Кентавр на распутье - Сергей Иванов Страница 38

Разумеется, Карина еще не собралась, хотя прикатила сюда как раз за вещами, – и толку в ее суете было чуть. Окинув взглядом комнатку, я подхватил с пола объемистую сумку и стал сваливать туда все, за что хваталась певичка, – просто сгребал рукой с полок. Что-то, наверное, побьется, но все можно нажить по-новой – кроме самой жизни.

Через минуту я упаковал все, на что Карина потратила бы час, и первым выглянул в коридор, изготовясь к худшему. Там по-прежнему было спокойно, безлюдно, только из туалета доносилось писклявое пение. Сторожевик куда-то сгинул, словно по договоренности. А скорее тоже решил справить нужду, пока некого охранять. Но если б незваный гость нагрянул к певичке сейчас, его бы даже не увидели.

Не доставая пока «гюрзу», я погнал перед собою Карину, готовый в любой миг задвинуть ее за спину. Уходить сквозь служебную дверь почему-то не захотелось – может, услышал что-то за порогом сознания или унюхал кого. Двинулся наружу тем же маршрутом, что пришел: через главный зал, – хотя и чудно гляделся там с этой сумой. Конечно, Карина тоже притянула не один взгляд, пока мы добрались до выхода, – и черт с ним, от нее не убудет!..

Чтоб убавить риск, я подозвал «болид» к самым дверям, даже загнал его боковыми колесами на тротуар. Вышел из «Рока» первым, прикрывая женщину своей броней и бросая по сторонам настороженные взгляды, – кино и только!.. Тем более тревога скорее всего ложная. Но лучше переусердствовать с осторожностью, чем наоборот. Уже бывало, что пренебрегал, а потом локти кусал. Иногда лучше бояться впрок и с изрядным запасом.

Наконец я усадил Карину в кресло, следом и сам забрался в салон. Без спешки отъехал, беря на заметку все подозрительные машины, двигавшиеся по соседству, затем круто свернул в ближайший переулок. И дальше погнал в своем обычном режиме, приглядывая за теми, кто ехал следом. Всё, теперь можно оправиться, закурить!.. Хотя не мужское это занятие. И пассажирке пока не до курева. Первым-то делом Карина, как обычно, выплеснула на меня негатив, скопившийся за дни разлуки. Этот поток претензий, критики, жалоб, обид следовало переждать, как ливень. Бог знает, где она набиралась всего, – может, изнутри хлестало. Эдакий фонтан!

– Каждый раз, как тебя слушаю, – ввернул я, когда женщина сделала паузу, – узнаю о себе столько нового!.. Куда ехать-то?

Обиженно она поджала губы, что не помешало ей в следующую секунду назвать адрес, отлично знакомый мне. Я качнул головой: эк ее занесло. Если уж тайное убежище снова потребовалось…

– Ну, – спросил затем, – что стряслось в этот раз? Я-то считал, ты уже устроила судьбу.

– Ах, ты про того? – Карина с пренебрежением махнула рукой. – Он как узнал, что ты мой бывший хахаль, сразу слинял. Кстати, не он первый.

– То-то ты уже западников кадришь! Хотя бы они меня не боятся.

– А знаешь, каково жить одной? – завела она старую песню. – От каждого звонка шарахаюсь.

– Вот мне звонить не станут, – утешил я. – Разве саданут ракетой в окно.

Между прочим, я не шутил. У меня впрямь опасней, чем у многих, – несмотря на принятые меры. У тех-то что грабить? Затрапезные шмотки, обшарпанную мебель да пару-тройку старинных аппаратов… Хотя сейчас и за тостер могут прибить.

– И что этим мужикам надо? – недоумевала Карина. – Ведь сколько их было!.. А больше полугода никто не задержался.

– Слишком любишь поучать, – объяснил я. – Или научись молчать, пока не спросят, или привыкай жить одна. Третьего не дано.

А если дано, такой вариант хуже первых двух. Удивляюсь я на этих дамочек. Уж если чего-то хочется настолько, почему не подойти к задачке с умом? Сформулируй цель, обозначь к ней подходы, подбери способы для решения, устрани препятствия. Хотя и большинство мужчин тут не блещут – ни соображения, ни упорства.

– Да вам лишь бы поматросить!.. И что ты вырядился как охламон? – вдруг повернула Карина. – Я чуть не сгорела от стыда, пока шли через зал!

Так вот о чем она волновалась во время нашего исхода?

– Ну что за дура! – не стерпел я. – И промолчать не умеешь, и говоришь невпопад. Ведь все при тебе, а язык портит.

– Я сейчас обижусь, – предупредила она.

– И что тогда: порвешь со мной навеки? Или будешь продолжать пользоваться, но – с отвращением?

– Ты мерзкий, гнусный тип!

– Я знаю.

Конечно, толку от моих пожеланий чуть. Прежде все разъяснения, призывы, уговоры ухали в это болото, не оставляя даже кругов.

Помолчав, Карина сообщила:

– Давеча хозяин опять подкатывался. Неймется ему, жирненькому!

Ее передернуло. Слишком она привередлива в таких делах. То есть продаться не прочь, но лишь при взаимной симпатии.

– Что ты всполошилась? – хмыкнул я. – Боишься, не сможешь отказать?

– Так хозяин же!

– И что? Ты ему нужней в другом качестве. К тому же, как я понял, уходишь в бессрочный отпуск. Правда, не понял почему.

– Сначала доедем, ладно? – попросила Карина. – Ты ведь не бросишь меня? Господи, только не теперь!

– Я знаю свой долг, – сухо заметил я.

Действительно, тут и вопроса не было. Не то чтобы я так уж привязан к Карине, однако слишком привык ее опекать. Но даже в лучшие наши времена виделся с ней редко, потому как терпеть не могу этих выяснений: кто там и кому чего недодал. Вообще Карина не жадная, но капризная и себялюбивая словно ребенок. И постоянно требует у меня чего-то: внимания, ласки, развлечений. Она ненасытна, точно кукушонок, захвативший чужое гнездо. При этом не устает твердить, как сильно любит, и добивается от меня тех же признаний, будто любовью хочет оправдать свой аппетит. До чего дошло: теперь я приплачивал Карине, лишь бы она не заявлялась ко мне домой. Хуже нет устоявшихся традиций. Когда люди привыкают жить за чужой счет, их оскорбляет донельзя, когда счет закрывают.

Вдобавок Карина не оставляла попыток разбогатеть, затевая разнообразные авантюры и каждый раз влетая по уши. Я отдалился от Карины еще и потому, что надоело за нее бояться. Вот если позовет, как сегодня, я приду. Чаще-то Карина дергала меня по ерунде, из пальца высасывая проблему. Заводится она с полоборота, влетая в мелочные конфликты, точно вздорная собачонка. И тут же ударяется в панику, если противная сторона проявляет хоть какую твердость. Но шугать дурочку я опасался, потому что тогда она на самом деле могла влететь в проблему, убоявшись вовремя запросить помощь. Старые связи обязывают… но очень уж напрягают.

И в этот раз Карина не преминула пожаловаться:

– Ты не любишь меня!

– Чтоб ты так любила меня, как я тебя не люблю, – проворчал я.

– Да ты и не хочешь меня больше. Господи, Род!.. Ты что, меня бросил?

– Тебя, пожалуй, бросишь. Как бумеранг – вернешься, да по голове.

– Так хочешь или нет? Ну скажи!