Нашествие - Денис Новожилов Страница 37

Жених снова сбился и покраснел.

– Я еще совсем плохо говорю на греческом, – грустно заметила Аленушка, – учителя говорят, что со временем станет лучше. Может, и вы меня научите.

– Конечно, – обрадованно расцвел в улыбке Софьян, – я свободно читаю и на греческом, и на латыни. Еще я знаю язык русов, французский и немного немецкий. Мой отец не был уверен, где мы сможем найти невесту, и сможем ли… – Гость снова густо покраснел. – Кажется, я сказал лишнего…

– Хорошо, – хлопнула в ладони Варвара, – знакомство состоялось, гостям нужно отдохнуть с дороги. Сегодня за ужином сможем поговорить еще, а пока гостей проводят в их палаты.

Варвара взяла под локоть цесаревича и повела того прочь; мальчишка подчинялся, но все время оборачивался на сидящую на троне молодую княгиню.

– Понравилась невеста?.. – вкрадчиво спросила бабушка.

– Да! – не задумываясь ни на секунду, ответил юнец и, покраснев, добавил: – Очень.

«У, братец, да ты влюбился!.. Это неплохо, даже хорошо, учитывая обстоятельства, только вряд ли тебе повезет со взаимностью, уж больно ты неказист. Тебе бы вместо библиотек в ратном искусстве упражняться, атлетикой заниматься – глядишь, и нравился бы юным девам. Ну да ничего, в династическом браке любовь – штука редкая, так что пусть лучше так, чем совсем никак».

Вслух же она поинтересовалась совсем другим:

– Скажи, с тобой ведь должен был быть кто-то, кому твой отец доверяет дела вести? Нам бы с ним поговорить.

– А, да, – закивал жених, – Юсуф, мой дядя. То есть он не мой родной дядя: его отец был двоюродным племянником моего отца.

– Как его узнать?

– Да вон он, в шапке с павлиньими перьями… что я говорю – там пятеро с павлиньими перьями!.. Он в бирюзовом одеянии, но не в том бирюзовом, что…

Цесаревич опять растерялся, замолчал и снова покраснел.

– Милый, – ласково улыбнулась гостю Варвара, – будь проще и покажи пальцем.

Юсуф уже что-то обсуждал с Рогволдом: князь успел первым и перехватил инициативу. Не то чтобы Варвара всерьез опасалась какой-то двойной игры полоцкого владыки, но все же старалась быть в курсе всех дел, особенно тех, которые касались ее внучки.

– Пять сотен, – сразу выпалил князь подошедшей женщине, – они пришлют пять сотен воинов.

– И только? – Варвара нахмурилась: она ожидала пять тысяч, но готова была согласиться и на три. – Это мало, очень мало.

– Дела у Царьграда сейчас идут не лучшим образом, – замахал руками Юсуф, – и все же мы нашли возможность выделить пять сотен катафрактов.

– А взамен они хотят десять тысяч наших ратников – отогнать западных соседей. После войны, конечно.

– Все так, все так, – закивал Юсуф, мужчина средних лет с ярко выраженной восточной внешностью, – ходят слухи, что средиземноморские правители, и даже сам дож Венетто, собираются в поход на Царьград, и в этот раз у них может получиться подговорить каких-то королей из еуропейских земель. Так что мы очень рискуем, отправляя свой отряд вам на помощь, но и взамен требуем помочь нам. Это честная сделка.

– Не очень-то честная, – Варвара нахмурилась, – пять сотен в обмен на десять тысяч.

– Пять сотен сейчас, а десять тысяч потом, – пояснил Юсуф и лучезарно улыбнулся, – никто не предложит лучше.

Проклятый вельможа был прав: никто лучше не предложит, все остальные уже отказали. И все же продавать будущее своей внучки, обрекать ее на супружество с нелюбимым толстяком… Она сейчас еще не понимает ничего, слишком мала, да и хочет искренне помочь. И все же – всего пять сотен… Что они решат, эти пятьсот воинов, когда нужно собрать войско в восемьдесят тысяч, а лучше – сто? Капля в море, а взамен – будущее внучки, любимой, между прочим.

– Вы должны прислать больше, – решительно возразила переговорщица, – пяти сотен недостаточно.

– Больше нет, – развел руками Юсуф, – возможно, мы сможем собрать еще две сотни, но только через год. А войско, о котором я говорю, уже готово отплыть, сразу после заключения нашего союза.

– Через год будет поздно и две сотни мало.

Хотелось заплакать: она ждала больше, намного больше. Да, нынешний Царьград – лишь тень своей былой славы, в последние века контролируемые им земли только убывали, замшелая аристократия вела сплошные интриги вместо настоящих дел… и все же, все же она рассчитывала на большее. И ведь потом не откажешь – придется выделять целых десять тысяч ратников в дальний поход. Договор, скрепленный брачным союзом, считался священным, нарушать его было не принято. Держава, нарушившая подобный договор, надолго теряла свой авторитет, если не навсегда.

Проклятые, жалкие пять сотен, за которые она продавала будущее своей девочки!.. Варвара чувствовала себя ужасно, на нее навалилась такая слабость, что уйти из тронного зала не было сил, она так и стояла, прислонившись к стене. Согнувшись, чтобы не задеть потолок, к ней подошел Святогор.

– Все разошлись, я могу покинуть пост? Вроде бы удалось на гостей произвести впечатление, они меня так и ели глазами, особенно мой доспех рассматривали.

– Пять сотен… – грустно ответила осунувшаяся женщина. – Всего пять сотен мы сможем получить от этого союза, и это лучшее предложение, а если уж начистоту, то и единственное…

– «Пять сотен» кого? – переспросил богатырь.

– Что значит «кого»? – не поняла Варвара. – Людей…

– Это понятно, – максимально мягко продолжал расспрос богатырь, – но каких людей? Лучников или щитоносцев? Конных или пеших? Обученных или новобранцев?

Бабушка правительницы поняла, что сморозила глупость, и попыталась взять себя в руки.

– Я не запомнила… котофрукты какие-то; спроси у Рогволда, он в военной науке лучше меня понимает.

– Котофрукты? – не сразу понял собеседник. – Что бы это могло быть?.. Может, катафракты?

– Ага, вот это слово, я его не запомнила.

– Похоже, базилевс всерьез настроен на союз, – обрадовался Святогор, – пять сотен катафрактов – это грозная сила.

– Всего пять сотен…

– Вы не понимаете, – снова мягко пояснил богатырь, – катафракты – это тяжелая кавалерия: всадники облачены в прочную кольчугу, и кони их тоже все в кольчуге обычно. Вооружены они длинными копьями для удара с наскока. Очень похоже на западных рыцарей, только у тех броня пластинчатая, а у катафрактов кольчужная, в ней воин куда подвижнее. Против степняков они должны быть особенно хороши, у тех просто нет ничего, что могло бы пробить такие доспехи. Я сам как-то видел, как три сотни этих всадников разогнали войско тысяч в семь голов. А у нас с тяжелой конницей беда: если берендеи не придут, то совсем плохо.

– У берендеев тоже эти… котофрукты?

– Нет, просто тяжелая конница: всадники в кольчуге, а лошади – нет. Катафракты – дорогое удовольствие, у нас только князья такое себе могут позволить: лошадь в кольчугу одевать.