ОСВОД. Хронофлибустьеры - Виктор Точинов Страница 38

Шведы, повторюсь, очень доброжелательные и отзывчивые люди. Но несколько тормозные. Сначала долго и подробно объясняют, как пройти в ломбард или в скупку ювелирных изделий, и лишь затем добавляют, что сейчас это заведение закрыто по случаю национального торжества. Смирившись, я уже прикидывал, где и как провести ночь натощак, когда – о чудо! – увидел работающий магазинчик антиквариата.

Чудо объяснялось просто: значительную часть ассортимента составляли аксессуары для карнавала, старинно выглядевшие новоделы, – и многие гуляющие затоваривались ими в ходе праздника.

Зашел и узрел чудо номер два: одна из витрин была отведена под нумизматику. Похоже, в жизни началась светлая полоса.

Продавец, парень лет тридцати, смотрел вопросительно.

– I have to sell… – начал я и запнулся.

Позабыл, как будет «монета», сорок лет без практики не шутка. В результате выдал дикий англо-шведский словесный гибрид:

– I have to sell… mynt.

И выложил на прилавок дукат Карла Одиннадцатого, спросив:

– You buy this?

– Не мучайся, я ж вижу, что ты из наших, – жизнерадостно откликнулся продавец на чистом русском.

– Акцент выдает?

– Вижу! Вижу, а не слышу! – наставительно произнес шерлок местного розлива.

И показал взглядом на мое запястье: рукав скрывал большую часть татуировки с якорем, но надпись кириллицей «ВМФ» можно было разглядеть. Глазастый, однако.

– Небось увлекся, профестивалил всю наличку? Теперь реквизит распродаешь? Да не вопрос, помогу, чем смогу. Меня, кстати, Василий зовут.

– Сергей.

– Вот и познакомились, всем приятно… Ничего, что я тыкаю? – запоздало спохватился Василий.

– Без проблем.

– Привык, понимаешь, тут вся страна на «ты», хоть вот дворник с премьером базарят, все равно оба тыкают, на «вы» – дурной тон. Потому как если одним тыкать, а другим выкать, то это как бы…

– …дискриминация, противоречащая духу европейских ценностей? – в тон подхватил я.

– О! Зришь в корень! Так, чё тут у тебя… На реплику смахивает. Такое не берем, уж извини. А вот костюмчик прикуплю, если чё. Неплохо пошит, аутентичненько… Только вот башмаки не возьму, – дешевка китайская, по пряжкам вижу.

Я с трудом удержался от смеха. Насчет башмаков спорить не стал, но за честь королевского монетного двора вступился:

– Монета настоящая, не реплика.

– Да не вопрос, сейчас проверим…

Василий, как выяснилось, был не из России, – из Белоруссии. Приехал семь лет назад учиться – «вышка» тут бесплатная, даже стипендию неплохую платят, потом, правда, ее возвращать надо, выучившись и на работу устроившись. Вот он и учится до сих пор – бакалавриат, затем магистратура с академкой между ними. На родину, доучившись, не вернется, зацепится здесь, – уже нашел, как тут их называют, sambo – это не жена и не любовница, а типа как сожительница, только с правами, защищенными законом: наследство, алименты, то, сё… Приработок вот подыскал себе, и даже четверть магазинчика выкупил, и еще четверть планирует прикупить.

Всю эту информацию Василий мне вывалил, пока возился с монетой, причем без единого вопроса с моей стороны. А возился он долго: изучал при помощи лупы, затем вооружился лупой другой, налобной, затем притащил неведомый мне прибор, объявив, что это дисперсно-волновой тестер, хотя я опять-таки ни о чем не спрашивал. К тому же ему дважды пришлось прерваться и обслужить заскочивших в лавку клиентов.

Наконец прозвучал вердикт:

– Странная штукенция… Новодел, конечно, но золото чистое, почти двадцать четыре карата. Штамп идеальный, комар носу не подточит. И все-таки новодел. Отчего не состарили, в толк не возьму, есть же способы…

Я не стал спорить и доказывать, что монета отчеканена в правление короля, на ней изображенного. Сообразил: раз у меня отросла всего лишь трехмесячная борода, – время в гроте текло иначе, чем снаружи, дукат не успел состариться естественным путем.

– Короче, могу взять как лом золота хорошей пробы, – подвел Василий итог. – Тридцать евро за грамм, минус налог. Банковская карта у тебя есть? Нет? Тогда минус еще десять процентов. За то, что наличка, не положено тут наличкой платить…

Не исключено, что он меня безбожно обманывал. У шведов такое не принято, патологически честная нация, ну так ведь и он не коренной швед… Однако альтернативы не было. Вернее, альтернатива – ночевка на скамейке в сквере с пустым желудком – меня категорически не устраивала.

Ударили по рукам, и монета сменила владельца. В обратном направлении проследовали несколько купюр.

– Так что насчет костюмчика? – напомнил Василий. – Реально бы взял.

– Я налегке, даже переодеться не во что.

– Да вообще не вопрос! Сейчас нарисую, как в один секонд-хендик пройти. Там наши люди, с Бреста, им праздники по барабану, работают сегодня. Приоденут дешево и стильно, потом вернешься, и я весь прикид беру. Даже башмаки китайские до кучи. Так чё, рисую?

– Рисуй.

Удачно все сложилось… Сегодня еще полбеды, а вот завтра я в своем ископаемом наряде буду выглядеть белой вороной, так или иначе пришлось бы переодеваться.

* * *

Опуская детали последовавших торговых сделок, перейду к их итогу.