Целитель Галактики - Филип Киндред Дик Страница 39

– Что с тобой? – удивился Джо.

– Чёртова радиостанция вконец достала, – негодующе воскликнул робот, без малейших усилий освобождая Мали от тяжеленных кислородных баллонов. – Только представьте себе… – Он расстегнул на девушке гидрокостюм, помог ей из него выбраться и, аккуратно сложив одежду, отнёс её в стенной шкаф. – Сижу это я здесь, вас поджидаю и коротаю время, слушая местное радио. Поначалу передают Девятую симфонию Бетховена. Потом реклама призывает приобрести повязки от грыжи. Затем следует отрывок «Добрая пятница» из вагнеровской «Парсифалии». Потом даётся реклама мази для ног. Далее – хорал из кантаты Баха. После него – реклама средства от геморроя. После – «Матерь скорбящая» Перголези. Затем – зубной порошок для искусственных челюстей. «Реквием» Верди. Реклама слабительного. «Глория» Гайдна. Гигиенические средства для женщин. Хорал из «Страстей по Матфею». Наполнители для кошачьих туалетов. Потом… – Внезапно робот замолчал и наклонил голову, будто силясь что-то расслышать в отдалении.

Теперь это что-то услышал и Джо. И Мали, очевидно, тоже. Она стремглав направилась к выходу из здания и, оказавшись снаружи, тут же задрала голову.

Джо и Виллис последовали за ней.

В ночном небе появилась огромная птица, и вокруг птицы той вращались два обруча – огненный и водяной. На их пересечении виднелось девичье лицо, прикрытое позади кашемировой шалью. То был, несомненно, Глиммунг, и явился он в обличье гигантской птицы, но обличье его это всё же весьма напоминало то, в каком он впервые предстал перед Джо.

«Орёл, – изумился Джо. – Орёл, разрезающий ночное небо жутким клёкотом».

Джо невольно отступил под дарующую, как ему казалось, безопасность крышу.

– Старик прибыл, – заметил Виллис, не проявляя ни малейших признаков беспокойства. – Это я просил его явиться. Или, может, он меня?.. Не помню точно. Короче, мы с ним поговорили, но кто кого о чём просил, я припоминаю весьма смутно. С нами, роботами, в последнее время подобное частенько случается.

– Приземляться, похоже, пока даже не намеревается, – прошептала Мали.

Птица действительно непрерывно, широко взмахивая огромными тяжёлыми крыльями, зависла в воздухе на небольшой высоте в добрых десятках ярдов от пирса, и клюв её открывался и закрывался, а горящие неистовым жёлтым светом глаза неотрывно смотрели на Джо, и только на Джо. И тут она быстро-быстро заговорила, и в голосе её явственно звучала тревога, обусловленная, очевидно, тем, что Глиммунгу не терпелось поскорее выяснить, что же всё-таки произошло на дне моря:

– Послушайте! Ведь я же изначально, если вы не позабыли, был против вашего спуска под воду. С самого начала опасался того, что вы, быть может, увидите на дне. Кроме того, вспомните о том, что взяты сюда вы были лишь ради восстановления керамики. Так что же вы в таком случае делаете на этой базе?

– Я нашёл на дне керамический сосуд, – без обиняков сообщил Джо. – И на нём было написано…

– То, что там написано, – сущая ложь! – тут же вскричал Глиммунг. – Немедленно выбросьте то, что там было написано, из головы, и слушайтесь в дальнейшем только меня. Вам понятно?

– На сосуде была также изображена… – неуверенно начал Джо.

– На дне моря валяются тысячи битых горшков, – опять перебил его Глиммунг, – и у всякого горшка своя история, а каждый, кто туда спустится, непременно отыщет среди изображённого на них что-то, для себя подходящее, весьма значимое, по его мнению, и непременно определяющее его судьбу, и, весьма вероятно, судьбы всех, кого он знает, но только глупец вроде вас, найдя на дне куски керамики и узрев на них картинки, поспешно сделает на основании увиденного далеко идущие выводы.

– Большая чёрная рыба, – всё же закончил Джо. – Это единственное, что там было.

– Никакой чёрной рыбы не существует. На дне вообще нет ничего реального, кроме Хельдскаллы. И я подниму Храм, когда только захочу, и обойдусь при этом без вашей помощи. Сам подниму каждый сосуд и очищу его от кораллов. Сам соединю воедино черепки… Может, хотите вернуться обратно в убогий блок, хотите вновь тешить себя дурацкой Игрой и постепенно деградировать, хотите вскорости стать тупой развалиной, без разума и желаний? Вы именно этого и хотите?

– Нет. Не хочу.

– Вы возвратитесь на Землю!

Глиммунг дрожал от негодования, а клюв его свирепо щёлкал.

– Простите, но я… – начал было Джо, но птица, как обычно, раздражённо прервала его:

– Я снова запру вас в ящик в своём подвале. И вы будете там торчать, покуда вас не отыщет полиция. Более того, я и сообщу им, где именно вы находитесь. Вам понятно? Вы что же, прежде даже не подумали, что я могу вас за неповиновение исключить из Проекта? Так вот, вы мне более не нужны. Насколько мне известно, вы вообще больше не существуете…

– По-моему, вы зря кипятитесь. Что, собственно, худого я сделал? Да, спустился на дно. Да, нашёл там сосуд. Но…

– Вы обнаружили сосуд, который вам вовсе не был предназначен. – Птичьи глаза по-прежнему сверлили Джо яростным взглядом. – Вы хоть понимаете, что натворили? Вы помимо моей воли принудили меня к решительным действиям, и теперь ждать мне нельзя уже ни минуты.

Птица, так и не приземлившись на платформу, взмыла вверх и стремительно понеслась над морем. Почти слившись вскоре с непроглядным мраком, она пронзительно выкрикнула:

– Весельчак Кэри Карнс и шесть его телефонов с двадцатью выделенными линиями теперь уж вам не помогут! Радиослушатели о вас даже и не узнают! Им на вас как было, так и останется ровным счётом наплевать!

Описав широкую дугу, Глиммунг почти вертикально спикировал вниз…

Навстречу ему из воды устремилось нечто огромное, чёрное, напоминающее издалека рыбу…