Долгий дозор - Александр Уралов Страница 37

«Вот тебе и приехали! Оказывается, это именно Зия с Саввой нас опекают и хранят! А мы-то с Ромкой-джи тут расписывали…»

— Я дорого беру, — сказал голос. — Я вас предупреждал.

— Может, все-таки поговорим по-настоящему? — не выдержал Зия. — Я безумно хочу увидеть то, что у вас есть, и только священные принципы Господа-Аллаха, заповедовавшего нам смиренное терпение в земной юдоли, сдерживают мои порывы. Ну чего вы боитесь, уважаемый Симеон? Если бы мы хотели ограбить вас, то пришли бы ночью, как карачи, применив все научные средства, имеющиеся в нашем распоряжении. Смекаете?

— Смекаю, — злобным голосом откликнулся уважаемый Симеон. — Шайтан-невезуха… вот ведь, навязались на мою голову! Хрен с вами, ладно! Идите, жду. Но учтите, я все пишу, каждый ваш вздох. Случись чего — напрямую комбинатовским весь файл пойдет, поняли?

И отключился, не дожидаясь ответа.

«Комбинатовским… — Егор мысленно вздохнул. — Если комбинатовских рассердить, то Городу туго придется! Еретики-гяуры-блять! Спокон веку мы с ними нейтралитет держим, хоть и не любим друг друга. Не хотелось бы, чтобы московские ученые — при всем моем к ним уважении — многолетнюю традицию на радость сатане и на горе мирным жителям порушили.

Вам-то что, в Москву — вжик, и усвистали! А нам здесь жить и жить. Нет, хорошо, что мы с Ромкой-джи напросились вместе с учеными идти. Правильное это было решение, хоть и продиктовано оно было детским любопытством».

Видать, чутье дозорного не подвело-таки Егора, пусть и не понимал он этого!

Так и пошли. Егор было калаш на изготовку взял, но Савва сказал, что ничего такого воинственного не надо. В гости идем, а не в бой. Егор поворчал, но калаш повесил на плечо стволом вниз. Знаем мы это «не в бой». Тут в Челябе народ лукавый, вот сейчас как дробалызнет из-за кустов, будет тогда Савва знать, что за мирный народ здесь проживает!

Однако никто не стрелял. Тропинка была утоптанная, видно было, что по ней ходят постоянно. Вон, лопата валяется, а рядом детская игрушка лежит — песчаник с растопыренными лапками. Хорошо бы, конечно, чтобы песчаники такими же мирными и симпатичными и в жизни были! Ишь какой глазастый…

А за поворотом открылся небольшой дворик. Скамеечка под низким драным тентом, стена кирпичная с проемом входа, тазик с водой стоит — в общем совершенно мирная картина. В проеме несколько голов детских торчат, палец в рот у каждого засунут. Глаза таращат, но не уходят. Ну и хозяин дома на корточках присел, калаш наизготовку держит.

— Ну-ну, — говорит Зия. — Вы же не собираетесь напугать меня до полусмерти! Не надо так целиться, я хороший!

Детишки засмеялись. Мужик сконфузился, ствол опустил.

Симеон Данченко жил в одиночку. Когда-то крестьянствовал, хотел в менты податься, но так его и не взяли. Теперь потихоньку подрабатывает на Управу. Руки у него золотые, вот и возится с неисправным оружием, с железяками разными, требующими ремонта, с металлокерамикой. «Как говорится, от замков до пулемета», — сказал Симеон.

Жена его померла от горячки, как и Егорова мать. Теперь вот с пятью детишками нянькается. Все, как на подбор, белобрысые и голубоглазые. Странно даже! Не так уж много на свете белокурых людей. После Джихада все перемешались. Вон, в Ромке-джи явно китайская кровь. А тут, как со старых файлов по истории, — светлые. Носы пуговками.

А старый Хаим, оказывается, говорил не о Симеоне, а об отце его… если не о деде. Молодой бородатый Симеон в хранители тайной библиотеки не годился. Не верил.

— Ну, чего там интересного? Я еще сопляком был, когда дед мне торжественности полну пазуху нагнал. «Хранилище мудрости! Тайнофайлы Комбината!» — тоже мне, святая Библия.

— Так вы были внутри? — спрашивает Савва.

— А то! Был, и не раз. На прошлой неделе, например, заглядывал…

— А зачем?

— Господи, да так, по хозяйству возился! В само хранилище мне без надобности, а вот дорога к нему очень удобная. Прохладно. Как самая жара начинается, мы там всей семьей отсиживаемся. Ну и мастерская у меня как раз там.

Пока Савва и Зия с лохматым Симеоном разговаривали, Егор и Ромка-джи детишек забавляли. К взрослым они, видите ли, стесняются подойти, а к двум друзьям, как прилипли. Все-то им пощупать надо! И Ромки-джи шлем, и калаши — «эй-эй, руками не трогай, слышишь?!» — и во флягу заглянуть, и нож из ножен вынуть. Того и гляди, растащат всего по кусочкам!

Ну показали им знаменитое «крадущийся карачи». Дети в восторг пришли. Симеон во двор выглянул, а все его чада странным образом на цыпочках выхаживают, зловещее выражение лица состроив. То-то удивился!

В знак благодарности показали им дети кошку с котятами. Для Егора и Ромки-джи — редкость! В Городе, например, ни одной кошки нет. Если камышовые крысы и забредут в Город, то есть им там особо нечего. В зарослях ген-саксаула мелкой живности навалом, да только охота там не на кошкин вкус — по колючкам не поскачешь, низом не протиснешься! Вот и не приживаются у них кошки. На одних ящерицах не разъешься, а мыши из ген-саксаула носу не кажут, им и там хорошо.

А в Челябе, оказывается, кошек навалом. Но живут они в основном ближе к метро. Днем на свет выходят, в тени греются и отдыхают, а по ночам крыс гоняют по туннелям да подвалам. Крысы, говорят, здесь знатные! Ходят стаями, морды наглые. Жрут все подряд, и ни черта им не делается. Но и у кошки вид боевой — вся морда в шрамах. Видать, не один бой во тьме выдержала! Молодец, кошка!

И не надо на меня так шипеть, не трону я твое сокровище, больно надо!

— Крысы могут ребеночка украсть, как карачи! — рассудительно заявила младшенькая, которую звали совсем уж смешно — Тоня. В первый раз Егор живого человека с этим именем видел. Из древневеров они, вот что. И Симеон сам крестоносец, и детей своих наверняка в том же упрямом христианском духе воспитывает. Впору возмутиться, как староста, молитву очищения от ереси прочитать, да не хочется. Ну какие они еретики? Так, детишки… мелочь пузатая. Вон, уже и Ромку-джи повели отцову мастерскую показывать, а Тоня к Егору на руки просится. «Ну иди сюда, еретическая Тоня. Удобно? Ой, только в карман не лезь! И не щекочи, а то отнесу тебя в пустыню и карачи отдам, слышишь?»

Эх, пока маленькие, все хорошие. А подрастут — откуда что берется…

Маленький шкет Димка, может, лет через десять мне в спину из калаша дернет, в шатуны подавшись, разбойного счастья пошукать. Если доживет, конечно. Крестоносцев многие не любят. Иисус-Любовь у них самый главный. Не хотят они единого Господа-Аллаха признавать, Иисусу-Любви предпочтение отдают. Впрочем, не нам их судить.

Да только Егор сам видел высохшие трупы, распятые на кресте. Не воочию — спасибо Господу-Аллаху за малые милости! — но файлы такие видел. А Ромка-джи в прошлом году, когда он с караваном из Челябы шел, видел и по-настоящему. И чего только люди так злобствуют? Не в сатану же крестоносцы верят!

Ну и лунатикам, то есть мусульманам, тоже достается, чего скрывать. В Челябе-то потише, а вот в других городах, говорят, нет-нет да мусульманские погромы устраивают, к единой Вере-Истине принуждают. Жуть, что тогда творится! К примеру, не так давно староста файл показывал про город Тикси. Там с чего-то население поднялось лунатиков бить. Вот, тоже, зверье! Детей жгли живьем, чисто демоны. Понятно, со взрослыми почему-то не ужились, но детей-то за что?!