Долгий солнечный день - Екатерина Белецкая Страница 36

Встреченные люди Пятого не видели. Ни один человек не видел, впрочем, это было и немудрено. Все либо в домах, либо на огородах, и на проходящих мимо соседей, да еще и малознакомых, внимания не обращают. Удача поджидала Эри в магазине, и она мысленно обругала себя за неправильную тактику поиска — до того, как прийти в магазин, она бродила по поселку минут сорок, если не больше.

— Был Пашка, был, — сообщила продавщица Соня. — А чего ты его ищешь?

— Разминулись, — пожала плечами Эри. — Чего-то дома нет.

— Ой, все они такие, мужики, — Соня погрустнела. — Значит, до дома не донес, небось, засел где в кустах, и весной наслаждается.

— Что не донес? — не поняла Эри.

— Арин, так он водки купил. Три по ноль семь, — сообщила Соня. — И воды газированной две бутылки, на запивку, видать. Мне сказал, гости у вас будут.

— Завтра будут, — не моргнув глазом, соврала Эри. — Да, он должен был купить, всё правильно.

— Ну, значит, три купил, а принесет две, — констатировала Соня. — Мой, знаешь, тоже… — она махнула рукой. — Не переживай ты так, объявится.

Эри кивнула. Для отвода глаз купила у Сони пачку рафинада и батон свежего хлеба, вышла на улицу, отошла за угол, и активировала браслет.

— Саб, он был в магазине, — сказала она тихонько. — Иду к дому, давайте туда, оба.

* * *

— Чёрт, — Лин стоял у калитки, и вид имел совершенно несчастный и подавленный. — Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!!! Да как же так… всё же нормально было!

— Ты о чем? — не понял Саб.

— Да о том самом! Эри, ты же видела наши считки, ты же знаешь!..

— О том, что он пил? — спросила Эри растерянно.

— Пил… как видишь, не «пил», а… сколько он взял, она сказала?

— Три по ноль семь, — произнесла Эри.

— Больше двух литров. И было это… уже часа четыре назад, — в голосе Лина звучало отчаяние. — Сволочь…

— Спокойно, — строго произнес Саб. — Соберись.

— Я и не разбирался, — огрызнулся Лин. — Да что ж такое! Саб, два литра водки, ты соображаешь? При весе в полтинник. Это же… да его после такого Встречающие в шесть рук откачивали каждый раз!

— Он не выпьет два литра, это невозможно, — неуверенно произнесла Эри.

— Он — не выпьет?! — переспросил Лин. — Он выпьет, маленькая. За милую душу. Рекорд был три, чтоб ты знала, и можешь догадаться, чем это кончилось. Так, погодите. Надо сообразить, — он задумался. — Саб, к людям он точно не пошел. Чаще всего он удирал бухать к морю или в степь, главное, чтобы без никого.

— Думаешь, где он может быть? — спросил Саб. Лин кивнул. — В лесу и у озера его нет.

— У этого нет, — согласно кивнул Лин. — Выведи карту.

— До другого озера восемь километров, — через минуту сказал Саб.

— Скорее всего, где-то там, — Лин закусил губу. — И вода есть, и от поселка далеко, и от дороги.

— Озеро маленькое совсем, — невесть для чего сказала Эри.

— Неважно, — покачал головой Лин. — Саб, сбегаем, проверим?

— А если его там нет? — резонно спросил Саб.

— Значит, я ошибся, — пожал плечами Лин. — Ты что-то ещё можешь предложить?

— Только поискать параллельно в лесу, — Саб на секунду прикрыл глаза. — Так, вот что. Эри, мы с Лином в лес. Ты… согрей воду, и побольше, и на всякий случай держи корабль на связи.

— Для чего? — с испугом спросила Эри.

— Мало ли что, — обтекаемо ответил Саб. — Сейчас я тебе сформирую команду для модуля. Если… в общем, будь готова его вызвать. Надеюсь, это не потребуется.

— Боже мой, — прошептала Эри. — Ладно. Вы только… только осторожнее, хорошо?

Лин кивнул, Саб тоже.

— Пошли, — скомандовал Саб.

* * *

Эри вернулась в дом, и выпустила Шилда, который прошествовал мимо нее на улицу с крайне недовольным видом. Пошла на кухню, налила себе в чашку остывшего чая, снова вышла на крыльцо.

Что же произошло? думала она. Видимо, что-то такое, что в один миг сумело разрушить тот тоненький, едва заметный призрак благополучия, который они все очень старательно, пусть и неумело, всё это время выстраивали. Что-то, что сумело разом перечеркнуть и эту весну, и солнце, и воздух, и всё то хорошее, чему она, Эри, только училась радоваться — ведь впервые в жизни, во всей её жизни, она была не одна. Или всё же нет?

Поставив чашку на ступеньку, она прошла в пристройку с ванной, включила бойлер. Затем вернулась в дом, поставила на плитку самую большую кастрюльку, наполнив её водой. Если Саб велел, надо сделать. Но…

Мысль, всё та же мыль, что уже приходила к ней, пока жили на Окисте, возникла снова — зачем? Она сама здесь — зачем? Равно как и все они? Это ведь не честная игра, если вдуматься, они ничего не добивались, ни за что не боролись, и, разумеется, ничего не заслуживают — в частности она сама точно не заслуживает, ведь так? Именно. Им всё сейчас, считай, досталось на халяву — и этот дом, и весна, и погода, и безделье, и…

— Ну, нет, так нет, — произнесла Эри вслух. В тишине террасы голос прозвучал неожиданно громко, неестественно громко, и Эри сама вдруг испугалась своего же голоса, словно до того была глуха, и услышала его впервые в жизни.

Она прошла в комнату, стащила со шкафа свою сумку, и принялась неторопливо укладывать в нее вещи — какую-то одежду, мелочи, типа расчески и крошечного зеркальца, заколки для волос, блоконотики с неумелыми рисунками — пыталась для себя зарисовать дом, озеро, окрестности, но получалось не очень.

— Фальшивка, — негромко сказала она, и в этот раз голос не испугал. — Это всё фальшивка. И я тоже — очередная фальшивка в этом всём. Как же мы любим строить иллюзии, да еще и пытаемся верить в них, потому что хочется же верить, хоть во что-то в мире хочется верить. Ничего, устроюсь. Надеюсь, добраться до Окиста мне помогут, и Рита не откажется от своего предложения. И почему я сразу тогда не пошла к ней в помощники? Надо было соображать быстрее. Если он сейчас променял и меня, и других на три бутылки водки, что будет дальше? То-то и оно. Да и другим я тоже не очень нужна, судя по всему. Надо с этим заканчивать.

Нет, конечно, дождаться придется, и делать что-то, что скажет Саб, придется тоже, но решение уже было принято, окончательное и бесповоротное. Сумку с вещами Эри, подумав, решила поставить пока что в шкаф, просто чтобы не мешалась под ногами. Она снова пришла на кухню, налила ещё чаю, вернулась на крыльцо — над поселком уже сгущались сумерки, наступал вечер. Эри села на ступеньку, поставила рядом чашку, закурила, и тихо заплакала.