Роза Севера - Евгений Кривенко Страница 37

Варламов вспомнил про девочку и поспешил к ней.

— Анюта, ты в порядке?

Похоже, в норме. Только губы дрожат, а глаза тоже остекленели и смотрят мимо Варламова.

Озерцо!..

Варламов круто повернулся, вскидывая «Сайгу». Вторая кошмарная птица пикировала на него, с крыльев еще веером разлеталась вода. На этот раз бронебойная пуля попала в голову. Глаза «птицы» полыхнули желтым огнем, а следом голова разлетелась на куски, и чудовище рухнуло в траву. Варламова забрызгало белой жидкостью, а вокруг отвратительно завоняло.

Он опустил карабин. На траве была кровь и белые лужи, холодный ветер веял от речки. Все это уже было! На берегу темной реки белый призрак пикировал на него и Джанет, только там стрелял пограничник. Доколе все будет повторяться?..

По телу запоздало прошел озноб.

Отец Вениамин приблизился с опаской, но на этот раз дубина не понадобилась.

— Ладно, Анюта, — чужим голосом сказал Варламов. — Пойдем домой.

Он помог девочке встать. С ней вроде все в порядке, только тело бьет дрожь. В какой адский мир утащили бы ее? Или просто расчленили бы, как корову?

— Они убили Чернуху! — всхлипывала Анюта. — Потом я услышала ваши голоса, а они попрятались.

— Еще коровы были?

— Только Тихоня. Но она так спрячется, что не найдешь.

Варламов еще раз оглядел поляну — настоящая скотобойня! — и повел девочку к дороге. Отец Вениамин с дубиной последовал.

За перелеском к ним действительно вышла другая корова, Анюта обняла ее за шею, и молчаливой процессией поднялись в поселок.

Экскурсанты с Кеменем уже вернулись, на соседнем пути стоял и «бронепоезд». Судя по довольным лицам, нападение или что это было, отразили.

— Кто эти твари? — спросил Варламов у Кеменя.

Тот бросил взгляд на хозяйку, которая обнимала девочку. Корова уныло стояла рядом.

— Видели кого-то?

— Прикончил двоих вон за тем леском. Они расчленили корову, и наверное хотели что-то сделать с Анютой. Существа из металла и плоти, похожи на роботов.

Как видно, Кемень имел представление о роботах.

— Ого! — удивился он. — Нам ни одного не удалось захватить, подбитых всегда утаскивали… Эй, Прохор. Возьми людей и грузовичок, привези этих тварей.

— Ученые в университете давно хотят их изучить, — пояснил он. — Появляются неожиданно и непонятно откуда. Пару раз утаскивали людей. Хозяйка сказала, что их посылают существа из другого слоя, смежного с нами. Сами не могут здесь жить, вот и придумали этих… биороботов. Выходит, сегодня проникли в двух местах сразу. Раньше такого не было.

Озабоченный Кемень ушел. На веранде гостиницы стало людно, но на призывный жест отца Вениамина хозяйка сразу подошла с двумя кружками пива.

— Спасибо вам! — Она даже расцеловала попа-расстригу.

Варламову поцелуев не досталось, он сумрачно потягивал пиво. Стемнело, зажглись фонари, но было неуютно. По улице прогрохотал грузовичок, в кузове отблескивал металл. Немного погодя вернулся Кемень.

— Ночуем здесь. Как говорится, утро вечера мудренее.

Спать пришлось в одной кровати с отцом Вениамином. Тот дрыгал ногами, так что Варламов не выспался. После завтрака долго ждали Кеменя.

— Вот что, — сказал тот, когда появился. — Туристская поездка отменяется. Едем в одном вагоне, прямо до Яблонова. Мы и еще несколько, кто хочет увидеть Серебряный чертог. Купите еды в дорогу, путь займет около суток.

Ну и хорошо, можно будет поспать…

И выспался, и соскучился. Поезд шел в темном туннеле с редкими остановками, чтобы пропустить встречный состав. Наверху, наверное, было живописно, где-то там остался Байкал.

Наконец встали, и по особой тишине стало ясно, что приехали.

Станция была просторной, но без колонн. В тусклом свете были видны серебристые арки, перекинутые над головой.

— Бериллий и серебро, — благоговейно прошептал Кемень.

Подъемной клети не было, в глубь горы вел широкий коридор. Вдоль стен темноватые кристаллы в человеческий рост, в их глубине перетекают золотые огни. Впереди засветился ручей, будто текущее серебро, над ним ажурный мост. За ним стало совсем светло.

Вот уж подлинно Pax Argentum — Серебряный чертог! Серебристые стрельчатые своды, люстры из горного хрусталя и колонны, словно трубы органа. Справа и слева проходы в другие залы. И музыка наполняет все, негромкая и торжественная, похожая на фуги Баха.

Немногочисленные туристы разбрелись по залам. Обвитые диковинными цветами чаши из серебра, серебряные модели памятников архитектуры, изваяния существ, порой совершенно незнакомых Варламову — здесь было на что посмотреть. Отец Вениамина в основном разглядывал копии соборов, украшенные драгоценными камнями. Наконец Кемень собрал всех вместе.

— Сейчас посетим личные покои Хозяйки. Пробудем недолго, трогать ничего не дозволяется.

Опять арка из серебра, с фантастическими цветами. Стены и колонны облицованы мрамором разных оттенков, по зеркальному полу вьются те же золотые змейки. Кусты на этот раз серебряные, с изумрудными цветами. Изумруду Варламова до них далеко.

Проем в другой зал. У Варламова сжалось сердце.

Снова малахитовый стол — он пуст, табуреты, большая кровать под балдахином. Все из тонко отделанного серебра. Несколько ниш скрыты зелеными занавесями. Хозяйка отсутствует.

Кемень склонил голову, потом поднял ее.

— Уходим, — сказал он. Когда Варламов проходил мимо, ткнул жесткими пальцами в плечо. — А тебя просили остаться. Ночевать будешь здесь.

Сердце Варламова застучало. Он смотрел, как другие выходят, дверь закрылась. Огляделся — по-прежнему пусто. Пожал плечами и сел за стол.

Тут же отдернулась зеленая занавесь, и появились девушки, как в прошлый раз. Такие же приземистые, в золотистых нарядах. Теперь понятно, откуда они — похоже, по очереди служат Хозяйке. Каждая несла серебряное блюдо, одна поставила перед Варламовым бутылку и бокал тонкой работы. На этот раз не было пугливого молчания, девушки переглядывались и хихикали.

Выходить не спешили, но Варламов дождался ухода последней и только тогда взялся за еду и питье. Вино такое же наэлектризованное, и снова жаркое с травами. Похоже, у Хозяйки свои представления о том, как кормить мужчин. Но теперь хоть ясно, кто здесь занимается сельским хозяйством.

Поев, Варламов пошел в ванную, а когда вернулся, стол был пуст. Никого. Хотя спал в поезде, клонило в сон — возможно, на поверхности была ночь. Со стесненным сердцем разделся и лег на кровать. Постельное белье свежевыглаженное — наверное, теми же девушками. Со стыдом понял, что и ждет и боится прихода Хозяйки. Вот отделится от колонны темный высокий силуэт…