Т-34 - амазонский рубеж - Игорь Подгурский Страница 38

Командир подводной лодки «U-487» капитан-лейтенант Шефер Ренг с нетерпением и опаской ждал появления на борту судна последнего и главного пассажира, приказы которого должен был беспрекословно выполнять во время похода. Капитан отвечает за корабль и экипаж, а тут слепое повиновение. Что прикажете делать, если сухопутная крыса, облеченная властью, прикажет плыть на рифы, чтобы сократить расстояние? Да и куда, спрашивается, плыть с таким запасом продуктов и топлива — в Антарктиду? Любой очередной выход в море может стать и последним.

Субмарина стояла у шестого пирса. Офицер лично вышел встретить трех последних пассажиров. Первые двое уже несколько дней как были на подлодке.

Неограниченные полномочия штурмбаннфюрера Кемпке еще раньше подтвердил начальник Подводной академии Северного ветра. Старый адмирал лично прибыл в бухту и с глазу на глаз переговорил с капитаном «дойной коровы». Главный пассажир поднялся по трапу и, поздоровавшись, передал капитан-лейтенанту черный тубус:

— Здесь все необходимые карты, лоции и конечная точка нашего маршрута.

— Слушаюсь, — коротко козырнул подводник.

На этом разговор закончился.

Вахтенные матросы, под бдительным присмотром близнецов, перетаскали оружие и боеприпасы в стальное чрево подлодки.

Кемпке представил близнецам Гроссерам обер-лейтенантов парашютно-десантных войск: Первый и Второй. Во избежание возможных неприятностей, связанных с их дезертирством из люфтваффе, цифры стали именами для диверсантов на все время операции.

«U-487» отчалила в полной тишине. Медленно и важно она отошла от пирса, высвободила свои горизонтальные рули и затем постепенно стала увеличивать скорость.

«Мудрый» план, разработанный штурмбаннфюрером, был неидеален и затруднял навигационную ориентировку. Однако за неимением лучшего Шефер решил его придерживаться, не отступая ни на йоту. Так и плыли дальше. День сменялся ночью, за кормой оставались пройденные мили.

Подводная лодка маневрировала, управляемая особым, «шестым» чувством штурмана, угадывающего по картам проход между встающими по курсу скалами или рифами. Нельзя было сбрасывать со счетов течения, которые могли отнести лодку на минные поля. Рогатой смертью были щедро засеяны воды Атлантики обеими противоборствующими сторонами. Плавание в таких условиях напоминало слепой полет. Оно велось только по приборам да по особому чутью морских волков, колдующих над картами в командном отсеке субмарины. Точность требовалась особая. Малейшая ошибка в навигационных расчетах могла навести подлодку на камни. В лучшем случае это могло сорвать операцию, в худшем — стальной корпус стал бы братской могилой не только для экипажа, но и для пяти пассажиров.

Ювелирное искусство штурмана и капитана вело подлодку в сторону побережья Бразилии, месту, где Амазонка, вторая по величине река мира, впадает в воды Атлантики.

* * *

Подлодка вынырнула на поверхность моря. Полным ходом она продолжала движение, оставляя за собой длинные пенистые следы, взбитые винтами.

Потянулись томительные дни похода в своем изматывающем однообразии. Пассажиры покидали свой отсек только для того, чтобы посетить гальюн. Еду им приносили в облюбованные ими стальные пеналы-гробики, гордо именуемые подводниками каютами.

Один из парашютистов, это был Второй, заглянул в каюту Кемпке. Тот сидел на койке и снаряжал магазин патронами. Поверх одеяла лежал разобранный карабин.

— Винтовка? — уточнил обер-лейтенант. — Зачем она тебе?

— Винтовка, — подтвердил штурмбаннфюрер, проигнорировав второй вопрос. — Винтовки разные бывают. Это с виду обыкновенный карабин системы «маузер 98-К». Снайперская модель с шестикратным прицелом. Отлично зарекомендовала себя на фронте как надежное, совершенное в своем классе оружие. Калибр 7,92 миллиметра. Ложе из орехового дерева, прессованная фанера, понятное дело, легче, но в условиях влажных тропиков может вздуться. Мне это надо? Скорее всего, нет. Фронтовики хорошо отзываются о ее боевых качествах. Она конкурирует на равных с русскими винтовками Мосина или английскими — Спрингфилда, потому что имеет хорошие баллистические свойства. Единственный существенный недостаток, характерный для всех винтовок с продольно-скользящим затвором с поворотным запиранием ствола, — сравнительно низкая скорострельность и, как следствие, — низкая плотность огня, но мы пока третий фронт открывать не собираемся. Стреляет, понятное дело, одиночными, перезарядка вручную. Собирается и разбирается без инструментов. Расположение патронов в магазине — шахматное. — Во время короткой обзорной лекции по стрелковому делу эсэсовец собрал винтовку. Он взвесил на руках поблескивающий заводской смазкой карабин с черным воронением, с лязгом передернул затвор и, вскинув к плечу, сухо щелкнул спуском, целясь в невидимую цель. — Отличное оружие. В хороших руках — верная смерть на расстоянии до 700 метров, а то и больше. Наша цель будет побольше, думаю, не промахнусь, тем более с шестикратной оптикой. Но самое занимательное здесь… — Прислонив винтовку к переборке, Отто показал магазин, снаряженный зелеными патронами с желтыми головками пуль. Неотличимые друг от друга заостренные цилиндрики лежали в магазине, будто оловянные солдатики в коробке. — С такой красавицей можно спокойно разобраться с любым Хранителем перекрестка, если он окажется на месте. Даже если ты в человеческом теле. — Кемпке ласково провел рукой по отполированному прикладу. — Получше будет любого копья или меча.

— И что из этого следует? Ну, попал? — удивился десантник. Было видно, что план ему был не по душе. Он ожидал чего-то большего. Хранители перекрестков миров никогда не опасались всерьез огнестрельного оружия в руках людей. Они успевали расправиться с ними раньше, чем получали опасные для жизни раны. На взгляд гарха, двуручный меч из стали хорошей ковки был бы куда надежнее и эффективнее. — Ему этот калибр — что слону дробинка. С его чешуей он может и не заметить.