Каста огня - Петер Фехервари Страница 36

«Но ведь он только что потерял самого близкого друга», — упрекнула себя Скъёлдис. Хотя Элиас Уайт никогда ей не доверял, старик был для Белой Вороны все равно что брат. Устыдившись собственной раздражительности, женщина попыталась объяснить увиденное.

— Кости плывут по шепчущим волнам мира, но там, где нет слов, они не могут отыскать гавань.

— Или этот мир просто несет полную хрень!

— Да, возможно и такое.

— Или говорит слишком быстро, и твои старые косточки за ним не успевают.

— Это серьезное дело, Белая Ворона. Здесь что-то очень неладно.

— Ты что, хочешь сказать, что это нехорошее место, Ворон? — Пьяная медлительность вдруг исчезла из голоса полковника, сменившись саркастичностью. — Я-то, знаешь ли, и сам уже догадался.

— Я хочу сказать, что эта планета губительна.

Катлер горько рассмеялся во тьме.

— Все миры губительны, женщина. Сними шкурку с любого — и увидишь клыки, ждущие тебя.

Северянка знала, что Энсор снова думает о Троице, захолустном скопище лачуг, которое незаметно для всех провалилось в Преисподние. Случившееся там соединило их с Катлером, но только потому, что в душе полковника что-то сломалось.

— В некоторых мирах пагубу можно отыскать и искоренить, — ответила Скъёлдис. — На других планетах она залегла слишком глубоко и проникла слишком далеко. Здесь же отрава стала единым целым с полотном и узором мира.

— Верховное командование утверждает, что здесь нет порчи.

— Они говорят то, что помогает им приблизиться к цели.

— И в чем же она заключается? — Энсор повернулся к женщине, его глаза блеснули желтым в тенях. — Потому что я совершенно не вижу смысла во всем этом, только бессмысленные потери и неприкрытые убийства! Знаешь, мне кажется, эти ублюдки хотели, чтобы моих людей сегодня перебили.

Скъёлдис понимала причину его гнева, но у нее не было объяснений для Катлера.

— Твой план сработал, — сказала она вместо ответа.

И в самом деле, дерзкая атака полковника на базу повстанцев завершилась великолепным успехом. После победы на площади вражеское сопротивление быстро рассыпалось, а Белая Ворона лично загнал вражеского командира в угол на ступенях огромного зиккурата. Офицер мятежников, который провел бессчетные годы в заболоченных джунглях, одряхлел и казался древним стариком в гладкой, сработанной ксеносами броне. Голова предателя торчала из пластекового ворота, будто сморщенный чернослив, но ясные глаза оставались странно спокойными, даже когда конфедераты окружили его. Когда Катлер потребовал от врага сдаться, тот просто улыбнулся и похлопал по нанесенной на лоб татуировке в виде снежинки. Затем командир повстанцев поднял винтовку и умер, сраженный огнем арканцев, не переставая улыбаться. Загадочная безмятежность мертвого лица до сих пор волновала Скъёлдис. Какое знание могло настолько возвысить человека над страхом? Да, встреча с мятежником вышла тревожащей.

— Мой план сработал, потому что они не ждали неприятностей сверху, — произнес Энсор, прервав размышления северянки. — Я это нутром чуял, но, Преисподние подери, так и не могу понять, почему тау вообще не брали в расчет атаку с воздуха.

— А это важно?

Катлер посмотрел на нее как на дуру. Прежде чем Скъёлдис успела сказать что-то еще, полковник вскочил и принялся ходить по жилтенту, вороша нечесаную белую гриву.

— Вот что, эти штабные крысы на родине просто вышвырнули нас прочь, — зарычал Энсор. — Красивые слова о том, что Девятнадцатый посылают к звездам завоевывать славу для Провидения, — просто отравленный мед. Они хотели избавиться от нас!

Полковник остановился, тщательно обдумывая сказанное.

— Они хотели избавиться от меня. Девятнадцатый тут ни при чем, дело всегда было только во мне.

— Белая Ворона, это пустые слова…

— Они отправили моих людей в Преисподние за мои грехи. И все из-за этого проклятого городка.

Женщина задумалась, как долго еще сможет удерживать вместе осколки того, что разбилось внутри Катлера. Закончит ли Федра начатое Троицей?

— Там, в космосе, — прошептал Энсор, — это существо из варпа, которое забрало Норлисса в каюте номер тридцать один… Откуда оно знало меня?

Северянка вздохнула, понимая, что этот разговор был неизбежен.

— Море Шепотов, которые ты называешь варпом, течет сквозь все вокруг. Оно отражает время и пространство в бесконечности теневых последствий и сумрачных возможностей. Почти все они слишком незначительны и бесформенны, чтобы стать чем-то большим, но ни один шепот не исчезает, и порой его слышат хищники. Змеи — демоны — пируют нашими сомнениями и желаниями. Так они пробираются в этот мир.

Было видно, как полковник пытается понять услышанное, — простой, прямой человек, прежнюю действительность которого смело что-то невероятное и при этом неопровержимое. Катлер был слишком упрям, чтобы принять истину, но и настолько же честен, чтобы не отвергнуть ее. Такие люди часто тонули в Море Шепотов, и поэтому он нуждался в Скъёлдис.

— Это не объяснение, — настаивал Энсор. — То создание в каюте номер тридцать один посмотрело прямо на меня и засмеялось! Оно узнало меня.

— А потом мы убили его. Таково наше призвание.

— Знаешь, я постоянно чувствую, что оно следит за мной. Словно пытается пробраться внутрь так же, как пролезло в Норлисса и тех несчастных проклятых идиотов в Троице. — Теперь Катлер казался уязвимым. — Я проклят, Скъёлдис?

В ответ женщина расхохоталась. Это был хриплый, неровный смех, от которого ее саму бросило в дрожь.

— Конечно, ты проклят, Белая Ворона! — Заметив уныние на его лице, северянка перестала хохотать. — Ты проклят и именно поэтому должен до конца выполнить свой долг.

— И в чем же состоит мой долг в этом загаженном мире?

Скъёлдис задумчиво посмотрела на Катлера, размышляя, в подходящем ли он настроении.

— В чем, женщина? — не отступал полковник.

— Ты помнишь мой… транс… в звездном зале?

— Чертовски хорошо помню. — Энсор подозрительно прищурился.

— Тогда, возможно, мне пора рассказать тебе об Авеле.

Капитан Хардин Вендрэйк устал до изнеможения, но сон не шел к нему, поэтому офицер просто бродил по коралловым проспектам некрополя, словно заблудшая душа. На каждом перекрестке он резко поворачивал кабину «Часового» и пронзал сумрак боковых улочек лучом прожектора, без видимой цели изучая город. Иногда капитан устремлялся обратно или менял курс, но собственному желанию исследуя лабиринт. Своим кавалеристам Хардин сказал, что отправляется в патруль, но все они знали, что это ложь.

Вендрэйк не останавливался, чтобы его не настигло чувство вины.

Леонора погибла. Прыжок с десантного корабля оказался за пределами ее ограниченных возможностей, и в момент приземления нога «Часового» начисто отломилась. Капитан не видел падения девушки, но слышал, как она испуганно кричит по воксу, пытаясь сохранить равновесие. Леонора звала его, но Хардин был слишком занят погоней за скиммером тау, чтобы обратить на это внимание.