Слуги меча - Энн Леки Страница 36

Когда я была кораблем, у меня были тысячи тел. За исключением чрезвычайных обстоятельств, если одно из этих тел уставало или испытывало стрессовое состояние, я могла предоставить ему перерыв и использовать другое, так, как человек может поменять руки. Если одно из них получало очень тяжелое ранение или переставало эффективно функционировать, мои врачи удаляли его и заменяли другим. Это было в высшей степени удобно.

Когда я была отдельным вспомогательным компонентом, одним из тысяч человеческих тел, частью корабля «Справедливость Торена», я никогда не оставалась одна. Я всегда находилась в окружении самой себя, и остальная часть меня всегда знала, если какое-то конкретное тело в чем-то нуждалось: в отдыхе, пище, прикосновении, ободрении. Тело вспомогательного компонента могло в любое мгновение ощутить себя подавленным или раздраженным или испытать любое другое чувство — это совершенно естественно: тела чувствовали. Но это было столь незначительно, когда речь шла только об одном сегменте среди остальных. Даже будучи охваченным сильным чувством или испытывая физическое неудобство, этот сегмент знал, что он лишь один из многих, знал, что остальные его части рядом, чтобы помочь ему.

О как мне не хватало остальной части себя! Я не могла дать отдохнуть одному телу или успокоить его, отправив на помощь другое, больше не могла этого. Я спала одна, тихо завидуя простым солдатам на «Милосердии Калра» с их маленькими спальными местами, где они отдыхали все вместе, стиснутые в тепле и близости. Они — не вспомогательные компоненты, и это не то же самое, не получилось бы, даже если б я оставила всякие притязания на чувство собственного достоинства и забралась бы туда вместе с ними. Я понимала это, знала, что этого было бы настолько недостаточно, что и желать не стоило. Но сейчас, в это мгновение, мне так этого хотелось, что, будь я на борту «Милосердия Калра», я бы это сделала, свернулась калачиком среди спящих Этрепа, которых показал мне корабль, и уснула бы, не важно, что этого оказалось бы недостаточно. Это было бы что-то, по крайней мере.

Ужасно, ужасно лишить корабль его вспомогательных компонентов. Лишить вспомогательный компонент его корабля. Возможно, не так чудовищно, как убивать людей, чтобы сделать из них вспомогательные компоненты. Но тем не менее отвратительно.

Я не могла позволить себе роскоши поразмыслить над этим. У меня нет другого, не столь разъяренного тела, чтобы отправить его на встречу с капитаном Хетнис. У меня нет часа или двух, чтобы поупражняться, или помедитировать, или выпить чаю, пока не успокоюсь. У меня есть только я.

— Все будет в порядке, капитан флота, — сказал «Милосердие Калра» мне в ухо, и на мгновение меня переполнило ощущение корабля. Спящие солдаты Этрепа, полуочнувшаяся лейтенант Экалу, счастливая и на сей раз совершенно расслабленная, Сеиварден в бане, напевающая: «Моя мать сказала, что все вращается», ее солдаты Амаат, доктор и мои Калр — все это вперемешку, в одно затопившее меня мгновение. Затем это исчезло — я не могла его удержать с одним-единственным телом, одним мозгом.

Я полагала, что мои мучения от потери себя и утраты лейтенанта Оун если и не пройдут, то ослабнут до терпимой, ноющей боли, — избавиться от них насовсем я и не надеялась. Но, всего лишь увидев Баснаэйд Элминг, я лишилась равновесия и не смогла справиться с ситуацией. И в результате только что не справилась как надо с лейтенантом Тайзэрвэт. Я знала об эмоциональных подъемах, которые испытывают семнадцатилетние лейтенанты. Имела с ними дело в прошлом. И какой бы ни была Тайзэрвэт, кем бы она ни стала, какими бы древними ни были ее воспоминания или самоощущение, ее телу по-прежнему семнадцать, и ее реакция на происходившее сегодня во многом напоминала отклик того, кто испытывает последние терзания юности. Я видела это раньше, понимала, что это, и должна была реагировать более разумно.

— Корабль, — спросила я безмолвно, — я была не слишком самодовольна, когда подумала, что свела Сеиварден и Экалу?

— Быть может, самую капельку, капитан флота.

— Сэр, — обратилась Калр Пять, войдя в прихожую, являя образец невозмутимости, присущей вспомогательным компонентам. — Капитан Хетнис — в столовой. — И не добавила: Она раздражена и начинает злиться из-за того, что ее заставили ожидать так долго.

— Благодарю, Пять. — Несмотря на ранее данное мной разрешение ходить здесь, в Подсадье, в рубашке, она по-прежнему была в куртке. Как и все мои солдаты с «Милосердия Калра», я увидела это, запросив корабль. — Ты предложила ей завтрак и чай?

— Да, сэр. Она сказала, что ничего не хочет. — Здесь прозвучала нотка разочарования: ведь она лишилась возможности продемонстрировать свои блюда.

— Хорошо. Тогда я вхожу. — Я сделала вдох, постаралась выкинуть из головы и Баснаэйд, и Тайзэрвэт и вошла, чтобы принять рапорт капитана Хетнис.