Дарвиния - Роберт Чарльз Уилсон Страница 38

– Это не в их духе, верно? – Крейн имел в виду богов.

– Вы хотите сказать, что у меня нет выбора?

– Ну, мне его не предлагали. Хотите тост, Элиас?

«Нас таких двое», – подумал Вейл.

Ничего подобного он не ожидал. Хотя, разумеется, все вполне логично. Но сколько еще тогда отмеченных богами личностей ходит по улицам? Сотни? Тысячи?

Он сложил руки на груди:

– Зачем вы здесь?

– Извечный вопрос, не правда ли? Я не уверен, что знаю ответ. Во всяком случае, пока не знаю. Наверное, нужно, чтобы вы представили меня своему окружению.

– И в качестве кого же? Мальчика для постельных утех?

– Кузена, племянника, незаконного сына…

– И что дальше?

– А дальше мы будем делать то, что нам прикажут, когда придет час. – Крейн положил на стол нож. – Честно говоря, Элиас, я, как и вы, не выбирал такую миссию. И надеюсь, она временная. Без обид.

– Без обид, и я тоже очень надеюсь.

– А пока суд да дело, надо бы выделить для меня комнату. Конечно, если вы не хотите, чтобы мой багаж загромождал гостиную. Вы принимаете здесь клиентов?

– Нередко. Как много вы обо мне знаете?

– Кое-что знаю. А что вы знаете обо мне?

– Вообще ничего. А что, у нас в городе совсем не осталось гостиниц? – сделал последнюю безнадежную попытку Вейл.

– Это не то, чего хотят они. – Снова лучезарная улыбка. – Так или иначе, наши с вами судьбы, похоже, накрепко переплетены.

Самое поразительное было то, что Вейл привык к постоянному присутствию Крейна у себя в мансарде – примерно так же привыкают к хронической головной боли. Крейн оказался образцовым жильцом: он следил за порядком куда ревностнее, чем хозяин, и не мешал Вейлу, когда тот принимал платных клиентов. Он все-таки настоял на том, чтобы Вейл ввел его в дом к миссис Сандерс-Мосс и представил своим кузеном, финансистом. К счастью, юнец, похоже, неплохо знал банковское дело и Уолл-стрит, как будто его специально готовили. А может, так оно и было. О своем прошлом он не распространялся, но намекал на семейные связи.

В последнее время разговор за столом миссис Сандерс-Мосс то и дело сворачивал на пропавшую экспедицию Финча и на возможность войны. Газеты корпорации Херста настойчиво предсказывали войну с Англией, заявляли, будто располагают доказательствами того, что англичане снабжают партизан оружием, а значит, они по меньшей мере косвенно ответственны за гибель американских граждан. Вейлу на все это было совершенно наплевать, хотя его бог явно проявлял интерес к сему вопросу.

Дома, оставаясь наедине, они старались не замечать друг друга. А если все-таки вступали в разговор – в основном после того, как Вейл пропускал стаканчик-другой, – то говорили о своих богах.

– Он не просто угрожает, – сказал Вейл.

Стоял холодный зимний вечер из тех, которые приходилось проводить в четырех стенах в обществе Крейна. Порывистый ветер дребезжал оконными стеклами. В стакане плескался теннессийский виски. Timor mortis conturbat me ^[9].

– Он пообещал, что я буду жить. В смысле, жить вечно.

– Бессмертие, – спокойно произнес Крейн, кухонным ножом снимая с яблока шкурку.

– И тебе это обещано?

– Ну да.

– И ты веришь?

Крейн насмешливо воззрился на Вейла:

– Элиас, когда ты последний раз резался при бритье?

– Э-э… Даже не помню…

– Давно?

– Очень давно, – признал Вейл. – А что?

– Аппендицит, инфлюэнца, чахотка? Переломы, зубная боль, заусенцы?

– Нет… Но к чему ты клонишь?

– Ты сам знаешь ответ, Элиас. У тебя просто не хватает мужества проверить. Неужели, стоя над раковиной с бритвой в руке, ты ни разу не испытал искушения?

– Не понимаю, о чем ты.

Крейн положил левую руку на стол и воткнул в нее нож. Лезвие с хрустом прошло сквозь мелкие кости и застряло в дереве. Вейл отшатнулся, у него отпала челюсть.

Крейн лишь поморщился. А потом улыбнулся и, покрепче ухватившись за рукоятку, выдернул нож. Из раны выступила капля крови. Одна-единственная. Крейн промокнул ее салфеткой. Чистая, безупречно гладкая розовая кожа.

– О господи!.. – прошептал Вейл.

– Извини за испорченный стол, – усмехнулся Крейн. – Но зато ты увидел собственными глазами.