Сильнее пламени - Фёдор Быханов Страница 34

— Коммерсанты выбросили залежалый товар из супермаркета, оказавшийся не только испорченным, но и с болезнетворной начинкой.

После чего итог случившегося нисколько не обнадёживал:

— Прямо не знаем, что делать и где размещать скопище бомжей, отведавших помойного угощения?

Поняв саму суть случившегося, остальное Артур Беликов со своим спутником слушать уже не стали.

Посочувствовав в душе персоналу, каждый из них, продолжил общий путь туда, конечную точку которого знал один лишь Артур Юрьевич.

Как стало ясно Борису Круглову позднее, они направляясь туда, где у Артура Беликова имелся собственный роскошный кабинет с соответствующей табличкой, прибитой на дерматиновое покрытие фанерной основы.

6

Благо, что и вышагивать по больничным коридорам было не так уж далеко. На месте, щёлкнув своим персональным ключом в замочной скважине, заведующий хозяйством городской больницы отпер дверь.

Затем он первым шагнул в свои владения и включил там свет.

Внутри оказался вполне приличный уголок, годный не только для приёма подчинённых, но и более близких персон и даже приятелей.

Об этом говорило хотя бы то, что рядом со служебным столом хозяина, имелась ширма, за которой располагалась, пусть вполне обычная больничная кушетка, зато со свежим, даже ни разу не попавшим «под промокание» полосатым матрасом и заправленная вполне чистым бельём.

Как было немудрено догадаться:

— Использовал её по назначению завхоз не часто, а лишь когда удавалось пообщаться с кем-либо из сослуживиц, что называется, тет-а-тет.

На этот же раз лежанка вполне могла спасти друга хозяина от пребывания в зловонной «спальне» в компании с бомжами.

— И вот еще, — радушный Беликов далее проявил не только незаурядное гостеприимство, но и настоящее медицинское хлебосольство.

Достав из старенького холодильника изрядный кусок «докторской» колбасы и завернутый в целлофановый мешок полбатона белого нарезного хлеба, он выложил все эти разносолы на стол, рядом с пластмассовым электрическим чайником.

Там же, с хитрой ухмылкой, поставил и толстостенный пузырёк с притертой стеклянной пробкой.

На нём имелась, но никого не могла ввести в заблуждение, устрашающего вида этикетка с черепом и перекрещенными берцовыми костями над коротким как выстрел предупреждением:

«Яд!».

И всё же разъяснение последовало:

— Не сомневайся, друг, самый настоящий «спиритус вини» девяностошестиградусный!

После чего оставалось лишь обосновать предложение отведать сей препарат с точки зрения современной медицинской науки:

— В твоём состоянии такой алкоголь — самое настоящее лекарство!

На скромное, но не очень-то долгое отнекивание гостя, незамедлительно последовало предупреждение:

— Не стесняйся. После сочтёмся.

Зато оставшееся до ухода время завхоз провёл исключительно по-хозяйски, популярно объяснив всё, что было просто необходимо знать «в его палестинах» столь неожиданному поночёвщику:

— Вода для чая бежит в кране над раковиной! Заварка в шкафу. Вот ключ от служебного туалета.

Кольцо с несколькими ребристыми кусочками металла звякнуло на том же столе с продуктами, брошенное туда владельцем с доверчивостью, какой сроду бы, не добиться простым общением, без взаимной симпатии.

— Утром буду к семи часам, — напоследок пообещал Артур Беликов. — Как раз успеешь вернуться к себе в палату к врачебному обходу и заявить об ошибке, чтобы немедленно перевели в терапию.

Попрощавшись, он ушел, не забыв ещё раз повторить своё обещание:

— Появившись во Дворце культуры, незамедлительно извещу родных «арендатора кушетки» о постигшем того несчастье на пожаре и счастливом воскрешении.

7

Оставшись в одиночестве, Круглов недолго осматривался.

Потом, уже без прежней, несколько показной скромности, обуреваемый, внезапно проснувшимся аппетитом, полностью, как ему и предлагалось, воспользовался всеми, предоставленными здесь бытовыми и гастрономическими благами.

Смачно откусывая попеременно — то прямо от чёрствого батона, то от куска варёной колбасы, он смачно заел несколько, жадно опрокинутых в себя, мензурок с разведённым медицинским спиртом.

После чего, в куда более приподнятом настроении, чем прежде, пристроился спать на кушетку, не забыв чиркнуть выключателем.

Видимо то самое необыкновенное лекарство, полученное им еще в медсанчасти Химзавода было такой силы, что предыдущий суточный «храп» вовсе не восстановил его естественную потребность в сне.

Сытый и в меру пьяный Борис Круглов, едва голова коснулась подушки, отключился от всех пережитых накануне передряг.

8

Проснулся он от громкого и крайне требовательного стука в дверь.

Не спрашивая:

— Кто там может быть в такую рань?

Борис Круглов поднялся со своей раскладушки, укрытой от посторонних глаз плотной ширмой, вышел из-за неё, погремел в скважине замка ключом, накануне полученным от хозяина кабинета, и послушно отпер замок, чтобы впустить, как оказалось, пришедшего на работу, Артура Беликова.

Словно рапортуя приятелю о проделанной им, вчерашним вечером, работе, Артур Юрьевич рассказал о том, что с успел обо всём переговорить с женой Круглова:

— Алла Николаевна собиралась пораньше приехать к тебе сюда в больницу с передачей и одеждой.

Затем, вспомнив вчерашние планы Круглова насчёт скорого ухода из больницы, посоветовал:

— Если поместят в терапевтическое отделение, то не отказывайся зря от лечения, вдруг, что и вправду повредил в организме на своём страшном пожаре.

И про эту техногенную катастрофу успел кое-что поведать её непосредственному участнику.

В продолжившемся общении, он, буквально в нескольких фразах уместил подробный рассказ о том, что говорят в городе насчёт ЧП, случившегося на Химзаводе:

— Дескать, десятки погибших, ещё больше раненых.

И ничего более-менее конкретного.

— Даже в новостной программе по телевизору ограничились лишь констатацией самого факта аварии, — заявил рассказчик. — И того, что, будто бы ничего чрезвычайного не произошло, а все незначительные последствия уже устранены.

Наступило молчание, в ходе которого Круглов хмурил брови, никак не желая понимать очевидности сокрытия оборонщиками всей правды.

— Да, что это я, разболтался с тобой, как старый дед Мазай в своём сарае, — вдруг вспомнил Беликов о необходимости своевременного возвращения Бориса Ивановича на его непосредственное место излечения.

Выведя Бориса Круглова из своего служебного кабинета, он вновь провёл его через пост на входе в инфекционное отделение, куда сам далеко проходить не стал, ограничившись напутствием: