Принц Густав. Выжить и победить - Маргарита Полякова Страница 37

Ну грех не воспользоваться случаем! Ситуация сложилась — лучше некуда. Шведы и поляки сцепились в очередной войнушке, и надо быть полным идиотом, чтобы пропустить такую веселуху. Именно благодаря ей мне до сих пор удавалось столь нагло действовать. Военные силы поляков были не бесконечны, и они решили разобраться сначала с более опасным врагом.

Карл двигался к Риге, с намерением ее захватить, армия Речи Посполитой двигалась туда же, чтобы помешать, так что мне снова нужно просто вовремя успеть.

— Не понимаю я такую войну, — ворчал Басманов. — В чем слава?

— Славы будет еще достаточно, — мрачно пророчил я. — Рига — это не Кокенгаузен. Так просто ее не взять.

— У нас есть казна, есть припасы, воины воодушевлены… да и шведов мы били не единожды. А уж коли они будут ослаблены сражением…

— Доносчики принесли плохие вести, — признался я.

— Войско шведское больше, чем ожидалось?

— Армия у Карла примерно 13 тысяч. Да орудий 20 штук. Но, главное, Ригу блокировал шведский флот, и высадил десант еще в тысячу, а то и поболее.

— Выдюжат поляки? — нахмурился Басманов.

— Кто знает… Судя по донесениям, гетман Радзивилл успеет прийти на помощь. Войск у него не так чтоб много, но им нужно дождаться армию Замойского.

— Ежели Карл поторопится… шансы есть.

— Ну, если сумеет взять город до подхода основных сил, — согласился я.

Басманов

И все-таки, кто бы там чего не говорил, неправильная это была война. Без лихих атак, рискованных вылазок… так и войска не нужны станут. Достаточно будет злата. И хитрости. Последнего у шведского принца было достаточно.

Когда царь повелел Петру Федоровичу оставить руководство постройкой крепости и определил его в войско принца Густава, даже непонятно было, опала это или милость. Королевство Ливонское еще Иоанн Васильевич создать хотел. Ничем это не закончилось. А принц шведский, говорили, и вовсе не вояка, а ученый муж.

И только со временем стало ясно, что ученость — она разная бывает. У Густава она оказалась правильной. Не сухой книжной заумью, а знаниями, которые можно применить в реальных обстоятельствах. Принц умел договариваться с разными людьми. И привлекать к себе сторонников. Но главное — у него было понимание, когда, как и где лучше действовать. Не зря Густава считали воспитанником иезуитов. Те тоже были хитры.

Разве удалось бы взять Витебск без долгой осады и кровавого штурма, если бы не оплаченное предательство? А сдержав слово и пообещав городу льготы, Густав и Полоцк получил без боя. Да и за Кокенгаузен бой вышел… смех один. Додавили и без того слабое сопротивление.

Царь, конечно, заслуги признал. Пожаловал Басманова чином окольничего. Честь немалая. Но как всё дальше обернется?

Вести из Москвы приходили нерадостные. Весна выдалась на редкость холодной. Да что весна! Летом морозы ударяли. И стало ясно, что урожая в этом году не будет. А значит, цены на зерно, да и не только на него, взлетят до небес. И в свете этого особенно странно выглядело то, что Густав запасся зерном заранее. Неужто верно говорили про него, что он алхимик и ведает скрытое?

Действовал принц шведский на редкость разумно. Поэтому Петр Федорович только скривился, когда письмо тайное из Москвы получил. Дескать, царь Борис для своей любимой дочери еще одного жениха присмотрел. Но Густаву говорить об этом не велено. И задумка с походом на Ригу одобрена. А там, дескать, увидим, в чьих руках город останется.

Был у Басманова порыв написать ответное послание. Попытаться объяснить, что обманывать Густава — зряшное дело. Но в Москве ему, скорее всего, не поверят. Они же не общаются ежедневно со шведским принцем! Не воспринимают его всерьез.

А вот Басманов готов был поставить все свои деньги, до последнего медяка, на то, что Густав давно уже знает про нового жениха. И про планы Годунова, наверняка, догадывается. Только вид делает, что всё в порядке. А сам… Щедрыми посулами да медовыми речами принц уже расположил к себе большую часть войска. А кроме того — активно переписывается с иезуитами, венецианцами, и бог ведает, с кем еще.

Да и о торговцах не стоит забывать, которые ему привозят вести чуть не со всех концов света. И про войска Карла, и про войска Речи Посполитой, и даже про то, какие в Риге укрепления. Густав, с помощью таких доносчиков, даже начертил примерный план города и окрестностей. Там одна только крепость Дюнамюнде чего стоила! Похоже, на сей раз взятие города действительно будет тяжелым.

Густав

Посол внецианского дожа напоминал гусака. Такой же важный, толстый и задирающий к небу увесистый клюв. Марино Гримани так впечатлился моими предложениями, что прислал родственника. Причем так быстро, что я был удивлен. Для 17 века — просто неправдоподобная скорость.

Полагаю, что родственничек этот как раз где-нибудь недалеко от меня находился. На всякий венецианский случай. Читал мою почту, адресованную Марино Гримани (по соизволению дожа, ясное дело), и сразу среагировал на заманчивое предложение.

Думаю, что как только слухи об удачном начале похода дошли до нужных ушей, венецианцы начали меня так же плотно пасти, как и иезуиты. Потому как одно дело — абстрактные планы московитского царя о каком-то неясном Ливонском королевстве, и совсем другое — когда мечты начинают воплощаться в реальность.

А мечты начали-таки воплощаться!

В самом начале сентября 1601-го, когда я уже приблизился к Риге, мне нанесли визит шведы. Не самые знатные, не самые богатые, и встреча была насквозь тайной, но предложение мне сделали преинтереснейшее. Дескать, не мог бы я помочь дядюшке Карлу лопухнуться в очередной раз? Как я и предполагал, недовольных его правлением хватало. Тем более после того, как он проредил риксрод, устроив Линчёпингскую кровавую баню.

Немудрено, что кое-кто в Швеции прямо-таки мечтал его свергнуть. Вот только альтернативы особой не было. Ибо Юхан, герцог Эстергётландский, обременять себя властью категорически не желал. А сын Карла (мой тезка, между прочим) был еще слишком мал (всего 7 лет).

Поражение Карла станет хорошим поводом от него избавиться. Хотя против случайной пули, прилетевшей герцогу в голову, визитёры тоже ничего не имели. Ну а затем, если им верить, можно будет свершить благое дело и закончить династические распри. Причем самым древним и проверенным способом, ибо у Карла имелась дочь Катарина 17-ти лет от роду.

Ну а младший сын… может случайно простудиться. Или неудачно упасть. Или в изгнание отправиться. Швеция давно мечтала о колонии в Америке!

Мда. Действительно. Почему бы Новой Швеции не появиться лет на 40 раньше?

Ох… много бы я сказал шведам по поводу того, чем может аукнуться убийство ребенка в борьбе за трон. Годуновы шапку Мономаха не удержали ^[9].