Легкое пёрышко. Как свет во тьме - Мара Вульф Страница 38

Плохой вопрос. Я покачала головой. Но должна придерживаться правды.

– Ты не очень-то меня выносишь, – призналась я. Это звучало совершенно неправильно. Он, разумеется, мог перенести мое присутствие. Во всяком случае, немного.

Кассиан поднял брови.

– Не могу этого представить, – он наклонился и коснулся моих губ.

Только не сейчас.

– Ты помолвлен с другой девушкой, – выдавила я. – И собираешься на ней жениться.

Потрясенный, он посмотрел на меня.

– Что, прости? – он шарил руками по мелкому песку. – Это шутка, не так ли?

Я покачала головой.

– Это то, что все это время пыталась тебе объяснить. В реальном мире ты слеп и помолвлен с другой. Однако не уверена, что тебе все это нравится. Впрочем, и насчет себя не очень уверена, – шепотом добавила я.

Его взгляд помрачнел. Он казался напряженным, словно тетива лука. Хотела дотронуться до него, но он отшатнулся от меня, когда подняла руку.

– Почему ты выдумываешь такие истории? – ошеломленно спросил он. – Я думал… – он замер. – Действительно думал, что между мной и тобой есть что-то особенное.

Я попыталась сдержать слезы.

– Так оно и есть, – пробормотала я. – Но не в реальной жизни. Этот мир на самом деле не существует, – я так надеялась, что он поймет. – Я люблю тебя, – эти три слова никогда раньше не произносила, да и Кассиану из нашего мира никогда бы их не сказала. Но тут все иначе. Здесь он был другим.

– Я в это не верю, – сказал Кассиан. – Это всего лишь слова. Ты хочешь отправить меня куда-то, где я не буду с тобой и где буду слеп?

Из его уст это звучало совершенно глупо. Пыталась найти ответ, но не нашла.

– Мне нужно побыть одному, – сказал он. – Но одно я точно скажу: я остаюсь. Что бы ты ни делала и куда бы ни пошла, – он положил руку на мою щеку и нежно погладил кожу. – Что мне делать там, где не могу быть с тобой? Там, где ты мне не нравишься?

Я тяжело сглотнула от волнения и обхватила его руками.

– Неужели думаешь, что хочу снова тебя потерять?

– Тогда не надо требовать этого от меня. Потому что, если у меня есть выбор, я выберу это место. Не вернусь в темноту. Не стану платить эту цену даже ради тебя, – в его глазах что-то влажно мерцало, и это разрывало мне сердце. Прежде чем успела что-либо ответить, он вскочил и побежал в воду.

– Это место – что это? – крикнула я ему вслед. – У него даже названия нет.

Он не повернулся, а лишь поплыл к другому берегу мощными гребками. Возможно, он был близок к панике, и мне лучше бы оставить его в покое на некоторое время. Вспомнила его последние слова: «Я не вернусь в темноту, не надо требовать этого от меня. Не стану платить эту цену даже ради тебя».

Что-то в его подсознании помнило прежнюю жизнь. Он сказал что-то похожее во время Самайна. Но был ли готов заплатить любую цену за то, чтобы вернуть себе зрение? Могла ли я отобрать у него эту возможность? Какова альтернатива? Если найду способ вернуться, смогу ли оставить его здесь? А что насчет Скай? Неужели она оставит мать, чтобы вернуться к отцу? Я прикусила нижнюю губу. Должна ли продолжить настаивать, что нам надо искать путь домой, или стоит просто подождать? Я видела, как Кассиан выходит из воды на другом берегу. Вздохнув, встала и отправилась в обратный путь. Нет, не стану ждать. Ни минуты больше! Пришло время что-то предпринять. Хоть что-то. Если найду способ, поставлю всех четверых перед выбором. Не могу заставить их пойти со мной. Хотя и представить не могу, что оставлю их тут. Будут ли они скучать по мне или забудут, как и все остальное?

Никто не заметил меня, когда вышла на берег. Кассиан сидел на покрывале и ковырялся в песке палкой. С ним болтали несколько девушек. Выражение его лица было таким недружелюбным, что девушки вскоре оставили его. От его несчастного вида у меня разрывалось сердце. «Может, он все-таки сохранит зрение навсегда. Может, случится чудо. Такое тоже возможно», – пыталась уговорить я себя. Я отвернулась и пошла в дом.

Дверь захлопнулась, и я оглянулась. Она слегка приоткрылась, а затем снова закрылась. Должно быть, кто-то отворил окно. Я подошла к двери, чтобы закрыть ее как следует. Тяжелые занавески в музыкальном салоне шевелились на ветру. Огромный рояль, стоявший там, приводил Скай в восторг. Почти каждый вечер она играла на нем что-то для нас и своей матери.

– Я же сказала, что слышала, как кто-то пришел, – мама Скай поднялась по лестнице, выходя из кухни. Она жила в маленьком доме в деревне, но каждый день приходила к нам или Скай к ней заглядывала. – Ты уже вернулась? Голодна?

– Нет, спасибо большое. Просто хочу пить.

– Могу принести тебе чего-нибудь, если хочешь, – она вытерла руки о фартук. – Я сейчас пеку пирог.

– Тогда пойду с вами.

Миссис Клэнси кивнула и пошла вперед.

– А почему Скай с вами не живет? – спросила я, с нетерпением ожидая объяснения.

Она достала стакан из шкафа и налила мне лимонада.

– Вы очень хотели жить вместе после того, как закончите школу. Но думаю, что Скай скучает по мне, – она протянула стакан и улыбнулась.

Я тоже так думала, но по совершенно другой причине. Всегда знала, как сильно подруга скучала по своей матери. Много мелочей давали мне это понять. Она всегда была подчеркнуто вежлива с чужими матерями. Лучезарно улыбалась всякий раз, когда моя мама целовала ее в щеку. Когда мы были совсем маленькими, она спрашивала меня, каково это – когда мама укладывает меня в постель, читает вслух или сидит у кровати, когда я болею. Если бы я была с ней честна, пришлось бы сказать, что во время болезни со мной сидела бабушка, потому что маме приходилось работать. Я получала свой поцелуй перед сном на кухне, а читать сказки на ночь она мне перестала ровно тогда, когда я сказала, что считаю глупыми приключенческие истории, которые выбирал Финн.

Но я не была честна со Скай. Я украшала нашу семейную жизнь самыми яркими красками. Мама вдруг стала суперлюбящей матерью, которая готовила мне любимую еду и позволяла смотреть телевизор столько, сколько я хотела. Когда нам было двенадцать, Скай во время ночевки рассказала, что знала – я ужасно преувеличиваю. Но все равно просила рассказывать ей о нашей семье, и я продолжала это делать. Эта миссис Клэнси сидела бы у кровати Скай днем и ночью, если бы та заболела, это точно. Эти двое каждый день что-то готовили или пекли, еды хватило бы на роту солдат. Мне даже казалось, что выдуманный мной образ матери претворился в жизнь. А вчера Скай пришла домой в красном вязаном свитере. Я вспомнила, как в одиннадцать лет рассказывала подруге о воображаемых вещах, которые мама якобы вязала, чтобы мне не было холодно.

Я отбросила эти мысли в сторону. Друзья позабыли о своей прежней жизни, а я нет. Хуже всего, что уже не знала, о чем мне с ними говорить. Они день за днем отдалялись от меня все больше, и я будто перестала быть частью их жизни. Несмотря на то, что мы жили под одной крышей. Дома мы устраивали бои с попкорном и вместе смотрели наши любимые сериалы. Здесь же часто избегали друг друга. Они избегали меня, потому что я раздражала их своими историями и забрасывала вопросами.