Водоворот - Питер Уоттс Страница 35

Не только Су-Хон управляла «оводами» на Полосе, но, кажется, лишь она заметила палочника. Даже упомянула его мимоходом в разговоре с коллегами, однако встретила спокойное равнодушие; на Полосе тусовались одни безмозглые, это было стадо, за которым приглядывали вполглаза. И кому взбредет в голову с этими скотами общаться? Для развлечения они слишком скучные, для восстания — слишком смирные, а для действий — слишком слабые, даже если этот Амитав и в самом деле задумал взбаламутить им мозги. С функциональной точки зрения, обитатели Полосы практически невидимы.

Но уже на следующий день в «овода» Перро броси­ли три камня, а люди, наблюдавшие за ботом, казались далеко не смирными.

«Вы так верите в собственные машины, — сказал Амитав. — Никогда не задумывались, что они не так уж хорошо работают, как вы считаете?»

Может, для беспокойства не было причины и загадочные намеки Амитава лишь подстегнули воображение Су-Хон. Люди на Полосе по-прежнему безобидно и бесцельно кружили по берегу, а горстка метателей камней в многомиллионном населении казалась практически незаметной. Хоть какие-то намеки на волнения можно было заметить лишь рядом с палочником.

Вот только люди на этом участке орегонского побережья... отощали, что ли?

Трудно сказать. Изможденные лица на Полосе никого не удивляли. Гастроэнтерит, закрытый туберкулез, сотни других заболеваний, приводящих к потере веса, процветали в этой скученной среде, совершенно не обращая внимания на антибиотики, которые, по традиции, добавляли в пищу из циркулятора. Если люди теряли вес, то недоедание было наименее вероятной причиной такого явления.

«Только отказавшись от пищи, они увидели подлинную сущность этих машин...»

Амитав отказался объяснить, что имел в виду. Когда она ненавязчиво переводила тему, он не обращал внимания на наживку. Когда же спрашивала прямо, отделывался от нее горьким смехом.

— Ваши прекрасные машины — и не работают? Невозможно! Всем хлебов и рыбы!

А изнуренных апостолов становилось все больше, они тащились за ним, словно хвост тлеющей кометы. У не­которых, кажется, стали выпадать волосы и ногти. Перро пристально смотрела в их закрытые, враждебные лица и с каждой минутой убеждалась, что дело не только в ее воображении. Голод разрушает тело не сразу — проходит неделя, прежде чем плоть начинает зримо исчезать со скелета. А некоторые из этих людей словно за одну ночь опустели. У других же началась еле заметная депигментация кожи на руках и щеках непонятного происхождения.

Су-Хон не знала, что ей делать. Она вызвала загонщиков.

128 МЕГАБАЙТ: ПОПУТЧИК

С прежних времен он чуть подрос. Когда-то в нем было лишь 94 мегабайта, и большим умом он не отличался. Теперь же весит сто двадцать восемь, причем без всякого бесполезного балласта. Например, не тратит ценные ресурсы на ностальгические воспоминания. Не помнит своих крошечных родителей, стертых уже миллионы раз. Не помнит ничего, кроме того, что хоть как-то помогает ему в выживании, согласно голому и безжалостному эмпиризму.

Паттерн — это все. Только выживание имеет смысл. От почитания предков нет пользы. На устаревшие хитрости нет времени.

Даже жаль, в общем-то, так как базовые проблемы в общем не сильно изменились.

Взять, к примеру, текущую ситуацию: он сидит в тесных внутренностях запястника, подключенного к Кредитному Союзу «Мерида». Достаточно места, чтобы спрятаться, если, конечно, не возражаешь против частичной фрагментации, но на размножение пространства уже не хватает. Положение аховое, будто очутился в академической сети.

И становится еще хуже. Запястник дезинфицируют.

Трафик по всей системе идет в одном направлении: такое происходит лишь тогда, когда его кто-то гонит. Естественный отбор — или, иными словами, увенчавшийся успехом метод проб и ошибок у тех самых, давно забытых предков — снабдил 128 удобным правилом для таких случаев: плыви по течению. 128 загружается в узел «Мериды».

Неудачное решение. Тут вообще не развернуться; чтобы просто влезть внутрь, приходится разделиться на четырнадцать фрагментов. Со всех сторон жизнь борется за существование, переписывает себя, сражается, разбрасывает вокруг свои копии в слепой надежде, что случайная удача пощадит одну или две.

128 отражает нападки паникующих яйцекладов и оглядывается. Двести сорок ворот; двести шестнадцать уже закрыто, семнадцать еще работают, но соваться туда, похоже, не стоит (входящие логические бомбы; дезинфекция явно идет не только здесь). Оставшиеся семь настолько забиты удирающей фауной, что вовремя пройти внутрь шансов нет. Почти три четверти локального узла уже обеззаражены: у 128 остались, наверное, миллисекунды, прежде чем он начнет терять собственные частицы.

Наносекундочку: а вот эти ребята, прямо там, каким-то образом перепрыгивают через очередь. Даже не живые, всего лишь файлы; но система обслуживает их в первую очередь.

Один из них едва замечает, когда 128 вскакивает ему на спину. Они проходят вместе.

* * *

Гораздо лучше. Милый просторный буфер, пара терабайт, если не больше, где-то между последним узлом и соседним. Не конечная цель пути — всего лишь зал ожидания, — но для тех, кто играет по правилам Дарвина, смысл имеет лишь настоящее, а оно выглядит неплохо.

Поблизости вроде никакой другой жизни нет. Хотя рядом болтаются еще три файла, включая лошадку, на которой проехался 128: едва живые, но все равно почему-то заслуживающие королевского обращения, из-за которого их по-быстрому вытащили из «Мериды». Они развернули рудиментарных автодиагностов и, ожидая, выискивают у себя синяки.

128 прекрасно подготовлен к использованию такой возможности благодаря унаследованной от предков подпрограмме, хотя и отвечает им вечной неблагодарностью. Пока вьючные лошади рассматривают, чего у них там под попоной, 128 украдкой заглядывает им через плечо.

Два сжатых почтовых пакета и автономный кросс-груз между двумя узлами дополнительной рассылки. 128 аж субэлектронно вздрогнул. От подобного он всегда держался подальше; слишком много его братьев уходили на такие адреса, и никто не возвращался. Тем не менее взглянуть на пару строчек рутинной информации не помешает.

И она оказывается довольно интересной. Если отбросить излишества форматов и адресов, то все три файла объединяют две примечательные черты.

Во-первых, в Водовороте этих лошадок всегда пропускают вне очереди. Во-вторых, все они содержат текстовую последовательность «Лени Кларк».

128 буквально сделан из цифр. Он прекрасно знает, как сложить два и два.

СЛУЖБА ОТЛОВА

С притворством было покончено задолго до того, как Перро поступила на службу.

Она знала, что когда-то тех, кто заболевал на Полосе, лечили прямо на месте. Тогда на побережье существовали клиники, по соседству с собранными на скорую руку офисами, куда беженцы приходили и сдавали анкеты, надеясь на лучшее. Тогда Полоса еще была «временной мерой», всего лишь промежуточным решением до тех пор, «пока мы не разберемся с завалом». Люди вставали у двери и стучались: сквозь нее тек постоянный, пусть и небольшой поток.