Чаша скорби - Бен Каунтер Страница 36

Таддеуш стал замечать, что Испивающих Души на официальном уровне начинают считать несуществующими. Несмотря на то что он был вынужден постоянно демонстрировать свою инсигнию инквизитора, наделявшую его невероятной властью, запрашивать отслеживание астропатического трафика становилось все сложнее. Зону боевых действий разделили на несколько участков, подчинявшихся военным администрациям, чтобы у Департаменте Муниториум была хоть какая-то надежда на упорядочивание донесений, поступающих со столь значительной по масштабам операции. Таддеушу каждый раз приходилось заново договариваться о проверке астропатических передач на предмет ряда ключевых слов — Астартес, космодесантники-предатели, пурпур, паук, псионика, а также еще нескольких дюжин терминов. Но вопреки ожиданиям инквизитора некоторые из участков не слишком стремились к сотрудничеству.

Слежение было невозможно в областях, полностью перешедших под контроль Тетуракта. В список таких территорий попадали, например, окрестности Стратикса, являвшиеся основной целью в этой операции. Поэтому Таддеуш не слишком рассчитывал получить сколько-нибудь важную информацию ни от одиночных разведывательных кораблей, ни от агентов Инквизиции, блуждавших по зачумленным мирам. Но ведь и сектор Септиам-Каллиарган ответил Таддеушу потоками бюрократических документов, перекидывая его от одного чиновника к другому. Туманность Аггарендона не откликнулась вовсе, несмотря на то что военная активность возле ее редко разбросанных планет-рудников практически отсутствовала. Хуже всего с ним повели себя в субсекторе Кайтаран — крошечном кусочке космоса, где тем не менее располагались крепость Инквизиции и несколько флотилий Имперской Гвардии. С его станций астропатического слежения Таддеушу поступали сообщения, которые были слишком неестественны и натянуты, чтобы у него остались хоть какие-то сомнения в том, что они сфабрикованы.

Это был только один из симптомов. Таддеуш уже пытался получить доступ к историческим архивам миров, где когда-то сражались Испивающие Души, но выяснил, что там не содержится никакой информации об Ордене. Кафедральный собор Мира Мортенкена, воздвигнутый в честь всех героев, больше не украшала фреска с изображением Дениятоса, легендарного солдата-философа, изгнавшего хрудов из священного города планеты. Почти все наследие, оставленное Испивающими Души до Поля Цербера, было стерто. Только в базах Инквизиции оставалась еще хоть какая-то связная информация о мятежном Ордене и его доблестной истории — во всяком случае она была доблестной до их предательства на Лаконии и последовавшего отлучения от церкви. И если что из их истории не оказалось запечатленным в одном из архивов Инквизиции, расположенных в крепостях тех секторов, где некогда сражались Испивающие Души, то для Империума оно теперь все равно что и не происходило.

Раньше Таддеушу не приходилось на практике сталкиваться с ордером на удаление. Конечно, он был наслышан о подобных случаях и даже участвовал в ряде операций, где применялись эти методы. Но никогда еще он не видел, чтобы Империум так старательно пытался что-либо забыть, сжигая книги и стирая данные с информационных планшетов. Вполне возможно, и людей, встречавшихся с Испивающими Души, подвергали процедуре очистки сознания. Как и положено инквизитору, Таддеуш понимал всю важность этих данных и знал, что лишние познания могут погубить души тех, кто не способен с ними справиться.

Существование преступных Орденов не было тайной — ведь кому в детстве не рассказывали мрачные легенды о временах Ереси Хоруса, когда Великому Врагу удалось совратить половину Легионов Космического Десанта? Но сама вероятность того, что это может повториться сейчас, да еще к тому же без всякого влияния со стороны Хаоса, на который легко списать всю вину, способна была вызвать крушение надежд и панику. Империум не мог себе этого позволить. Но исчезновение Испивающих Души из памяти Человечества делало работу Таддеуша чертовски трудной.

Он не знал, какой из подотделов Инквизиции издал этот приказ. Не знал и того, чьи оперативники сейчас перекапывают сообщения, проходящие через астропатические ретрансляторы, и данные в планетарных архивах, пытаясь уничтожить все касающееся запретных тем. Во всяком случае работали они эффективно, и Таддеуш чувствовал, что без поддержки Верховного Инквизитора ничего не сможет сделать. Его просто кормили объедками, и с каждым днем становилось все хуже. Он мог только надеяться, что последняя его наводка — расследование причин нападения Испивающих Души на аванпост Юменикса — приведет хотя бы к какому-нибудь прорыву. Иначе все его старания задохнутся от недостатка информации.

В Инквизиции страдали болезненной страстью к скрытию информации о своей деятельности друг от друга. Таддеуш даже задумывался порой, появится ли когда-либо возможность сдернуть с ее дел покрывало тьмы и открыть правду. Но ходило немало мрачных слухов об инквизиторах, которые в результате своей борьбы со скверной становились опасными радикалами либо сходили с ума. Поэтому возможно, что таинственность была единственным способом сохранить всю организацию от гниения изнутри.

— Инквизитор?

Таддеуш оторвал взгляд от информационного планшета. До того как его отвлекли, он изучал список потенциальных совпадений в астропатических трансляциях, но уже в который раз не находил там ничего обнадеживающего. Оглянувшись, он увидел — как и следовало ожидать — Пилигрима, стоящего за дверью холодной каменной комнаты. На Кайтаран опустилась ночь, и призрачно-бледный, синеватый лунный свет, падающий с безоблачного неба, окрашивал все в голубые и серые тона. Таддеуш настолько ушел в перебирание этих бессмысленных распечаток астропатических разговоров, что даже и не заметил, как зашли оба солнца Кайтарана.

— А, это ты, Пилигрим.

Пилигрим слегка поклонился, будто насмехаясь над инквизитором.

— Полковник Винн созвал своих людей и готов представить их вам.

— Хорошо. Но скажи, что ты сам думаешь о них?

— Я? — Пилигрим помедлил с ответом. — По большей части это ветераны разведывательных подразделений и войск, предназначенных для подавления мятежей на примитивных мирах. Опытные и самоотверженные солдаты. Они готовы пойти на смерть, но большего от них ждать не приходится.

— Тебе кажется, что все это — безумие, верно?

Таддеушу показалось, что Пилигрим досадливо морщится под своим капюшоном.

— Инквизитор, если бы вы видели то же, что видел я, вы бы поняли, что безумие — это слово, не наделенное смыслом. Я полагаю, что ваша затея закончится неудачей, если вы об этом. Штурмовые бригады, куда более опытные, чем ваши солдаты, пытались и раньше предпринять столь же рискованные действия, но никому из них не удавалось проскочить за лазерные заграждения.

— Вообще-то я не рассказывал тебе, Пилигрим, о том, для чего мне понадобились солдаты. Но судя по тому, что ты абсолютно уверен в моей неудаче, тебе уже известно о том, что я собираюсь предпринять.

— Вы направляетесь к Фаросу, инквизитор. Другого пути нет. И уж если я догадался, то и лорд Колго — тоже.

— Лорд Колго, — произнес Таддеуш, поднимаясь с кровати и роняя информационный планшет в один из кофров, которые уже почти закончил упаковывать, — будет рад моей попытке, как ничему другому. Проиграв, я всего лишь проверю для него эффективность защитных систем. Но победи я, и он узнает, как взломать этот орешек, а затем и переведет меня под свое непосредственное командование, чтобы я, если это ему понадобится, смог повторить свой трюк.