Дикая война - Ерофей Трофимов Страница 37

Так что Мишка решил оставить всё как есть, озаботившись обеспечением девочке разных игрушек. И теперь он вот уже третий день только и делал, что занимался резьбой по дереву, вырезая ей кукол. Не забыл он и про другие игрушки. Сбегав на свалку депо, он откопал там несколько медных пластин и, пользуясь разрешением мастеров, выбил из них несколько заготовок для детской посуды. Всё маленькое, кукольное, но словно настоящее.

Рабочие, увидев такое дело, почесали в затылках и дружно потопали на свалку. Мужики в депо работали в основном взрослые, семейные, и дочери были почти у всех. В общем, очередная идея парня была моментально оценена и подхвачена. И вот сейчас Танюшка, радостно сверкая глазищами, пронеслась по избе, показывая тётке новую куклу, а потом, вдруг развернувшись, бросилась обратно.

Подскочив к парню, девчушка потянулась, и когда Мишка нагнулся, крепко обхватила его ручонками за шею. Парень выпрямился, прижимая её тельце к груди.

— Благодарствую, тятя Миша, — шепнула девочка, ткнувшись губами ему в щёку.

— На радость, дочка, — растерянно пробормотал Мишка, прижимая её к себе.

Глафира только тихо ахнула и, прикрыв рот ладошкой, скрылась в своём закутке.

— Ступай, попроси бабу Глашу тебе лоскутков дать и показать, как правильно кукле платье шить, — с улыбкой посоветовал парень.

— Ага, — радостно кивнула Танюшка и, спрыгнув с его коленей, понеслась в указанном направлении.

Мишка начал собирать инструмент, когда в сенях затопали и раздался стук в дверь. Поднявшись, парень спокойно отворил дверь и, улыбнувшись, сказал, отступая в сторону:

— Входи, дядя Николай. Я как раз самовар ставить собрался.

— Мир дому сему, — перекрестился на образа урядник и, повернувшись к парню, устало сказал: — Поговорить бы надо, Миша.

— Так пойдёмте на крыльцо. Пока самовар вскипит, и побеседуем, — предложил парень.

Они вышли, и Мишка, давая уряднику собраться с мыслями, занялся делом. Быстро залив в самовар свежую воду, он ловко растопил его и, подкидывая лучинок, вопросительно покосился на толстяка.

— Не рубил бы ты с плеча, Миша, — начал урядник с главного. — Сам понимаешь, тут не всё так просто. Не в том я чине, чтобы с судьёй спорить.

— Так к вам, дядя Николай, у меня и вопросов никаких нет. То не ваша вина. Меня не вы, меня начальство ваше предало. И не просто предало, а ещё решило в кабалу к купцу загнать.

— С чего ты так решил? — моментально подобравшись, мрачно спросил урядник.

— Всё просто. Судья меня даже слушать не стал. Сразу видно было, что там уже решено всё. Сам майор на это даже внимания не обратил. Сидел так, словно заранее всё знает. У них только в одном ошибка вышла. Не думали, что у сироты вдруг такие большие деньги найдутся. Благо не вздумали меня обвинить, что я фальшивку принёс. Вот тогда я бы вынужден был на вас сослаться. Что контрразведчик тот при вас мне пятьдесят целковых отвалил. Посмотрел бы я на их рожи, скажи я им, что деньги от их службы получены, — зло усмехнулся Мишка.

— Приедет он скоро, — глухо буркнул урядник. — Из-за бумаг тех, что ты с погони взял.

— Если через неделю не приедет, будет меня с заимки ждать, — равнодушно пожал Мишка плечами.

— Миш, а может, вернёшься? — вдруг попросил урядник, смущённо расправляя усы.

— Нет, дядя Николай, — решительно мотнул гривой парень. — Вот если начальство сменится, видно будет. А сейчас нет. Предательства я не прощу.

— Да кто ж его сменит-то? — скривился толстяк. — Он тут до пенсии сидеть станет.

— Значит, надо сделать так, чтоб сменили, — хищно усмехнулся Мишка.

— Ты чего задумал, душегуб? — растерянно охнул урядник.

— Да бог с тобой, дядя Николай, — рассмеялся Мишка. — Ты лучше внимательно меня послушай и сделай, как говорю. А там, глядишь, и его не станет, и ты место сохранишь.

— Говори, — помолчав, настороженно кивнул толстяк.

— У вас проверки часто бывают? — вдруг спросил Мишка.

— Раньше редко были, а теперь раз в три месяца наезжают, — вздохнул урядник.

— Вот и хорошо, — зло рассмеялся парень. — С этого дня пусть майор на каждое своё распоряжение тебе бумагу пишет. А ты те бумажки в отдельную папочку складывай. А станет спрашивать зачем, честно отвечай, мол, для проверок всяких. Чтобы всегда можно было начальству показать, что он тут делом занимается. А уж что из того получилось, дело десятое.

— И что получится? — не понял урядник.

— А ты сам подумай, — фыркнул Мишка. — Он же трезвым и не бывает вообще. Понапишет тебе всякого спьяну, а потом эту бумажку начальство увидит. Ну, а с тебя какой спрос? У тебя приказ письменный есть. Ты уж пытался по своему разумению его ошибки исправить, но против приказа не попрёшь.

— Ох, хитёр, — покрутил урядник головой. — Прям иезуит. Это ж надо додуматься…

— Это я ещё и не начинал толком, Николай Аристархович. А ежели он вдруг потребует меня в проводники, скажешь, что со службы я ушёл. Жалованье половинное оружейника меня не устраивает. Дело я полностью делал, да ещё и проводником был. И всё за копейки. А теперь проводника можно только по отдельному договору нанять и деньги придётся вперёд платить.

— И сколько возьмёшь? — мрачно поинтересовался урядник.

— Пять рублей на ассигнации в сутки, — отрезал Мишка.

— Бога побойся! — ахнул толстяк. — Мужики по полтиннику в сутки берут, да ещё и благодарят.

— Вот пусть мужиков и нанимает, — усмехнулся парень. — Он же лучшего хочет? А лучшее всегда стоит дорого. А спросит, с чего цена такая, ответь, что мол, убытки у меня сильные. Дела поправить надо. Он поймёт.

— А если зло затаит? И, чего хуже, мстить вздумает? — помолчав, ответил толстяк.

— Совсем из деревни уйду. И сразу говорю, дядя Николай. Не присылай своих людей, если хоронить их не хочешь. В холодную я больше не сяду.

Последнюю фразу Мишка произнёс так, что урядник невольно вздрогнул.

— На тебя же тогда настоящую охоту устроят, — угрюмо выдохнул он.

— Ну, пусть попробуют, — презрительно скривился парень. — Сильно удивлены будут.

— Думаешь, сможешь с солдатами воевать? — не унимался урядник.

— Они с хунхузами толком справиться не могут, а уж с таким лесовиком, как я… Нет, дядя Николай. Мне только казаки серьёзные противники. Да и то не все.

— А Сергий против тебя людей не поведёт, — понимающе кивнул толстяк.

— С чего бы? — удивился Мишка.

— Должен он тебе. За сына. Да и сами казаки, что в том походе были, говорят, что стреляешь ты лучше. Сергий вообще задумал тебя в станицу перетянуть.

— Так я ж не казацкого рода, — окончательно растерялся Мишка.