Кремль 2222. Замоскворечье - Максим Хорсун Страница 38

– Одинцово находится на западе, – перебил его Титан. – Но это так – мелочи. Продолжай!

Продолжать Лану перехотелось. Он насупился и теперь больше смотрел по сторонам.

– То есть, – заговорил тогда киборг, – сначала ты спасешь брата, потом – помогаешь Маре, а я спасаю тебя, когда это будет необходимо. План таков?

– Я никого напрягать не хочу, – без энтузиазма отозвался Лан. – Ты меня выручил, пострадал сам. А в Замоскворечье тебе идти совсем необязательно…

– Да ладно! – оскалился Титан. – Без моего чуткого руководства ты, чего доброго, в Шереметьево забредешь. А еще я рассчитываю, что на базе замоскворецких бандитов можно будет поживиться чем-нибудь полезным: хорошим оружием, рабочей довоенной электроникой, предметами роскоши…

– Сам-то почему не со своими? – спросил Лан. – Ты же собирался вернуться на базу кио?

– М-да, – протянул Титан. – Я и вернулся. Но вскоре опять ушел. Слишком долго я был непобедимым чемпионом Арены, чтобы снова стать рядовым киборгом. Подумал я, дружище, и понял, что надо линять, пока ржавчиной не покрылся. И теперь я вернулся, так сказать, к вольной жизни. Сам себе хозяин, никому ничего не должен.

– А чем занимаешься?

– Фрилансер я, Лан, – ответил киборг. – Одним – караван сопроводить, другим – у кредитора долг забрать, третьим – разрешить спор в конфликте за торговое место. Покуда есть руки, мозги и автомат Калашникова, то выгодное занятие отыскать нетрудно даже в нынешней Москве. Жаль, партнеры только не приживаются. А напарник бы мне сгодился. Помнишь Грыжу? Перебежчика из наемников Профессора? Слопал его живоглот, и, кстати, произошло это в Замоскворечье!

– Как долго туда идти? – Лан чувствовал, что раненная нога наливается тяжестью. Он стал цеплять подошвой «берца» остатки асфальта, и этот шаркающий звук мог стоить им обоим жизни.

– Километра три-четыре, – отозвался киборг. – За сорок минут бы добрались, если бы не завалы и не разрушенные мосты. На болотах тоже не сильно разгонишься… а Замоскворечье – это теперь сплошные болота с живоглотами, земляными червями, водяными осьминогами и, само собой, болотниками, – он поглядел на Лана. – Давай-ка сделаем недолгий привал, а то на тебе лица нет, а впереди – уйма опасностей. Рука бойца колоть устала?

– Нога бойца шагать устала, – кисло усмехнулся Лан. Скольких он убил за сегодня? В голове мутилось от усталости, он не мог сосредоточиться и подсчитать. Перед глазами стояла каша из порубленных тел людей и мутантов, куда ни кинь взгляд – всюду мерещились кровавые лужи. Так и умом тронуться было недолго.

– Тогда свернем сюда… – киборг повел Лана к руинам четырехэтажного строения.

Они перебрались через остатки погребенного под буйной растительностью забора, поднялись по разбитым ступеням. Титан отыскал под ветвями и гибкими стеблями проход и первым скользнул в темноту.

– Все чисто, – сказал он через несколько секунд. – Залазь, не бойся!

Нагромождение укрепленных крыш-травой стен и бетонных перекрытий, корни деревьев, пронзающих руины от подвала до давно разрушенной крыши, толстенные, обжитые грибами и мхом стволы, одеревеневшие лианы – все это было пещерой, подсвеченной мертвенным мерцанием гнилушек. Из лопнувшей ржавой трубы капала вода. Из-под тонкого слоя земли и мусора на Лана глядели человеческие черепа, большинство из которых принадлежало детям.

Лан упал на влажную циновку из мертвых побегов. Однако удовольствия это не принесло, ему показалось, будто он качается на волнах боли от множества мелких ран, ушибов, ожогов и надорванных от непомерных нагрузок мышц.

«Светозар в беде, – напомнил он сам себе. – Не расслабляться! Короткий отдых – и снова в путь!»

А потом он подумал, как же это здорово, когда твои мысли остаются исключительно твоими, и никто не шарит без спроса в мозгах, не нашептывает бесплотным голоском всякие мерзости.

– Можно снять шлем? – спросил он, глядя в лиловый сумрак под сводом пещеры.

– Сними, если твердо уверен, что поблизости нет шаманов, – ответил Титан. – Я тебе такую гарантию дать не могу, – киборг расстелил промасленную тряпицу, вынул из разгрузки масленку, а из приклада АК-74 – пенал с принадлежностями для чистки оружия, затем принялся разбирать автомат. В свете гнилушек расцарапанное, со свисающими лохмотьями кожи лицо Титана выглядело словно страшная маска, какой только детишек пугать. Но на душе у дружинника было спокойнее и легче, поскольку он чувствовал – рядом старший и более опытный товарищ, и вместе они зададут жару любому неприятелю.

Лан повертелся с боку на бок: он искал положение, в котором его ушибы болели бы не так сильно. Шлем на всякий пожарный пока решил не снимать.

– Спи, вояка, – по-отечески мягко сказал киборг. – Сейчас около полуночи. На отдых я не дам тебе и двух часов. Мы должны оказаться в логове замоскворецких до рассвета, потому как днем там ловить будет уже нечего.

После этих слов Лан провалился то ли в тяжелый сон, то ли в беспамятство. Каждую секунду этого забытья он ощущал возрастающую тревогу за брата, ему хотелось вскочить на ноги, схватить карабин и сейчас же продолжить путь, но тело не слушалось, пребывая в оцепенении. Лан видел себя со стороны: он метался, он щипал свои руки, не чувствуя боли, он пытался вырваться из пещеры и не находил из нее выхода, в то же время Титан сидел, как истукан, в своем углу, и из глаз киборга текла кровь – не белесая, а вполне себе человеческая.

Лан проснулся и рывком сел. Сердце колотилось, словно у фенакодуса после хорошей скачки. Титан сидел в том же углу, в котором Лан видел его во сне, но, само собой, никаких кровавых слез не было и в помине.

– Я не могу отдыхать, – ответил Лан на немой вопрос киборга. – Нам нужно идти сейчас же!

Титан кивнул, взял за цевье лежащий на коленях автомат, поставил прикладом на пол.

– Я, вообще-то, тебя будить уже собирался, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Ты продрых два часа без нескольких минут.

– Да? – Лан опешил. С трудом верилось, что его болезненное забытье длилось столько времени. Казалось, он только-только закрыл глаза… Лан прикоснулся к повязке на ноге: шарик регенерона почти полностью растворился. Значит, действительно прошло около двух часов. Боль от ушибов и ран не исчезла, но притупилась, в голове, правда, царила все та же муть, ну, да ладно. Кстати, расцарапанная рожа Титана тоже слегка зажила и больше не выглядела, словно маска из растрескавшейся древесной коры.

Лан нашел в вещмешке флягу, пил долго и жадно.

– И обязательно – обязательно! – поешь, – сказал наставительно Титан, поправляя на себе разгрузку. – Тебе нужны всякие белки, чтоб восстановиться.

И только тогда Лан понял, что он адски голоден, а в мешке Ворона весьма кстати нашлись сухари, сало и вяленое мясо.

– Угощайся! Это наше – кремлевское, – проговорил Лан с теплотой.

– Тебе нужнее, – помотал головой киборг.