Мир Смерти против флибустьеров - Гарри Гаррисон Страница 38

Утром Язон набрал номер на браслете, едва проснулся, удачно застал Моргана на рабочем месте и сразу взял быка за рога:

– Генри, объясни, как к тебе попасть. Мы приедем прямо сейчас.

– Во-первых, не прямо сейчас, а самое раннее – через два часа, – резко осадил его Морган. – А во-вторых, кто это – мы?

– Генри, ты с ума сошел! Мы же не оставляем девочку одну надолго.

– Вот и не оставляйте. Мета будет с ней, а ты приедешь ко мне.

Тон Навигатора был практически приказной, и спорить казалось бессмысленным. Но Язон все-таки попробовал:

– Генри, но ведь я еще на корабле объяснял тебе, как важно нам разговаривать всем вместе.

– На корабле все было по-другому. А сейчас мы будем общаться один на один. Заодно и объясню тебе роль женщин в нашем мире. Жду через два часа. Дорогу объяснит секретарша.

– Вот так, – сообщил Язон, садясь завтракать. – Поеду к нему один. А вы уж тут не скучайте.

Завтрак, кстати был великолепен, ведь продукты, заполнявшие холодильник в их квартире, оказались все отличного качества.

Дожевав первый бутерброд, Язон взял салфетку и написал на ней: «Чтение мыслей пока отменяется». Мета взяла у него ручку и ответила тем же способом: «Тогда давай сразу убивать этого гада». Настала очередь Долли, и она приписала под словами Меты: «Поддерживаю и одобряю».

«Ну вот, к ней чувство юмора уже и вернулось!» – с удовлетворением подумал Язон.

После завтрака он закурил и, скомкав «переговорную» салфетку, сжег ее в пепельнице. Все трое улыбались, как заговорщики. Настроение было отличное.

Ночью прошел сильнейший ливень с грозой, а теперь вновь сияло солнце, пахло свежестью и цветущими деревьями, ветви которых заглядывали прямо в открытые окна.

– Ну, вот что, Язон, у тебя назрели некие вопросы, я знаю. И все-таки сначала изволь выслушать меня, каким бы многословным я тебе ни казался.

Морган ходил по своему огромному кабинету в северном крыле королевского дворца и попыхивал трубкой.

– Мета твоя – отличная баба. Пусть работает с нами, пусть воюет – нет вопросов. И из девчонки этой – Долли ее зовут, правильно? – тоже можно полезного человека вырастить, если как следует воспитывать. Ради Бога, я тебе не запрещаю. Но сейчас, Язон, мы будем говорить о делах. А о делах должны говорить только мужчины. Так у нас заведено. Ты ведь уже понял, наверно, флибустьерский закон запрещает нам жениться. На Джемейке много женщин, не принадлежащих никому. Мы можем жить с любою из них одну ночь, одну неделю, да хоть один год, но мы не должны владеть женщинами. А если флибустьер решает связать свою жизнь с одною единственной подругой, он перестает быть флибустьером. Нет, его не будут за это казнить, он просто станет называться буканьером, витальером или даже приватиром, если вдруг решит возделывать землю и разводить скот. Но даже витальеры и буканьеры, уходя в космос, оставляют своих жен здесь. Женщинам не место на кораблях.

– А как же Мадам Цин? – не мог не спросить Язон.

– Мадам Цин – это редчайшее и величайшее исключение. Но она не просто женщина, – он замялся, – даже не совсем женщина. Ее ведь мужчины в обычном смысле не интересуют. Она удовлетворяется, когда пытает и убивает их.

– В каком смысле удовлетворяется, – решил на всякий случай уточнить Язон.

– Во всех смыслах, – перечеркнул Морган его сомнения. – Но она потрясающий боец и мы берем ее с собою всегда. Вот только к руководству стараемся не допускать. Нельзя бабам стоять у руля, Язон, ну, нельзя! Это абсолютная истина. Да слышит меня Бог в эту минуту. Все. Теперь можешь задавать свои вопросы.

– Вопрос первый, – объявил Язон. – Что ты намерен делать дальше?

– Да ничего особенного. Отдохнем немножко, и с новыми силами – в бой! Дэвис уже разработал интересный маршрут. Караччоли предложил встречный вариант – одну богатенькую и плохо защищенную планетку. Пока думаем, обсуждаем.

– Прекрасно, – похвалил Язон. – Но ты меня кажется не понял. Я ведь спрашивал, что ты собираешься делать вместе со мной.

– Я тебя отлично понял, приятель. Но ты же не хочешь вместе со мною чистить торговые корабли и громить братьев наших меньших на недоразвитых планетах. Тебе же это скучно. Я правильно излагаю? Так вот. Ты и придумай, чем заняться. Иначе, зачем я тебя тащил сюда. Гулять вдоль берега моря ты мог бы и на Дархане.

– Вот так ты ставишь вопрос?

– Только так. И торопиться, друг мой, совсем не обязательно. Я улечу за добычей, снова прилечу, а ты тут пока побудешь, поразмышляешь. Хорошую идею надо долго вынашивать.

– Согласен. Однако, чтобы вынашивать хорошую идею, нужны еще и хорошие условия.

– Что ты имеешь ввиду? – вскинулся Морган.

– А то не понимаешь! Я тебе не костолом, я – человек творческий, и не могу работать, когда за мною постоянно шпионят и прослушивают каждую фразу через эти дурацкие браслеты.

– Ну, Язон, – Морган как бы даже успокоился. – Не стоит обижаться на такие мелочи. Слежка – это просто охрана, для твоей же безопасности. А прослушка – сам понимаешь, нам дорого всякое твое слово. Вдруг ты что-нибудь такое гениальное скажешь, да сам и забудешь. А тут пожалуйста: у нас все ходы записаны.