Аббарр. Песок и пламя - Helga Wojik Страница 37

— О да! — ворчал Карш, приложившись к бутылке. — И, знаешь, мне не стыдно! Ну так что? Видела что-то?

Ашри дернула ушами:

— Смутно. Видела вчерашний бой с големами — это было уже твое воспоминание. Но кровь твоего отца сохранила память. Вернее обрывок...

— Не томи, говори! — караванщик всем телом поддался к элвинг.

Ашри закрыла глаза и голос ее стал ровным и безжизненным. Как буквы на пергаменте, в которые мы вдыхаем эмоции, читая их. Как ноты, что лишь вместе способны отозваться в сердце. Карш жадно впитывал каждое слово. И с трепетом ждал следующего.

— Пахнет солью и немного деревом. Привкус терпкого и густого. Птицы кричат за окном. На душе грусть. Но и радость. Слова. «Делай, что должен, но не тронь моего сына. Он идет другим путем. Не моим». Ответ, но он в воспоминании. Я не слышу, кем он был сказан, я вижу лишь его отпечаток. «Его приказы не нарушают». «Я выполню свое обещание». От этой фразы, от ее отпечатка в памяти, исходит облегчение. Рядом кто-то есть. Два зеленых огня. Близко. Они сверкают в темноте. А потом темнота побеждает...

Ашри, открыла глаза, поежилась и обхватила себя руками за плечи. Карш встал и обойдя камень приблизился к элвинг, накинув на ее плечи одеяло. Присев рядом, он положил руку на острое плечо элвинг и кивнул. Не нужно было слов, чтобы она поняла насколько, он ей благодарен. И ему не надо было пояснять, каких сил это ей стоило.

— Держи, — Карш протянул бутылку Ашри. — Говорят на последнем глотке можно загадывать желание.

Элвинг приняла бутылку:

— Тогда пусть он будет не последним.

— Отлично сказано. Осталось только выбраться из этой шикарной древней могилы, — Карш развёл руки, пытаясь охватить нависающие руины над ним.

— А знаешь!

Ашри вскочила, одеяло упало к ее ногам. Глаза элвинг горели, но не пламенем бездны, а решительностью доступной только смертным. Она упёрла руки в бока:

— Я выполню наш контракт, — она закусила губу. — Я доставлю тебя в Страж. И быстрее, чем ты думаешь. Но! Ты будешь молчать о том как, а если проговоришься... Не забывай, что я защищаю за деньги и убиваю, если это необходимо.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — Карш завороженно смотрел, как по барельефу скачут странные существа, перескакивая из одной картинки в другую, перетекая из формы в форму и сливаясь в причудливые узоры.

— А древние мастера могли! — Карш одобрительно прицыкнул, не отрывая глаз.

— Сварг говорит, что ты переел грибов и у тебя горми свили гнездо в голове, — захихикала элвинг.

— Это всё ссаные бронги! — отмахнулся караванщик, следя за битвой псоглавых с рогатыми на среднем ярусе колонн. — А ты, правда, с ним разговариваешь?

— Ага, — мотнула головой элвинг, — Но он попросил передать, что это он со мной говорит. Важничает. Ещё спрашивает можно ли сожрать твоего гвара, пока ты поглощён искусством.

— Пусть ест грибы, — хмыкнул караванщик.

Карш улёгся на пол и, закинув руки за голову, устремил взгляд в первозданные воды Овару, застывшие в своих изгибах на потолке. Вот из чёрной плиты показалась морда кита Дархи Тау и сверкнула алым глазом. Свет разлился, превращая тьму в алый поток, и поглотил караванщика. Легким пером опускался он все ниже. Одновременно падая и паря. А когда увидел лицо отца, то не удивился. Глаза Дхару сияли. Он был счастлив. Вот только улыбка сползла с лица и багряным полумесяцем висела на шее... И когда Отец улыбнулся, то и кровавая рана растянулась в подобии оскала. Голова, откинулась, разорвавшись по прочерченной кинжалом линии, а в хлынувшем потоке вязкой агатовой крови блеснули два зеленых огня...

И тогда, закричав, караванщик проснулся.