Бастард. Роман Алексея Осадчука - Алексей Осадчук Страница 36

Над столом повисла тишина, которую через минуту нарушила Ивелин.

— Батюшка, ты хочешь, чтобы я или Мариэль стали разменной монетой в этом скучном споре с каким-то никому неизвестным графом за какой-то лес? — с ужасом в глазах спросила она. — Или это должны будут сделать наши братья? Ведь Габриэлю и Франсуа прочат великое будущее при дворе!

— Ну, во-первых, де Марбо — это один из древнейших и богатейших родов в Вестонии, и то, что графа давно нет при дворе — это еще ничего не значит. Не в его возрасте заниматься политикой. А вот его сын как раз готовится скоро предстать перед королем. Сейчас его величеству нужны сильные и богатые сторонники. Ну, а во-вторых, вы забыли, что, кроме вас с братьями, в этой семье есть еще три ваших кузины.

Генрих увидел, как вздрогнули его племянницы. Причем Валери тоже была напугана.

— Что-то не так? — обратился к ним граф. — Я вижу, как вы все побледнели.

Надин и Патрисия как по команде резко вскочили со своих мест и рухнули на колени у самых ног Генриха, чем здорово его смутили.

— Милый дядя, прошу вас! — со слезами на глазах воскликнула Надин. — Не отдавайте нас этому чудовищу!

— Кому угодно, только не ему! — вторила ей Патрисия.

Обе девушки чертами лица и фигурами были похожи на свою мать. Собственно, и вели себя они так же. Генрих презрительно скривил губы. Эти де Фиенны, из рода которых Фердинанд взял себе жену, всегда были слюнтяями и трусами.

Граф поднял взгляд на Валери, которая тоже поднялась со своего стула, но на колени не упала. Она стояла в шаге от сестер, покорно опустив голову. Лишь желваки, играющие на ее тонких скулах, и ладони, сжатые в кулаки до белых костяшек, выдавали ее истинное состояние.

— Валери! — строго обратился граф к девушке. — Как это понимать?

Племянница глубоко вздохнула и подняла голову. В ее серых глазах более не было того страха.

— У виконта де Марбо, старшего сына графа де Марбо есть прозвище — Эмиль-Жаба, — слегка дрожащим от перенапряжения голосом начала объяснять Валери.

— Фу-у! — тут же скривилась Ивелин. — Ненавижу жаб!

— Помолчи! — тут же одернула ее графиня. — А ты продолжай!

— И это прозвище он получил не просто так, — повиновалась Валери. — Мало того, что виконт с рождения очень уродлив, так он еще и необычайно жесток. Он — настоящий садист и убийца. В округе всем известно, что он любит издеваться и до смерти пытать сервов. Особенно страдают молоденькие девушки…

Графиня и ее дочери дружно охнули, а сестры Валери еще громче запричитали.

Генрих, слушая племянницу, был хмур и зол. И не потому, что ему было жаль каких-то крестьянок, замученных сынком графа де Марбо, и слезы племянниц его тоже совершенно не растрогали — ему было плевать на такие глупости.

Его бесил сам факт того, что де Марбо попытался обхитрить его, подсунув ему в зятья сына-урода с отвратительным прошлым и подмоченной репутацией. И то, что за него пришлось бы отдавать не дочерей, а всего лишь одну из племянниц — это не важно. Дочери Фердинанда — представительницы древнего рода. Пусть они дети изменника, но наследницами древней крови они не перестали быть. Де Грамоны не потерпят родства с чудовищем и убийцей.

— Теперь понятно, почему отпрыск де Марбо не появлялся при дворе, — произнесла графиня. — Король излишне брезглив. Он любит окружать себя красивыми людьми и вещами.

— Как бы то ни было, а Валери права, — задумчиво произнес Генрих. — Тилийский лес с его красной древесиной — это один из самых ценных активов нашего рода. Просто так его нельзя выпускать из рук. И миром с де Марбо нам не разойтись. Придется писать ответную жалобу королю.

— Я знаю, как можно решить дело миром, — неожиданно подала голос Валери.

Все повернули головы в ее сторону.

— И как же? — удивился Генрих.

— Вы все-таки можете заключить брачный союз с родом де Марбо, — ответила она.

— Предлагаешь принести в жертву этому Эмилю-Жабе тебя или одну из твоих сестер? — усмехнулся Генрих. — А может, отдадим ему моих дочерей?

— Отец! — пискнула Ивелин. Графине пришлось положить ей руку на спину, чтобы успокоить. Мол, отец не говорит всерьез.

— Нет, — покачала головой Валери. — Я хочу напомнить вам, что у графа де Марбо есть не только сын, но и взрослая дочь. Правда, с ней тоже не все в порядке.

— Что с ней не так? — Генрих был похож сейчас на гончую, почуявшую кровь подранка. Племянница предлагала ему решение. И, кажется, он уже догадывался, что именно она предложит. — Сколько ей лет?

— Анри! — воскликнула графиня. — Габриэль и Франсуа достойны лучшего будущего!

— Ей двадцать восемь лет, — продолжила Валери, не обращая внимания на возглас тетки.

— Почему такая богатая невеста еще не замужем? — резко спросил Генрих. — Тоже отвратительна, как и ее брат?

— Напротив! — возразила Валери. — Аурэлия де Марбо — редкая красавица. И насколько мне известно, у нее нет садистских наклонностей. Но у нее есть один дефект. Она бесплодна. Много лет назад, на охоте ее сильно поранил вепрь. Целители спасли ее жизнь и залечили рану, но больше ничего не смогли сделать.

— Кроме Габриэля и Франсуа, в роду де Грамонов нет более неженатых мужчин, — произнес Генрих. — Но, как ты понимаешь, мои сыновья должны продолжить род.

— Вы ошибаетесь, дядя, — усмехнулась Валери. — У вас есть еще один мужчина в роду. И он прекрасно подойдет для того, чтобы заключить мирный договор с графом де Марбо.

— О ком ты говоришь? — удивилась Ивелин.

— О вашем кузене, — хитро улыбнулась Валери. — Максимилиане Ренаре, ублюдке моего папаши.

Генрих откинулся на спинку стула и нахмурился.

— Разве он не погиб на дуэли? — спросила графиня. — Мы ведь только недавно получили известие из Абвиля.

— Он выжил, — ответил Генрих. — Кредиторы продолжают засыпать меня письмами с просьбами погасить его долги. Они и сообщили мне подробности той дуэли.

— Как интересно! — пискнула Ивелин. — А из-за чего была дуэль?

— Этот болван умудрился вызвать на дуэль профессионального бретера из-за какой-то актрисы, — пренебрежительно ответил граф. — А еще он задолжал почти каждому аристократу Абвиля. И если он надеется, что я собираюсь погашать все его долги, он глубоко ошибается.

— Всё как в романах! — восхищенно захлопала в ладоши Ивелин.

Генрих, пропустив мимо ушей восторги младшей дочери, поднялся из-за стола и произнес:

— Что ж, мне еще предстоит все обдумать. А сейчас я вынужден откланяться, меня ждут неотложные дела.

Поцеловав руку графине и не обращая внимание на поднимающихся с колен племянниц, Генрих де Грамон покинул обеденный зал. Уже на пороге двери он полуобернулся и словил напряженный взгляд Валери. Уже в который раз ему в голову пришла мысль: а не удавить ли эту змею по-тихому, пока еще не поздно?