Планета в подарок - Сергей Фрумкин Страница 37

– Вам мало крейсера и его экипажа, мало того, что мы окажемся разоруженными и потеряем мобильность?!

– Конечно мало: у нас преимущество – мы диктуем условия. Вы – преступники, Григ. За то, что вы совершили, полагается наказание. Логично предполагать, что, пощадив вас, мы попросим что-то взамен. Если ты примешь условия, то спасешь своих молодых товарищей от коррекции личности, если нет – мы позволим вам отправиться в ад, куда вы до этого так стремились, ну а ваша молодежь ответит за преступления старших Братьев. Что скажешь?

Григ про себя выругался.

– Какие это условия?!

Рилиот посмотрел на юношу с сочувствием и даже с участием:

– У нас есть закон Григ. Ты знаешь, что значит слово: «закон» – цивилизация воинов – цивилизация правопорядка. Закон требует, чтобы кто-то понес наказание за смерть Кани, Тургаона и Болера, за экипаж и пассажиров Эльрабики, за тысячи жизней землян и солдат флота. Даже, если бы захотел, я, как Первый Советник, не смог бы закрыть глаза на все ваши «подвиги». Поэтому делай выбор: мы предлагаем свободу и освобождение от наказания всем жителям «Улья»… взамен на жизнь и свободу его командиров. Взамен на твою жизнь, жизнь Первого Брата и всех ваших военачальников!

С каждым словом последних двух предложений Григ все больше не верил тому, что слышит, но все более понимал, что именно так и должно было быть. Он заслуживал смерти, хотя бы за то, что завел Братьев в тупик, из которого уже не было выхода. Его бригадиры, конечно же, тоже захотят уйти с честью, отплатив за поражение армии и сохранив, таким образом, свои честь и достоинство… Они проиграли…

Григ тяжело уронил голову на руки – конечно, он сейчас согласится, нужно всего лишь побороть в себе жажду жизни…

Дор, насупившись, смотрел в пол. Вик побелел и меланхолично барабанил пальцами по подлокотнику своего кресла. Единственным, кто не собирался мириться с уже неизбежным, оказалась Альрика.

– Мозг, подключи меня к конференции! – потребовала женщина, неожиданно бросаясь к Григу и агрессивно заглядывая в лицо голограмме, которое через мгновение повернулось в ее сторону. – Не ожидал меня здесь увидеть?!

– Почему же, Альрика, – спокойно улыбнулся Рилиот. – Как раз наоборот: удивлен, что вижу только теперь.

– Я не позволю убить моего сына, пусть он – Отец или кто угодно еще!!! Он не виноват в том, что сделали без его воли!!!

– А я и не говорю, что его нужно убить.

– Что же ты говоришь?!

– Есть только одна причина, которая способна заставить Совет воздержаться от наказания пойманным в ловушку пиратам. И ты знаешь, какая!

– Нет, не знаю! – взвизгнула женщина.

– Интерес к мантийцам наших ученых.

– Но…

– Наши условия таковы: мы освободим всех Братьев без исключения – без оговорок и не взирая на злодеяния, которые совершил каждый из них в отдельности. Мы позволим этим людям сохранить «тесаки» и даже скафандры – так называемые «латы абордажников» – чтобы они не чувствовали себя униженными и не взращивали в себе и своих детях ненависти к Лиге, которая на самом деле поступила с ними очень гуманно. Но взамен – руководящий состав «Улья» передаст себя Коллегии Институтов, разрешая… – Рилиот зачитал с планшета, который взял в руки: – «…использовать свои организмы для изучения влияния внешних сил и излучений на способность индивида к обучению экстрасенсорной чувствительности…».

Советник опустил документ и с мрачной торжественностью заявил Григу:

– Лучшим из Братьев придется пожертвовать своим будущим во имя того, чтобы дать будущее всем тем, кто доверял им и верил в них!

Поднятые вверх руки Альрики дрожали, но смешные маленькие кулачки грозили обрушиться на голограмму Советника, а глаза сверкали, как у тигрицы, защищающей свое логово:

– Никогда, слышишь! Никогда этого не будет!

– Или так, или они все погибнут, – пожал плечами альтин. – Я – председатель правительства, а не маг и волшебник.

В этот момент Григ поднял голову.

– Согласен! – глухо, но очень решительно произнес юноша. – Я отдам себя для ваших исследований. Но я буду один. Бригадиры и Вик сойдут на Инган вместе с остальными Братьями!

Дор вскочил на ноги, но Григ сверкнул на него глазами:

– Сядь, Дор! Я здесь Отец – мне решать! – Юноша вернул взгляд Рилиоту: – Только я один, сэр!

– Боюсь, что… – начал Советник, обескураженный большим, чем ожидал увидеть, благородством мальчика.

– Только так, или мы взорвем «Ослепительный»! – сорвавшись от внутреннего напряжения, крикнул Григ. – Я принял решение! Никто на крейсере не посмеет со мной спорить! Если мы умрем, оставив младших в плену, это будет лишь на моей совести! Если Братству суждено навечно сойти с корабля на землю – за это тоже расплачиваться мне и только мне, сэр! Решайте, но я, Отец Братства, сказал последнее слово! Больше никто ничего не скажет! Теперь назад пути нет: или возьмете меня одного, или прощайте и… – Григ прервался, заморгав и сглотнув накативший ком горечи, но справился с собой и закончил твердым голосом: – Передайте дочери, что я умру, вспоминая ее лицо!

Советник отступил от своей голограммы сидящего в кресле мальчика и бледной разъяренной женщины и потер большим и указательным пальцем брови, прикрывая, таким образом, рукой глаза, чтобы скрыть от коллег свое потрясение. Он понял, что народ «Улья» и в самом деле сделал свой выбор – Григ подвел черту переговорам – торговаться и угрожать дальше будет бессмысленно.