Летун - Елена Первушина Страница 36

После знакомства с садом и дворцом Янтэ ожидала встречи с семейством, обитавшим в подобной роскоши, даже с большим интересом, чем встречи с Другом. Она не сомневалась, что подобные фантазии могли прийти в голову только внутренне изломанным людям. Так что мать была, несомненно, права: в этом доме придется вести себя очень осторожно. Скорее всего, семья Ароней представляет едва ли не большую опасность, чем сам Друг. Однако предвкушение опасности приятно щекотало вкусовые сосочки на языке Янтэ. У нее разыгрался аппетит.

И за обедом, когда вся семья собралась за столом, он был удовлетворен во всех отношениях. Стол ломился от кушаний – здесь были огромные куски жаркого, пироги с дичью и с рыбой, тонкие лепешки из водяного хлеба, в которые были завернуты весенние травы, большие кувшины со слабой брагой для утоления жажды, множество различных соусов и приправ – острых, кислых, сладких, соленых. Глава семейства был человеком дородным и краснолицым. В качестве приветствия он выразил сожаление, что его гостья слишком худа, и велел слугам наваливать ей на тарелку побольше, чтобы она ни в чем не испытывала нужды.

Сыновья были ему под стать. Судя по лицам и одежде, они провели всю первую часть дня на свежем воздухе, так и не переоделись к столу и теперь поглощали еду с азартом, едва ли не наперегонки, успевая при этом дергать за волосы и щипать трех своих сестер, которые, единственные в этой семье, вели себя знакомым Янтэ образом – сидели с невозмутимыми лицами и молчали, что бы с ними ни проделывали расшалившиеся братья.

Янтэ была вынуждена признаться, что ошиблась: эти люди выглядели в высшей степени душевно здоровыми. Кажется, грубость их воспитания надежно предохраняла их от всяких переживаний.

Также она заметила, что за столом всего пятеро братьев и нигде не видно Лессэ – она смутно помнила бойкую кокетливую девушку по ежегодным сборам на горе: кажется, Лессэ была не слишком довольна тем, что судьба предназначила ее в Танцовщицы, и часто ссорилась с матерью по этому поводу.

Наконец после двух часов пиршества хозяин насытился и разговорился с гостьей.

– Так ты намерена приручить этого зверя, красавица? – обратился он к Янтэ через весь стол. – Твоей сестре это не удалось.

– Я все же попробую, – ответила Янтэ невозмутимо, хотя обращение «красавица» заставило ее непроизвольно скривиться.

– Пойдешь туда сразу после обеда?

Янтэ оценила тяжесть в желудке и медлительность, с которой в ее голове мысли складывались в слова. Кажется, она все-таки переела.

– Нет, я лучше отдохну с дороги и начну завтра с утра.

– Правильно, к чему торопиться? Твоя сестра кинулась к нему, едва вошла в мой замок, и мы даже не успели насладиться ее обществом. Ты умнее. И вот что я тебе скажу, красавица: тебе вовсе нет нужды подставлять свое милое личико когтям этого зверюги. У меня еще пятеро холостых сыновей. Эта вертихвостка Лессэ соблазнила моего среднего Эргила. Я ее не виню – он всегда был красавчиком. Я отослал их на дальние пастбища – пусть побудут вдвоем. Чтобы коровы хорошо давали приплод, надо чтобы кто-то показывал им, что к чему. А мой Эргил так толкает пестик в ступку, что залюбуешься, да и ваша девица умеет масло из сливок взбивать.

Кажется, он надеялся смутить Янтэ, но смутил только собственных дочерей. Они разом опустили глаза и захихикали. Довольный такой поддержкой, господин Ароней продолжал в том же духе:

– Так что если тебе приглянется один из моих мальчиков и ты захочешь остаться с ним здесь, тебе стоит лишь шепнуть мне на ушко, и все будет по-твоему. Все мои мальчики отлично умеют выколачивать перины, ты уж прости старика за прямоту.

«Он что это, всерьез, старый хрыч, или дразнит меня?» – подумала Янтэ, слегка обалдевшая от такой наглой непосредственности.

– Мне понадобится охрана завтра перед рассветом, когда я буду входить к Другу. Соблаговолите приказать одному из своих воинов сопровождать меня.

– Одному из моих воинов? Ты обижаешь меня, красавица. Я отдам своего старшего сына на съедение вашему чудовищу, лишь бы показать, насколько я ценю вашу семью. Аргред, встань. Будешь завтра защищать эту юную деву – и смотри, чтобы ни один волосок не упал с ее прелестной головки.

Один из его сыновей – самый стройный и молчаливый – поднялся и учтиво поклонился Янтэ. Девушка увидела сильные руки и широкие покатые плечи, скрытые синим шелком кафтана, потом густые темные брови, узкие губы, твердый подбородок, глаза – сначала они показались ей ярко-синими, но потом она увидела, что это лишь отражение синего шелка, а на самом деле они необычно темные, почти черные.

В свою очередь юноша скользнул по ней взглядом в бесцеремонной горской манере и увидел, верно, то, что видели все, кто впервые смотрел на Янтэ – красивое, но совершенно невыразительное лицо, серые с поволокой «коровьи» глаза, мягкий бесхарактерный рот. Юноша приподнял бровь и откинул голову, словно оценивал кобылку на ярмарке, но тон его при этом был подчеркнуто почтительным:

– Буду рад служить вам, сударыня.

– Он особенный, мой Аргред, – на этот раз Янтэ показалось, что гордость в голосе господина Аронея была искренней, и она поняла, что это так, увидев, как скривились остальные братья. – Его мать, моя первая жена, была степной принцессой. Красавица, каких свет не видывал. Жаль, ушла рано. Ты присмотрись к нему, девушка. У меня глаз наметанный – вы оба с норовом, отличные детки у вас получатся.