Ленинградец - Александр Берг Страница 38

Приехав к себе на завод, я заперся в своем кабинете и наконец смог в спокойной обстановке тщательно изучить подаренный мне Токаревым ТТМ. До этого было как-то не до того: то времени не было, то возможности. Не буду же я его изучать в гостинице на глазах соседей или в поезде, а запереться для этого в туалете – это уже слишком. Тщательно изучив пистолет и оценив более удобный хват, я его разобрал. Он почти не отличался от стандартного ТТ, так что, собрав его, положил вместе с кобурой в свой сейф. Будет выходной, постараюсь вырваться в тир и там опробовать новинку, ну и пристрелять его. Представляю, какой интерес вызовет ТТМ у инструктора в тире, а что он его сразу срисует, я нисколько не сомневался.

Удовлетворив свое любопытство, я наконец приступил к работе над модернизированным Т-28. Задание по нему я выдал еще раньше, а теперь приступал к нему вплотную. Сначала вызвал к себе старших своих гавриков, ознакомился с их успехами и потом вместе с ними приступил к расчетам и проектированию.

Жизнь вернулась в привычную колею, дни летели за днями. Я был с головой погружен в работу над Т-28М. Правда, раз в месяц ездил на Кировский завод к Духову и Гинзбургу. У них работа тоже продвигалась вперед семимильными шагами, и мы были довольны друг другом. Я – потому что у них все двигалось в правильном направлении, а они – что я не лез к ним постоянно с ЦУ и не стоял над душой. Порой, конечно, приходилось немного их корректировать, не без споров, но уважительно и с аргументацией своих указаний. В сентябре они оба отправили экспериментальные прототипы корпусов на полигон, где их обстреляли из противотанковых орудий и даже из Ф-22.

Правда, происходило это не одновременно, и на испытание корпусов КВ и самоходок неожиданно приехал сам Павлов в компании Ворошилова. На обстрел БТРов они не ездили, а вот на обстрел тяжелой техники прибыли. То, что они увидели, их впечатлило. На полигоне стояли макеты КВ, СУ-100 и СУ-122/152. Ну как макеты – голые корпуса, но из бронестали и в натуральную величину. Вот их сначала и обстреляли из БТ. Поскольку его орудие было идентично противотанковой «сорокапятке», то его и взяли, а кроме того, и в армиях заграничных государств это был примерный калибр противотанковой артиллерии. Ни один корпус не был пробит, хотя под конец БТ стрелял с расстояния в 50 метров.

Следующим был мой ЛТ с его 57-миллиметровой пушкой. Он показал гораздо лучший результат. Но даже он с расстояния от 500 метров не смог пробить броню КВ. Вот борта самоходок он пробивал, но там броня была меньше, чем на КВ. А в лоб он смог пробить броню КВ только с 300 метров, лобовая же броня самоходок оказалась ему не по зубам даже при стрельбе в упор. На СУ-100 была 100-миллиметровая лобовая плита, а на СУ-122/152 устанавливалась плита толщиной в 120 миллиметров. Настоящие штурмовые самоходки, которые смогут выехать под огнем противника на дистанцию прямого выстрела и потом спокойно, с места открыть кинжальный огонь по вражеским амбразурам.

Высокое начальство осталось очень довольным результатами обстрела. Позже, на Кировском заводе, ознакомились с чертежами как КВ с самоходками на его базе, так и с проектом СМК и Т-100. Еще в прошлом году Харьковский паровозостроительный завод получил заказ на разработку нового тяжелого танка на базе Т-35, это был СМК. Позже к этому проекту подключился и Кировский завод, а кроме СМК кировчане разрабатывали и собственный проект Т-100.

Павлов с Ворошиловым сравнили внешний вид разрабатываемых танков, а также их ТТХ, и КВ на этом фоне был явным фаворитом, несмотря на то, что он был однобашенным. Меньшие размеры, более мощное орудие и лучшая маневренность делали его более опасным на поле боя. А кроме того, на базе КВ разрабатывали два вида тяжелых самоходок, а вот на базе СМК и Т-100 их не сделать. Вернее можно, но получатся они слишком большими и тяжелыми, а значит, ненужными.

Вот так и получилось, что уже на этапе проектирования КВ явно вырвался вперед и выглядел намного лучше и перспективней своих соперников. Была еще одна вещь, которая их удивила и порадовала – это РПД. На завод из Тулы прислали десяток опытных РПД. Кроме проектирования масок для них, спроектировали для них и металлические ленты, чтобы самим их выпускать. По сути, с моей подачи ДП превратился в единый пулемет РПД. Возможность стрелять с сошек, станка и использовать его в бронетехнике делали его универсальным. Даже его внешний вид выгодно отличал его от ДП или ДТ, а ручка обеспечивала его удобную переноску.

С завода, прихватив с собой один РПД, Павлов с Ворошиловым поехали на ближайший полигон, где и опробовали его. Если Павлов (в свете своей специфики он все же был танкистом) был достаточно равнодушен к пулемету, то Ворошилов стрелял из него от души. Итогом было принятие его на вооружение без всякого конкурса и испытания.

Я был рад такому повороту. Хоть я и не военный, несмотря на присвоенное мне Павловым звание, но ведь это усиливало нашу армию, а значит, мои старания с модернизацией ДП были не зря.

28 сентября 1938 года, Ленинград

Не успели успешно пройти испытания Духовым корпусов тяжелой техники, как мне позвонил с Горьковского автозавода Грачев.

– Добрый день, товарищ Новиков, это вас Грачев с ГАЗа беспокоит.

– Добрый день, Виталий Андреевич, что-то случилось?

– Нет, что вы, наоборот. Хотел сообщить вам, что работы по разработке и производству колесной бронетехники завершены. Произведены опытные экземпляры и сейчас они проходят обкатку на нашем автомобильном полигоне. Можно выставлять их на госиспытания.

– Обрадовали вы меня, Виталий Андреевич, рад, что вы закончили. Знаете, я, пожалуй, завтра выеду к вам лично и готовые машины посмотрю. Есть у меня для вас еще одна задумка. Там ничего сложного нет, вы на базе легкого двухосного грузовика ее за неделю сделаете, от проектирования до производства.

– Вы меня прямо заинтриговали. Теперь с нетерпением буду ждать вашего приезда.

– Кстати, у меня для вас есть один совет по поводу испытаний. Приеду, поговорим.

– Жду.

Через день я действительно уехал в Нижний Новгород, или как он сейчас назывался, Горький. Поезд пришел утром, и я сразу рванул на завод, а там… Как говорил артист Этуш в роли Карабаса Барабаса в фильме «Приключения Буратино», «это просто праздник какой-то».

На проходной меня встретил сам Грачев и повез к цеху готовой продукции. А там на площадке, стояли уже окрашенные не просто в зеленый армейский цвет, а в полноценный четырехцветный камуфляж, целый ряд различных колесных бронемашин: от легкого двухосного разведывательного БРДМ (правда, образца конца 30-х годов, но в современном мне стиле) до тяжелого четырехосного колесного танка КТ-38, на базе ярославского ЯГ-12. Они перекрывали всю линейку необходимых армии колесных боевых машин. То, что они легко пройдут испытания и госприемку, я нисколько не сомневался. Ведь при испытаниях моего ЛТ комиссия одновременно приняла на вооружение и КШМ, и БРДМ, и БКМ, правда на базе отечественного ЗиСа, но теперь они будут еще лучше и мощней.

С площадки вся техника сначала поехала на заводской полигон, где ее стали нещадно гонять по искусственным рытвинам, канавам, оврагам и холмам. Никто не встал, все с честью прошли испытания. Правда, довольно широкую канаву преодолевал только КТ-38, благодаря своим четырем осям он довольно легко ее переехал. Но и остальная техника показала себя очень хорошо. После заводского полигона вся колонна двинулась на армейский полигон, где и произвели боевые стрельбы. Результатами испытания я остался доволен, теперь дело только за военной комиссией, но в ней я был уверен.