, я вернулся в школу. Итак, центральное здание. Четыре этажа, по бокам два вспомогательных корпуса – спортзал и небольшое отделённое крыло. В бывшем спортзале обосновался гараж, где уже закончили разбирать пригнанный мною грузовик. В другом крыле здания когда-то была столовая, сейчас там лишь мусор. На первом этаже расположился низший слой банды, к которому в данный момент принадлежал и я. На этажи выше первого вело две лестницы в двух концах основного здания, каждую из которых караулило по два лениво перебрасывающихся репликами бандита. Тут мне ничего не светит. Я вернулся на улицу.

Кажется, единственное, на что тут можно рассчитывать, – влезть по одному из вспомогательных корпусов сразу в окно третьего этажа. Как мне забраться на пристройку – это отдельный вопрос.

Заглянул в мастерскую, в которой расположились горы металла и огроменные полки до самого потолка, загораживающие разбитые окна. Доступ к ним осуществлялся с помощью приставных лестниц, но спереть одну из них незаметно точно не получится. Кроме всего прочего обнаружил там опечатанный контейнер с армейскими маркировками – они сообщали о наличии внутри полутораметрового боевого гусеничного робота с пулемётом и лёгким гранатомётом. Это может стоить денег, вот только чёрт знает, как стыбзить его отсюда.

Между тем, люди постепенно покидали мастерскую – о грузовике напоминал только запах распиленного металла. Выйдя наружу и ещё пару раз обойдя вокруг школы, попутно поцарапавшись о кусты, обильно разросшиеся вдоль противоположной воротам части забора, и уже начав ловить вопросительные взгляды окружающих, я понял, что так продолжаться не может, поэтому вернулся в гараж, в котором сейчас находилось человека два-три, и, поймав момент, когда все были заняты, забрался по приставной лестнице на полки, затем, опираясь на останки оконной рамы, влез сначала по ней вверх, а потом зацепился за край крыши и, превозмогая боль в травмированной руке, подтянувшись, залез наверх, по пути чуть не сорвавшись и чуть не обделавшись из-за этого со страха.

Кто меня мог видеть? Со двора никто, в мастерской все. Крайне трудно забраться сюда бесшумно, я же не древний ассасин. Но надежду мне давали два фактора. Первый – механикам, скорее всего, начихать на то, что происходит вокруг, они в своём мирке, пропахшем сталью и топливом. Второй – разрыв между ячейками иерархической лестницы очень высок, и никто из шпаны не побежит к старшим с криком: «Один из наших лезет к вам на этаж!»

Вприсядку двинулся к окнам – в полный рост меня можно было увидеть со двора. Прославляя жаркий климат за открытые окна, представшие в доступности передо мной в количестве двух штук, я двинулся в их сторону. Как оказалось, каждое из них вело в разные комнаты. Заглядываю в первое – вижу только задёрнутые шторы. Блеск. Заглядываю в другое – пусто, но дверь закрыта, кажется, со стороны коридора. Решаю, что сначала проверю занавешенное – отодвигаю штору и проникаю в затенённое помещение, сильно пахнущее алкоголем.