Белый свет - Руди Рюкер Страница 35

– Как жаль, что он уснул. Я хотел еще порасспросить его о проблеме континуума. Он высказал предположение, что ее можно решить на Земле при помощи физического эксперимента.

Пока я говорил, Элли не отрываясь смотрела мне в глаза, и язык мой стал толстым и неповоротливым. Что было такое в этой женщине? По всем разумным стандартам она была отталкивающей, почти уродливой, но ее окружала эротическая аура.

– Не всегда следует воспринимать Георга всерьез, – сказала она. – Я сама слышала, как он доказал, что пьесы Шекспира написал Бэкон, а Иосиф был биологическим отцом Иисуса Христа. Он любит ошарашивать людей.

– Он сказал еще, что существует метафизический подход к проблеме континуума, – продолжил я. У нее была такая обаятельная улыбка. – Вы что-нибудь об этом знаете?

– Да. – начала она, – он говорит, что нужно стать…

Но ее перебил резкий скрип Франкса:

– Я понимаю, что рискую быть обвиненным в государственном преступлении – оскорблении монарха, – но как вы, теоретики множеств, можете быть так уверены, что "с" действительно больше, чем алеф-нуль? Безусловно, все это чистейшей воды поэзия. Все бесконечности, по сути, одинаковы. Почему не может существовать отображения реальных чисел на точки континуума, отображения, которое про-. сто проглядели? Быть человеком – значит ошибаться, Феликс. – Он снисходительно хмыкнул.

Я был почти уверен, что он не верит в то, что сам говорил.

Но я был рад этому вопросу. Я знал, как именно на него следует ответить, и мне не терпелось использовать такой шанс, чтобы блеснуть. Я достал свою книгу из кармана парки.

– Посмотри, Франкс, в ней "с" страниц. Чтобы доказать, что "с" больше, чем алеф-нуль, мне нужно только продемонстрировать, что, каким бы образом ты ни раскрывал алеф-нуль страниц, я всегда смогу осуществить процедуру для выявления по меньшей мере одной страницы, которую ты пропустил.

– Подождите, – сказала Элли, поднимаясь. – Не обязательно использовать книгу. У меня есть кое-что получше.

Она пересекла комнату, нашла картонную коробку и вернулась. У нее была жеманная походка, от которой все ее тело раскачивалось, и вновь я должен был напомнить себе, что она мало чем отличается от скелета.

– Когда Георг здесь, он не разрешает мне доставать их. – Она вручила мне коробочку. Это была колода карт. Под ее неотрывным взглядом я вынул колоду из пачки. Она жадно наблюдала за моей реакцией. Я посмотрел на верхнюю карту.

Темноволосая женщина с полными губами и волосатыми подмышками. Мужской затылок. Мое сердце забилось быстрее. Франкс взгромоздился на подлокотник дивана и тоже глазел. Я подрезал колоду. Пухлая задница, а в верхнем углу лицо, раздувшееся от страсти. Снял.

Мужчина, стоящая на коленях женщина. Снял. Две женщины стоят и… Хм-ммм.

В мои мысли ворвался голос Франкса.

– Это каталог осеменения? У нас тоже есть такие.

У меня на шее вздулись вены, и говорить стало трудновато. Я кивнул и положил колоду на стол. Элли все еще пристально смотрела на меня. Она медленно облизнула губы. Я не смел встретиться с ней взглядом.

– И что, здесь "с" листов? – вкрадчиво спросил Франкс. – Отлично, покажи свой фокус и найди карту, которой не окажется в алеф-нуле карт, которые я вытяну.

Мне стоило большого усилия не обращать внимания на картинки. Я все еще не был уверен, что понял, какой реакции ожидала от меня Элли. Возможно, это был какой-то мудреный способ выставить меня на посмешище.

Я подрезал колоду, разделил ее на две части и положил обе половины на стол.

– Итак, Франкс, мы войдем в ускорение. Ты вытянешь подряд алеф-нуль карт, а когда ты закончишь, я найду ту карту, которую ты не вытянул.

Франкс вытянул карту из левой стопки, а я снова подрезал и разделил пополам правую стопку.

– Тяни следующую.

На этот раз он вытянул карту из одной из стопок справа, а я подрезал и разделил стопку, из которой он еще не брал карты. Мы продолжили в этом духе. Я каждый раз подрезал и делил нетронутую стопку, которая становилась все тоньше, но не настолько, чтобы исчезнуть.

После алеф-нуля ходов Франкс вытащил, похоже, всех блондинок, что были в колоде, а в нетронутой стопке все еще оставалась одна карта. Нахальная мордастая девица с притворной скромностью возлежала на белой постели. На какое-то мгновение мне показалось, что это Эйприл.

Прежде чем Франкс успел что-то сказать, заговорила Элли:

– Вы не желаете пойти в постель, доктор Рэймен? – Она встала и начала расстегивать спереди свое серое платье.

Ее пупок выглядел как-то забавно. – Смотрите, – сказала она, теребя его. – Я надуваюсь.

Я осторожно шагнул назад и наступил на Франкса, который с любопытством тянулся вперед. Я потерял равновесие, а когда восстановил его, Элли уже вытянула из стены воздушный шланг. Она закрепила его на клапане в пупке.

– Феликс, скажите, когда хватит.

Она начала раздуваться. Сначала груди. Они росли и росли, да так, что ей пришлось сбросить платье и лифчик. Печального вида старые трикотажные рейтузы повисли на костлявых бедрах. Груди продолжали расти, скоро перейдя грань между привлекательным и гротескным. Она вытянула руки вперед и сдавила свои огромные молочные мешки. Часть воздуха перетекла в ее бедра и ноги. Она держалась за груди, пока нижняя половина не надулась так, как следует. Теперь ее рейтузы оказались тесноватыми и плотно натянулись на широком лобке и налитых ягодицах.

Она отсоединила шланг и повернулась, чтобы ослепительно улыбнуться мне своими тонкими губами и увядшими деснами.

– Ваше лицо, – сказал я в оцепенении. – Вы забыли о нем.

Элли хихикнула и, сжав свое тело, села на корточки.

Постепенно черты ее лица стали наполняться. Десны снова наползли на зубы, губы стали пухлыми, щеки окрепли… даже волосы у нее стали гуще. Она стала похожа на одну из женщин в карточной колоде. Возможно, она и позировала для них.

– Я заметила, какие карты вам понравились, – нежно сказала она. Она взяла меня за руку. – Пойдемте.

– Мне не следует, – слабо запротестовал я.

Она молча потащила меня в спальню.

Франкс наблюдал за нами с потолка, иногда чирикая что-то в изумлении. Когда мы закончили, я стал задремывать, но Элли разбудила меня.

– Давай куда-нибудь сходим, Феликс. Я хочу танцевать.

– На горе? Там же одни камни. – Честно, мне совершенно не хотелось снова топать по туннелю.

Она еще раз сильно меня тряхнула и вытащила из-под кровати какую-то странную одежду.

– Не на горе, а в городе. Тракки. Я знаю там миленький супер-клуб.

Через несколько минут Элли уже была совершенно одета. На ней были розовые тореадорские панталоны и резиновая курточка, которая больше смахивала на намотанный вокруг тела шланг. Я снова натянул на себя свой спортивный костюм, а Франкс сполз с потолка. Элли сказала, что на дворе лето, и я не взял свои лыжные ботинки и парку. Но я вернулся в гостиную и захватил свою книгу. В конце концов, кто знает, вернемся мы обратно или нет. Кантор все еще легко покоился в своем кресле. Он напоминал высохший лист. Я молча отсалютовал ему и вышел в холл.