Янтарное взморье - Карина Вран Страница 38

Хэйт было решила, что ослышалась. Имя оппонента в ее восприятии рассыпалось аж на три версии: Джо, Жор и Дожор. Она даже хихикнуть успела, пока луч прожектора (парни явно заморочились с эффектами) не высветил нечто необъятное.

«Этот точно все уже дожрал», — Хэйт на секунду зажмурилась, затем широко распахнула глаза, чтобы убедиться, не мерещится ли ей эта громадина. — «Потом он пошел к соседям, все дожрал у них, возможно их самих, и так далее…»

Груда мышц наверняка имела в родословной представителя расы орков. Объемы, рост и слегка зеленоватый цвет кожи намекали. Кто с кем согрешил: папа с орчанкой или мама с орком, Хэйт угадывать стало резко некогда, когда живая гора ринулась по направлению к ней.

Тут мог бы пригодиться опыт боя с орком-стражником из пограничья, вот только там с нею играли, как кот с мышью, да и доступ к умениям наличествовал. Тогда как здесь — исключительно кулаки решали, кто победит, а кто ляжет лицом в пол, есть песок.

Избежать столкновения помогла ловкость. Конкретно вкачанная для класса, специализирующегося на магии. Сто восемьдесят единиц — шутка ли? На тридцать девятом уровне.

Хэйт юркой рыбкой прошмыгнула мимо Большого Джора, причем ум с какой-то совершенно дикой отстраненностью высчитывал показатели ловкости и силы, как приоритетных для кулачной схватки характеристик.

Тридцать шестой она апнула по дороге к Гултаку Кровавому. Все десять очков бахнула в интеллект. Еще два уровня «капнули» за убийство самого босса. Тогда, в опустошении, в выгорании — ей было плевать, она даже не заметила оповещений. Уже потом закинула двадцатку в интеллект. Мистик она или где?

Тридцать девятый сам собой набрался, пока она ходила на Лестницу в небо: мобы, элитки и мини-боссы были «жирные», экспистые. И эти десять Хэйт ожидаемо определила в интеллект.

Ловкость… Когда они били Гултака, этот стат немного превышал сто шестьдесят очков. Откуда прочие дровишки?

Джор снова пошел на разгон, живо напомнив своей противнице анекдот про бегемота, его плохое зрение и то, что это — не его трудности.

Что-то (пока Хэйт «утекала» с траектории забега бегемота, мозг продолжал методично считать плюсы к ловкости) набралось благодаря тренировкам Хель. Все эти кракозябры и загогулины, в которые скручивала их танцовщица, показали удивительную эффективность.

И еще кое-что дали за недельную работу над Верностью: система оценила детальный кропотливый труд. Силу тоже подняло, видимо (поскольку оповещения Хэйт отключала во время работы, а лог «уплыл», кое-что пришлось додумывать) за скалывание крупных кусков породы на начальных этапах. Даже в мудрость откуда-то капнуло две единички: может, за оригинальное включение в картину из камня наложений двух разных пород?

Большой Джор завершил неудачный забег, остановился, принялся разминать шею и сплетенные кисти рук.

Некое второе «я» художницы, подозрительно смахивающее на проявление шизофрении, избрало эту минутку отдыха для вызова окна характеристик. Чистых, без прибавок от экипировки, коей здесь и сейчас ее персонаж был лишен. А то вдруг что не так запомнилось?

Герой: Хэйт. Класс: Адепт Тьмы.

Уровень: 39.

Здоровье: 2264. Мана: 2470.

Мудрость: 247. Интеллект: 407.

Живучесть: 150.

Сила: 120. Ловкость: 180.

Атака: 120. Защита: 240.

Выносливость: 72.

Стойкость: 18.

Окошко пришлось резко свернуть, мысленно ругнувшись на «шизу»: нашла время! Громадный боец рванул на перехват вертлявой цели, увеличив зону поимки расставленными в стороны ручищами. И загреб-таки легкую на ногу Хэйт, буквально сцапал за шкирку. Дернул без всякой деликатности, сбил с шага, а затем и вовсе повалил на песок. И сам грохнулся сверху, всем весом.

— И вот я ерзаю под ним, — днем позже Ника делилась с Галкой впечатлениями. — А эта туша пыхтит на мне и давит, давит…

Когда Галя дозвонилась до младшей подруги, Нике сильно хотелось отказать. Отмазаться от визита — Галка звала в гости, на сырный суп и беседу по душам. Но в голосе, искажаемом мобильной связью, явственно звучала тревожность, и Вероника устыдилась своего нежелания ехать в гости.

Рассеянность и нервозность Гали Ника отметила и вживую, но затем увлеклась пересказом событий и пропустила, как на лице подруги сменяли одно за другим разные выражения. Иначе даже ей, слабо подкованной в чтении эмоций, не составило бы труда уловить ход мыслей Галки.

Сначала в глазах и уголках Галиных губ проявилась искренняя радость. Довольство: «Наконец-то девочка созрела!» — затем мелькнула тень неодобрения. «Партнер, конечно, на диво неудачный ей попался».

— А потом все кончилось, — испустила вздох Вероника. — Две минуты по таймеру в горизонтальном положении.

— И всё? — всплеснула руками Галя.

— Всё, — подтвердила гостья. — Полный слив.

— Да-а, — протянула хозяйка, пододвинула тарелочку с гренками. — Не очень получилось. Еще попробуешь?

— Конечно, — Ника цапнула гренку, улыбнулась подруге. — Но, пожалуй, попозже. И времени нет, и не готова я пока к повторению.

— Славно, славно, — одобрила Галка.

И не призналась вслух, что упустила начало рассказа. Неловко — ей о столь личном, а она в свои мысли ушла. Вместо этого радушная хозяйка поделилась новостью — основной причиной внезапного приглашения.

— А я, кажется, за вторым собралась, — со сложной смесью чувств в голосе и на лице выпалила Галина. — Точнее, не кажется. Тест положительный.

— Тест? — не сходу догадалась Вероника.

— На беременность, — пояснила для недогадливых Галя. — У Леськи будет братик. Или сестренка. А муж… То в работе, то в гробу своем. Я ему даже не сказала пока — некогда. И… я же хотела на работу вернуться, когда Лесю в ясли возьмут. Мы так планировали: ипотека сама себя не выплатит. А с Лешкиной зарплаты все, считай, на жизнь и расходуется. Боюсь себе представить, как он отреагирует… Мы ведь столько лет пытались с первой, а второй — сам собой. Когда не ждали и не готовились.

Монолог будущей (и текущей) мамы гостья выслушала полностью, без уместных и не очень встречных реплик. Иногда ведь просто выговориться надо, вывалить в чьи-то уши кучу накопившихся мыслей и чувств.

— Он обрадуется, — Ника ободряюще коснулась Галиной руки.

— Думаешь?

— Уверена, — повторила гостья. — Зуб даю. Леськин, молочный.

Ла Бьен, город-порт на берегу Лазурного моря, жемчужина триумвирата вольных торговых городов и всего Янтарного Взморья, встретил Ненависть яростным шумом людским.

Хэйт уже успела попутешествовать по разным уголкам Тионэи, но нигде так громко не орали в ухо и не толпились на небольших площадях. Уже потом, после прогулки по городу, она сопоставила концентрацию гвалта и скученность местных строений.